– Вы тогда сразу участок продадите и уедете… –
плаксиво протянула Диана. – А мы успели подружиться, Тихон твоих собачек
обожает! Вот Некрасовых мне совсем не жаль, а по тебе скучать буду. И Тиша! Он
без мопсих от тоски умрет!
– Кто такие Некрасовы? – удивилась я
незнакомой фамилии.
– Да жили тут… – шмыгнула носом Ловиткина. –
Леонид и Галина. О покойных плохо не говорят, но они вредные были. Леня врач, а
никому из наших даже давление измерить не хотел. Один раз у Наташи Мироненко
сердечный приступ случился, ее муж, Андрей, кинулся к Некрасову, попросил
сделать жене укол. А тот, с позволения сказать доктор, ему ответил: «Мопсино не
мой участок, я не на работе, „Скорую“ вызывай». Андрюша попытался усовестить
его, мол, уже позвонил ноль-три, но пока медики сюда доберутся, Наташе совсем плохо
станет, и Леонид же клятву Гиппократа давал! Некрасов не смутился и заявил:
«Чего и кому я давал– не твое дело. Только начни вам помогать, живо на шею
сядете!» – «Ну ты и скот!» – вспылил Андрей. И знаешь, что сказал в ответ
Некрасов?
– Что? – спросила я.
– Он сказал: «Правильно. И буду тебе крайне
благодарен, если донесешь сию мысль до каждого жителя деревни. Прямо сейчас
можешь кричать: „Некрасов сукин сын, не ходите к нему, ни за какие пряники
умирающему стакана воды не подаст“. Авось тогда меня оставят в покое». Вот как!
– Жестко, – кивнула я.
– Они ни с кем не здоровались, – продолжала
Диана, – за продуктами в Москву катались, ни разу в местную лавку даже за
хлебом не сунулись. Понимаешь, почему никто из наших не расстроился, когда
парочка в аварию попала? Говорят, их машину в лепешку смяло!
Я сообразила, что Диана уводит разговор в
сторону от Приваловых, и коротко сказала:
– Вчера ко мне приходила Татьяна, дочь Федора.
Она искала мачеху и отца.
Глаза Дианы чуть не выкатились из орбит.
– Она же умерла! Говорили, ее на зоне
зарезали! Ой, не слушай меня…
– Наоборот, – вздохнула я, – как раз очень
хочу тебя послушать. Сделай одолжение, расскажи, что знаешь, но только не неси
больше чушь про привидения. Сразу хочу тебя успокоить: я не верю ни в призраки,
ни в приметы, ни в инопланетян. Никуда из поселка убегать не собираюсь, мне
здесь очень нравится.
Диана набрала полную грудь воздуха, задержала
на пару секунд дыхание, с шумом выдохнула и начала рассказ…
История, до глубины души потрясшая мопсинцев,
случилась много лет назад. Ирина к тому времени умерла, Федор женился на Вете,
и зажили они вполне счастливо. Несмотря на то что в Мопсине любили первую жену
Привалова, никто его за скоропалительный второй брак осуждать не стал. Все
понимали, что одному поднимать ребенка трудно, к тому же Вета оказалась очень милой,
приветливой женщиной и определенно подходила Привалову в супруги намного больше
Иры – Иветта работала вместе с Федором в НИИ.
А еще женщина разводила цветы. Едва она
поселилась в Мопсине, как в саду Приваловых появились невиданные растения. Пару
месяцев коренное население ахало издалека, пытаясь понять, что там такое
ярко-синее и пурпурно-красное растет, а потом женщины протоптали дорожку к
Вете. Вторая жена Федора щедро делилась с соседками семенами, причем
экзотическими цветами дело не ограничилось. Иветта знала, какие огурцы спокойно
перенесут капризы подмосковной погоды, что следует сделать, чтобы вырастить
отличные помидоры, и познакомила мопсинцев с такими овощами, как дайкон и
топинамбур.
Кроме того, Вета любила животных. Она держала
собак и кошек, умела их лечить, поэтому со всей округи к Приваловым тащили
четвероногих со сломанными лапами, с больными желудками и прочей бедой. Именно
Вета убедила мопсинцев провести поголовную вакцинацию домашних любимцев и
избавить их от блох. Короче говоря, не прошло и года, как аборигенам поселка
стало казаться, что Иветта обитает тут с рождения, настолько близким человеком
она для всех стала.
– Повезло Татьяне, – говорили местные бабы,
глядя, как девочка идет утром к остановке автобуса, чтобы ехать в школу. –
Одета чисто, накормлена, Вета ей вместо матери стала. И Миша у нее симпатичный,
не капризный. Вот у Андреевых беда – там все пьют и дерутся, скоро небось
поубивают друг друга.
Но события развивались совсем не так, как
предрекали местные кумушки. Не просыхавшие от водки Андреевы колошматили друг
друга чем ни попадя, потом обнимались, рыдали и жили счастливо до следующего
запоя, а у интеллигентных, даже в праздник не прикладывающихся к стопке
Приваловых случился кошмар.
Когда Мише исполнилось девять лет, Танечка
отметила восемнадцатый день рождения, но еще училась в школе. Дело в том, что в
семь лет девочка попала под машину. Травмы были очень тяжелые, больше года
малышка провела в больнице, потом последовал долгий период реабилитации, врачи
не советовали утруждать сильно ослабленный организм учебой. Вот почему,
достигнув совершеннолетия, Танюша училась в одном классе с теми, кому едва
исполнилось шестнадцать.
Тот год выдался дождливым и холодным. Диана
каждый вечер топила печь – и зимой, и летом. Газового котла у Ловиткиной тогда
не было, впрочем, большими деньгами она тоже не обладала, особняк со всеми
удобствами еще не возвела и замуж за Илью не вышла. Правда, уже получила от
парня предложение руки и сердца, но жених пока жил в Москве, в Мопсине не
показывался.
Однажды в непогожий летний день около семи
утра Диана замерзла и решила подбросить в печь дровишек. Тихо ругая сквозь зубы
сошедшую с ума природу, Ловиткина влезла в плащ и потопала к поленнице у
забора. Не успела Диана подойти к навесу, как услышала нервный голос Веты:
– Федя, надо в милицию бежать!
– Успокойся, он скоро явится, – ответил муж.
– Но уже утро! – напомнила Вета.
– Проголодается – прибежит, – заявил Привалов.
– Вокруг посмотри, – не унималась Вета, –
темнота и холод! Только сумасшедший выйдет в такую погоду гулять!
– Экая ты тревожная… – рассердился Федор. –
Наверняка он ночевал у приятелей в доме.
– Я всех, кажется, обошла, Миши нигде нет! –
воскликнула Вета.
– Послушай, – сказал муж, – парень решил
проявить самостоятельность, мало кто в таком возрасте слушается мать. Друзья
позвали, он побежал, остался у кого-то. Вернется – я его накажу, оставлю без
телевизора на неделю. Пошли домой.
