И тут он поднялся с дивана.
— Спокойной ночи, Николь!
* * *
На следующее утро она проснулась в шесть. С разведкой обошла комнаты мальчиков, Холли и Эллы — все спали. А Николь была готова к тому, что старшие в предвкушении подарков проснутся сегодня раньше обычного. Воспользовавшись моментом, она сбегала в конюшни угостить Скарлетт рождественской морковкой. Возле дома Джека оставила коробку английских конфеток «Тоффи» — ей удалось выяснить, что старик просто без ума от этих сладких тянучек. Так что Николь положила свой подарочек на скамью, где обычно Джек пил утреннюю чашку кофе.
По пути к дому она остановилась надышаться свежим, еще кристально чистым воздухом раннего утра. Пока над землею не повисла пыльная, дрожащая от зноя дымка, солнце освещало все вокруг каким-то особенным, прозрачным светом, приятным для глаз. Темная зелень акаций, бело-желтые травы, рыжая, красная земля! Никогда бы она не подумала, что здесь, на западных окраинах Квинсленда, встретит такую красоту. Она вдруг ощутила прилив какого-то детского оптимизма. И, предвкушая предстоящий особенный день, вприпрыжку побежала домой.
На ее постели сидела Элла. Что случилось? Девочка проснулась и испугалась, когда увидела, что няня исчезла?
— Привет, цыпленок! — Николь обхватила малышку и вместе с ней повалилась на постель. — Счастливого Рождества! А я бегала в конюшню, поздравляла лошадок. Ну, как настроение?
— Что, если Санта не придет? — выпалила девочка. — В прошлый раз он забыл!
Ах, так вот оно что!
— Ник, а ты уже смотрела? Есть там что-нибудь в наших чулочках?
Николь прекрасно поняла, что Эллу волновали не сами подарки.
— Я еще не проверяла. Давай вместе? — Она подхватила Эллу на руки. Та была уже тяжеловата для такого путешествия, так что Николь пришлось посадить ее к себе на бедро и крепко обхватить рукой. — Знаешь, я думаю, нужно взять с собой твоего папу. — И Николь постучала в дверь Кейда: — Просыпайся, начинается самое веселье, а ты все пропустишь!
— Эй, даже не думайте начать без меня!
За дверью раздался какой-то грохот. Элла расхохоталась:
— Папочка смешной!
— Привет! — Дверь распахнулась, Кейд подхватил Эллу на руки и так стиснул ее, что она запищала. На нем была мятая футболка, волосы растрепаны — у Николь немедленно подскочила температура. По крайней мере, ей так показалось.
— Пап! — Элла обняла его за шею. — Мы идем проверить, приходил ли Санта.
Николь пришлось встряхнуться, чтобы прогнать видения, не имеющие ничего общего с Сантой, зато заполненные фантазиями о Кейде.
— Мы… мы решили, что ты не захочешь пропустить такое!
— Это уж точно! — воскликнул Кейд и послал ей благодарный взгляд синих-синих глаз.
Николь начала таять, словно пломбир на жаре.
«Анн-Николь, почему ты такая бесхребетная!» Так, вот что — надо немедленно изгнать всякие там лишние голоса! Сегодня Рождество, никакой критики, никакой самокритики, идем смотреть, что там Санта.
Они замерли на пороге гостиной. Улыбнувшись Элле и приобняв то ли ее, то ли ее отца, Николь легонько подтолкнула их вперед.
Глаза Элли стали большими, как блюдца, когда она увидела, что их чулочки, подвешенные к каминной полке, раздулись от подарков.
— Видишь, золотко? А ты боялась, что Санта не придет!
Элла спрятала личико где-то на шее у Кейда и разразилась слезами. Тот испуганно уставился на Николь поверх макушки дочери.
— Переволновалась, — шепнула она ему.
В ту же секунду Элла спрыгнула с отцовских рук, схватила свой чулок и начала потрошить его, вскрикивая от счастья всякий раз, как ей удавалось выудить пупсика или шоколадку.
Тут подоспели и остальные члены семьи. Верити несла Холли. Николь ничего не пришлось делать — только смотреть и наслаждаться. Она села на диван и просто впитывала радость каждой клеточкой — и восторг малышни, и теплоту и умиление взрослых. Это точно будет волшебный, особенный день!
— Как ты? — Кейд сел рядом, диван примялся под его тяжестью. Рука его на миг опустилась на ее колено.
И тут, к ужасу Николь, из ее глаз брызнули самые настоящие слезы. У Кейда изменилось лицо. Он сделал движение ей навстречу, но она замотала головой.
— Переволновалась, — одними губами прошептала Николь точно так же, как и несколько минут назад. — У меня никогда не было ничего подобного. Это настоящий семейный праздник. Столько любви… Спасибо, что вы все позволили мне… что я тоже…
Она не могла бы объяснить ему, что значило для нее происходящее. В Мельбурне она выработала несколько циничное отношение к Рождеству — просто из самозащиты. А теперь понимала, что с этим покончено навсегда. Рождество надо праздновать и чтить!
Кейд постарался переключить свое внимание на детей — на их восторг, на то, с каким забавным нетерпением они раздирали обертки своих подарков. Но взгляд его все время возвращался к Николь. Ее глаза светились восторгом точно так же, как и глазки детей. Губы ее улыбались. Он обнаружил, однако, что особенно трудно было перестать пялиться на ее грудь — вообще, все ее тело представлялось ему чем-то нежным, очень аппетитным, с ароматом клубничного джема… Если бы он мог загадать заветное желание, то попросил бы Санту, чтобы ему обломился еще один поцелуй Николь. Только не мимолетное касание, а настоящий, сосредоточенный, серьезный такой поцелуй. Чтобы ощутить вновь вкус ее губ и то, каковы они на ощупь, чтобы вновь прочувствовать, как они отдаются и как требуют, а еще чтобы все ее тело опять и опять таяло в его руках, когда он…
— Папочка?
Его дернули за рукав, и пришлось очнуться. К этому времени щеки Николь уже стали багровыми, так что, видимо, он не преуспел в конспирации. Кейд смущенно потер переносицу. Как же избавиться от этого наваждения?
— Па-а-ап? — Его снова дернули за футболку. — Пап, можно мы откроем подарки, что лежат под елкой?
Под елкой лежали подарки уже не от Санты, а от членов семьи — друг другу. Элла нетерпеливо переминалась с ноги на ногу.
— У меня там пять штук виднеется!
Кейд ее прекрасно понимал — ему и самому было интересно, что за сверток лежит под елкой, сверток с его именем, надписанным каллиграфическим учительским почерком. Но он не хотел, чтобы у его дочек сложилось впечатление, что Рождество — это только лишь подарки. Поэтому он сказал:
— Сначала мы позавтракаем, а потом бабушка почитает нам рождественские истории. И каждый из нас расскажет, за что он благодарен прошедшему году.
Такова была традиция еще из его детства. Элла приступила немедленно:
— Я благодарна за много-много-много чего… — Она вскарабкалась к нему на колени и громко зашептала прямо в ухо: — Я благодарна за то, что Санта все-таки пришел, не забыл! За то, что ты есть, и Холли, и Ник, и бабушка, и тетя Ди, и дядя Кит, и Саймон, и Джейми… Вот какая толпа народу! — Она отодвинулась, чтобы серьезно взглянуть ему в лицо. — А ты благодарен за такие дела?
