— Ты не всегда находила их такими уж неприятными, — грубо перебил он.
Немного придя в себя и осознав, что и сама оказалась не на высоте, Патриция хрипло рассмеялась.
— Вы недооцениваете разницу между невинной девятнадцатилетней девушкой и взрослой женщиной. То, что я могла находить приятным тогда, теперь… — Она хотела побольнее ударить его: —…Кажется мне просто смехотворным.
— Итак, прощай невинность? — нахмурился Майлз.
— А на что вы надеялись? Французы оправдывают свою репутацию. И они не такие пещерные варвары, как вы. В них есть утонченность, изящество; они хорошо знают, как завести женщину. Им в голову не придет душить ее в медвежьих объятиях и впиваться в губы, чтобы убедить в своей неотразимой сексуальности. Они умеют ухаживать и дарить наслаждение на всех этапах общения вплоть до вершины… О, вершины! — ностальгически протянула она.
— Ты пересказываешь какой-то роман или судишь по личному опыту? — мрачно поинтересовался Майлз.
— По опыту, разумеется.
— Так, значит, французы? Все? — Его руки вновь сжались в кулаки. — Понятно.
— Ничего вам не понятно, — сердито сказала она. — Ничего вы обо мне не знаете. Так что хватит стоять и пялиться на меня с видом оскорбленного пуританина. Я сама себе хозяйка и буду делать то, что захочу!
Майлз молча любовался ее вызывающей позой, чудесными глазами, в которых сверкал дерзкий огонь, маленьким вздернутым подбородком…
К удивлению девушки, его лицо как будто прояснилось.
— Ненавижу штампы, но ты поразительно красива, когда сердишься! — услышала она и опешила, но быстро взяла себя в руки.
— Не пытайтесь откупиться неуклюжей лестью. Вы не имели никакого права целовать меня!
— Напротив, мои права очевидны.
Его голос сделался вкрадчивым, пробудив у Патриции дурные предчувствия, но она была не готова размышлять об этом сейчас.
— Если вы ссылаетесь на наши отношения в прошлом, то не забывайте, что в моей новой жизни ваше место куда скромнее, — возразила она. — И я не позволю первому встречному вести себя так со мной.
— В самом деле? — последовал насмешливый вопрос. — А как же все эти бесчисленные французы, о которых ты только что говорила?
— Но ведь они не были мне чужими. — Патриция без колебаний приняла вызов.
— Твоя жизнь во Франции выглядит исключительно насыщенной, — холодно подытожил он.
Она со смехом приподняла бокал.
— Почему бы нет? Это достойная компенсация за то скучное существование, которое я, судя по всему, влачила здесь.
— Оно вовсе не было таким.
— Вам все не дает покоя наш несостоявшийся брак? По-вашему, несколько грубых ласк — и женщина уже только и мечтает, что совокупиться с вами? Вы заблуждаетесь. — Она прищурилась. — В вас нет ни капли романтичности.
— Вот-вот! Сказано на редкость точно. — Майлз пересек комнату и налил себе еще порцию джина. — Знаешь, Патриция, твоя проповедь говорит о том, что ты ни о чем другом и не мечтаешь, как о грубых ласках.
Пренебрежительно фыркнув, девушка допила остатки коктейля и грациозным движением поднялась на ноги.
— До чего же все это скучно… Я отправляюсь спать, — зевнула она.
— Убегаешь? — негромко, но с вызовом бросил ей вслед бывший жених.
— Я сделала это однажды, так почему бы не повторить? — откликнулась она, внезапно переменившись в лице.
Их взгляды на миг снова встретились, но Патриция быстро отвела глаза и, подхватив накидку, проворно взбежала по лестнице.
Трудно сказать, кто из них дольше бодрствовал в ту ночь.
Пат пришлось изрядно поворочаться, привыкая к чужой постели и осмысливая странную жизнь, которая началась для нее здесь. Она пыталась привести в порядок хаотическое скопление мыслей и образов, наводнивших ее воспаленное сознание.
Но темные круги под глазами появившегося к завтраку Майлза свидетельствовали о том, что и он провел без сна полночи. Одет он был по случаю субботы по-домашнему: в рубашку с открытым воротом и джинсы. Он уже заканчивал варить кофе, когда на лестнице послышались легкие шаги, и появилась Патриция в длинной юбке и просторном свитере с небрежно засученными рукавами.
— Доброе утро. Как спалось? — буднично приветствовал ее хозяин дома.
— Отлично, — солгала она. — Я чудесно выспалась.
— Приятно слышать. — В его голосе звучали саркастические нотки. — Значит, ты готова встретиться с любимой бабушкой.
— Вы решили испортить мне настроение прямо с утра? — попыталась отшутиться Патриция.
Лицо Майлза немного прояснилось.
— Чувствуй себя, как дома. В холодильнике есть бекон, яйца и апельсиновый сок.
— Кажется, вы упоминали об экономке? — поинтересовалась Патриция.
— В выходные она свободна. Я справляюсь сам.
— Мне придется вернуться в Челси для встречи с бабушкой?
— Нет, я позвонил ей вчера и предупредил, что ты здесь.
— Вы объяснили, почему?
— Да, — произнес он будничным тоном, налил себе апельсинового сока и уселся за стол.
— И что же сказала бабушка, узнав, что ее любезный друг майор — грязный старый извращенец? — с любопытством спросила Патриция.
— Ровным счетом ничего. Сдается мне, что миссис Дэвисон уже успела изложить ей свою версию событий.
— Интересно, какую?
— Со мной не поделились.
— Могу спорить, что и не поделятся, — задумчиво обронила девушка.
— Ты, оказывается, неплохо знаешь свою бабушку, — прищурившись, заметил Майлз.
— Если ваш старый друг наврет вам с три короба в подобной ситуации, вы кому-нибудь об этом расскажете? — со смехом сказала девушка. Волосы у нее сегодня были собраны в узел, а на лице — ни следа косметики. Она выглядела значительно более юной и невинной, чем накануне. — Майлз, неужели вы не верите мне?
— Вчера ты сама изволила заявить, что здесь тебе все чуждо. Откуда же мне знать, заслуживаешь ты доверия или нет?
— Вечно вы даете слабому полу сдачи, джентльмены…
— Ты, кажется, не самого высокого мнения о представителях сильного пола. — Он улыбнулся и сменил тему: — Миссис Шандо приедет к обеду. У тебя были какие-нибудь планы на утро?
— Да, хотелось бы осмотреть дом. Можно?
— Конечно. Изучай, сколько душе угодно.
— Вы не проводите меня?
— Пожалуйста. Сразу после завтрака, — странно блеснув глазами, согласился он.
Порядок на кухне они наводили вместе. Пат старалась помочь, но лишь путалась под ногами. Собрав со стола тарелки, она резко повернулась и налетела на хозяина. Тот инстинктивно подхватил ее. Его рука не была горячей, но это прикосновение заставило сердце девушки учащенно забиться. Воспоминание о вчерашнем поцелуе и судорожных объятиях тут же всплыло в сознании каждого из них.
