– Я ведь говорил: в кухне на подоконнике, –
отрапортовал Сидя, – экая ты беспамятная!
Мы вернулась в кухню, я ахнула.
– Но это же не электрический утюг, а чугунный!
– И что? – вздернул брови Исидор.
– Не умею таким пользоваться!
– Нашла проблему... Разожгла горелку, накалила
подошву, и вперед!
– Боюсь, прожгу вещи, они уже не новые.
– Костюму всего третий десяток, – заявил Сидя,
– мне его перед вручением какой-то премии принесли. Уже не помню, то ли я в
Англию тогда ездил, то ли в Германию. Ах да, в Гейдельбергский университет
пригласили, мне там звание почетного профессора дали. Научные звания –
полнейшая глупость, ума они не добавляют.
– И вы больше не покупали обновок? – спросила
я, с опаской разглядывая чугунного монстра.
– Зачем?
– Ну так... – растерялась я. – Нельзя же с
одним костюмом жить.
– Почему?
Вопрос поставил меня в тупик. Ответа на него
не нашлось.
– Почему? – повторил Исидор Ринг. – У меня от
новых штанов ума прибавится? Я лучше с задачами справлюсь? Кстати, брюки есть,
целых две пары, и три свитера. Костюм мне только в Академии, на сборища
потребен. И что? Погладишь?
– Боюсь, – честно призналась я.
Сидя пожевал нижнюю губу.
– Ну и ладно. Он давно висит, нормально
смотрится. Зачем еще утюгом махать, все равно в дороге помнется. Мотя тоже в
неглаженом поедет, он утюг разбил.
– Чугунный? – оторопела я. – Как Матвей
ухитрился это проделать?
Исидор засмеялся.
– У него кошек семь штук, он их завел, когда
его дочь Галя в Америку на ПМЖ уехала. Вот одна животина утюг с подставки и
скинула. Так мы едем или нет? Я пойду позову Мотю.
Увидав мою малолитражку, Матвей испуганно
воскликнул:
– Я сзади.
– Ну ладно, – неконфликтно согласился Исидор.
– Сидя, может, ты за руль сядешь? – осипшим
голосом предложил Матвей. – Девочка пассажиром поедет.
– Нельзя, – живо пресекла я попытку отнять у
меня руль.
– Почему? – хором поинтересовались дедушки.
– Страховая компания против, – нашла я
подходящий аргумент. – Садитесь, пожалуйста!
– Здесь нет задней дверцы, – заявил Мотя.
– Минуточку, – засуетилась я, – надо
отодвинуть переднее кресло... Вот так, полезайте...
Матвей жалобно посмотрел на Исидора.
– Может, как всегда, на метро?
Математик похлопал физика по плечу.
– Нехорошо обижать девочку, она от чистого
сердца предложила. Закидывай ногу.
– Она не поднимается.
– Постарайся!
– Не получается!
– Мотя, не кривляйся, – сурово приказал
Исидор, – соберись!
– Хорошо, – кивнул старик, он медленно
водрузил правую ногу в салон, потянул вверх левую и замер.
– Ну? – занервничал Сидя. – Как?
– Не идет! – пискнул Мотя.
– Кто?
– Нога. Левая, задняя, – уточнил Матвей.
– Покажи мне свои передние ноги, – рассмеялся
Исидор, – давай лезь.
– Никак!
– Не капризничай!
– Ей-богу, не получается!
– Хорошо, выходи, сядешь впереди.
– Не получается!
– Вот заладил... Верни ногу на асфальт!
– В спину вступило! Радикулит схватил! Машина
очень маленькая!
– Как тебе не стыдно, Мотя? – с чувством
произнес Исидор. – Девочка мало зарабатывает, небось еле-еле на горбатый
«Запорожец» наскребла, а ты выпендриваешься!
– Это не «Запорожец», – поправила его я и тут
же пожалела о своих словах.
– Да ну? А что это за таратайка? – прищурился
Исидор.
– В «Чайке» просторней, – вдруг заявил Матвей,
избавив меня от необходимости отвечать. – Не забыл, как нас в шестьдесят пятом
на прием возили? К американскому послу за наградой фонда имени Пифагора.
– Я глупостей не запоминаю, – отмахнулся
Исидор. – Ну так что, Липа, будем с ним делать?
– Меня зовут Лика.
– Лика, толкай Матвея в постамент, а я его за
руки дерну, – предложил Исидор. – Ну! Айн, цвай, драй! Тянем, потянем...
– Господи помилуй! – заорал Мотя, но все же
очутился на сиденье.
Глава 7
По дороге старики обсуждали какую-то проблему
из области то ли математики, то ли физики. Мне показалось, что они общаются на
китайском языке, поэтому я перестала вслушиваться в разговор, сосредоточив все
внимание на дороге. Вдруг Исидор воскликнул:
– Очки!
– Где они? – удивился Матвей.
– Вернее будет спросить, почему их нет, –
ответил друг.
– Где? – повторил Мотя.
– На твоем носу, – уточнил Исидор. – Ты забыл
окуляры дома?
– Ах и правда, – спохватился Матвей. – Вот
дурак! Подумать только!
– Не ври! – строго сказал Сидя. – Думаю, ты
специально их не прихватил.
– Что ты! – фальшиво возмутился Матвей. –
Приготовил футляр честь по чести и оставил его в прихожей.
– Ха! У тебя же ужасный минус, который,
несмотря на старческую дальнозоркость, не стал плюсом, – засмеялся математик.
– Зачем употреблять в отношении меня слово
«старческий»? – обиделся Матвей. – Я еще ничего! Вот Михаил Абрамов, тот да!
Представляешь, Сидя, он без посторонней помощи в ванну залезть не способен,
ноги не поднимаются – ни правая, ни левая.
– Право, Мотя, – засмеялся Исидор, – позволь
напомнить, что и твои конечности тебя не слушались, когда ты пытался влезть в
машину.
– Чушь! – фыркнул Мотя. – Просто меня
радикулит схватил, а он и у младенца появится, если тот посидит на сквозняке.
Меня вульгарно продуло!
