– Недавно я осветлилась и сделала каре, так я
моложе выгляжу. Раньше у меня волосы ниже плеч болтались, надоело! Мне давно
хотелось изменить внешность, но отец не разрешал. Даже когда я взрослой стала,
запрещал красить волосы. А уж в школьные годы и подавно. Сколько слез я в
детстве пролила! У меня даже был нервный срыв. Конечно, сыграло роль и то, что
как раз в тот момент мама попала в больницу и из нее не вышла. Папа тогда
растерялся и отправил меня к тете Нине, своей сестре. Там я пошла в школу и
сразу представилась на новом месте Олей Таракановой. Тетя Нина оказалась
замечательным человеком, она договорилась с директором школы, и меня под этим именем
записали в журнал. С тех пор я всегда так представляюсь, настоящее имя
сохранилось только в официальных документах.
– Такого просто быть не может… – пробормотала
я. – Меня тоже дразнили – «Сырной помазкой» из-за плавленого сыра «Виола». Но я
не рыдала, а дралась с обидчиками, и в конце концов они от меня отвязались.
Никто не хотел ходить с расквашенным носом!
Новая знакомая захлопала глазами и только
сейчас догадалась спросить:
– А как вас зовут?
Я вытащила права и протянула ей.
– Ой, правда? – ахнула женщина.
– Похоже, что да, – кивнула я.
Моя тезка достала из сумки паспорт.
– Гляди! Наверное, нам нужно перейти на «ты».
Значит, нас уже трое!
– А третий кто? – совсем обалдела я.
– Арина Виолова! – Оля потрясла моей книгой. –
Она тоже Виола Тараканова.
Я улыбнулась:
– Ты не поняла, я и есть Арина Виолова.
Прости, сразу не хотелось говорить, некоторые люди весьма неадекватно реагируют
на встречу с автором детективов. Хорошо, хоть твоего отца не звали Ленинид!
– Нет, он был Олег Ефремович, – ответила Оля.
– Слушай, неужели такое бывает?
– Как видишь, да, – засмеялась я.
Всю дорогу до квартиры Оли мы сравнивали свои
биографии и поняли, что ничего общего, кроме имени и фамилии, у нас нет. Я
никогда не знала свою мать и до взрослых лет не встречалась с отцом
[1].
Оля жила в полной семье, а когда ее мама скончалась, очутилась в
подмосковном городке Клязино, где девочку воспитывала тетка. Мы совершенно
разные люди, непохожие даже внешне, нас объединяет лишь имя и фамилия, и если я
предпочитаю, чтобы меня звали Вилкой, то тезка привыкла к имени Ольга.
– Почему же ты осталась Таракановой? –
удивилась я. – Насколько понимаю, ты была замужем.
– Папа очень гордился своей фамилией, –
сердито ответила Ольга, – вот он и потребовал, чтобы я ее оставила. А мой муж,
Сережа Харитонов, не протестовал, он вообще неконфликтный был.
Мои друзья, узнав, что на вечеринке
присутствуют две Виолы Таракановы, сначала разинули рты, а потом стали
безостановочно произносить тосты. Оля неожиданно развеселилась, было понятно,
что ей понравилась компания. Да еще Леня Мартынов, пошушукавшись со своей женой
Галей, сбегал в ближайший цветочный магазин и притащил Оле огромный букет роз,
к которому был привязан симпатичный зайчик из велюра. Остальные гости переглянулись
и стали по-одному исчезать из-за стола. Возвращались они с презентами для
Ольги. Ничего интересного в спешке купить нельзя, поэтому подарки оказались
шаблонными: ваза из синего стекла, записная книжка-ежедневник на следующий год
и парочка плюшевых игрушек. Но Оля растрогалась, и в ее голосе, когда она
благодарила дарителей, звучали слезы.
Около восьми вечера Оля позвонила своей
подруге. Похоже, та лежала в больнице, я слышала, как моя тезка радостно
воскликнула:
– Ритуля, как шов, не болит? Здорово! Главное,
слушайся врача. Ой, ты не поверишь, я в ресторане! Представляешь, сегодня на
улице…
Рассказав о нашем неожиданном знакомстве, Оля
положила трубку в сумочку и сообщила:
– Больше есть я не способна!
– А я с удовольствием полакомлюсь холодцом, –
улыбнулась Галя. – Вилка, передай тарелку.
Я протянула было руку, но меня опередила тезка
– схватила блюдо и подала его Мартыновой. Галка взяла лопаточку и задумчиво
спросила:
– И на какой кусочек решиться?
– Кольцо! – вдруг ахнула Оля. – Какое
красивое! Я его сразу не заметила.
Мартынова положила на тарелку холодец и
улыбнулась:
– Перстень-то? Мне его Леня в Индии купил. У
мужа великолепный вкус, все его подарки восхитительны.
– Не стоит меня хвалить, – делано смутился
Леня. – Вот что, девочки, хватит за столом сидеть. Эй, Вилка, Оля, пошли
танцевать! Но только вместе!
Мартынов вскочил, схватил нас за руки и
поволок на площадку перед небольшой эстрадой, где играл оркестр. Через секунду
толпа пляшущих людей оттеснила от меня тёзку и утащила в другой конец зала
Лёню…
Спустя четверть часа я выдохлась, вернулась к
столу, попила воды и спросила у Гали:
– А где Оля?
– Только что тут сидела, – ответила жена
Мартынова.
– Ее что-то расстроило, – подала голос Ника
Селезнева, – она покраснела, потом побелела и ушла.
– Куда? – занервничала я.
– В туалет, – буркнул Женя Растов. – Бабы
вечно туда носятся, пудрятся, думают, симпатичнее станут.
– Женька! – возмутилась Вера Калинина. – Ты
напился!
– Просто расслабился, – возразил кавалер. – Вы
тут все на машинах, вот и наливаетесь водой, а у меня жизнь не удалась, я
катаюсь на метро, зато могу клюкнуть в любое время дня и ночи.
– Чем ты и занимаешься! – не удержалась Вера.
– Нечего на судьбу сетовать, сам виноват.
– Ребята, у нас праздник, – напомнила Галя, –
потом отношения выясните.
– Была бы охота… – надулась Вера. – Поздно
выяснять, надо выводы делать.
– Все, все, скандал отменяется, – велела Галя.
– Молчи! – наехала на Мартынову Вера. – Из-за
кого у меня личная жизнь не сложилась?
– Уж не я ли причина? – прищурилась Галина.
– А кто? – Вера стукнула кулаком по столу. –
Отбила у меня Леньку! У нас с ним роман начинался.
– Не было такого, – быстро заявил Леня, косясь
на жену, – не ври.
