Кстати, о сумке. Аксессуар стоимостью в
тридцать тысяч евро нельзя назвать пустячком. Если Зинаида Кондратьева ничего
не напутала и ридикюль в самом деле стоит невероятных денег, то мать Ксении
богата. Вполне вероятно, что она посещает светские рауты. Ага, вот номер, по
которому я соединялась с Сулей…
В ухо полетели гудки, затем зачастил тоненький
голосок: «Привет. Я пока недоступна. Нахожусь на Мальдивских островах.
Перезвоните после девяти вечера, вернусь в Москву и отвечу на ваш звонок. Кто
хочет, может оставить мне сообщение после гудка». Пи-и-и-и…
Я нажала на красную кнопку. Суля скорей всего
отправилась с приятельницами на один из московских пляжей, использует хорошую
погоду для отдыха. Многие девушки загорают сейчас в черте города на чахлой
траве или на грязных камнях на берегу мутной Москвы-реки. Потом будут врать
соседям и коллегам по работе: «Откуда загар? О! Меня любовник свозил на Бали.
Там чудесно!»
Мне такое поведение кажется смешным. Ну нет у
тебя денег на пафосные Карибы, экзотическую Индонезию и даже экономичную
Турцию, и что такого? По-моему, не стыдно признаться, что провела отпуск в
деревне, у бабушки. Кстати, на селе очень весело: пикники, шашлыки,
грибы-ягоды, парное молоко, а местная речка может оказаться чище Черного моря.
Ладно, прекратим философствовать, займемся
делом. Сумка! Я вновь набрала нужный номер телефона и услышала веселый говорок
Эли Найденовой:
– Аллоу!
– Элька, привет.
– Здорово!
– Узнала меня?
– Ну конечно. Как поживаешь? – мигом соврала
Найденова.
– Это Лампа.
– Вау! Романова! Как дом? Собаки? Дети? Мебель
купили? – зачастила Элька.
– Подробности потом, я по делу.
– Убийство в стиле гламур? – ажитировалась
Эля. – Надеюсь, ты помнишь, что я работаю в журнале и нуждаюсь в новостях.
– Ты слышала про сумку «Марго»?
– Естественно!
– Она дорогая?
– Лампа, никак ты решилась на покупку?
– Обойдусь кошелкой из клеенки, – вздохнула я.
– Можешь сказать, кто из вашей тусовки ходит с «Марго»?
– Назвать всех?
– А их много?
– Рита Селезнева, Олеся Задорожная, Вера
Богданова, Оля Пуркина…
– Откуда у людей такие деньги?
– Ну об этом их пусть налоговая инспекция
спрашивает, – захихикала Элька. – Одним любовники подарили, вторым мужья,
третьи сами приобрели. Но я еще и четверти всех не вспомнила.
– Поставим вопрос по-другому: мне хочется
знать про винтаж. Он ведь дороже?
– Однозначно, – забурчала Найденова. – Круг
сужается. Тэкс, дай покумекать… О, Владленка Кирсанова! Ей на двадцатипятилетие
папахен подарил раритетную «Марго».
– У тебя есть телефон счастливицы?
– Пиши.
– Странный номер, очень длинный, – заметила я,
когда Эля стала называть цифры.
– Ничего удивительного. Сначала код страны,
потом города, – хмыкнула Найденова.
– Погоди, Владлена не в Москве?
– Она в Лондоне, живет там постоянно.
– Не подходит, – огорчилась я. – Да и по
возрасту тоже. Еще одно уточнение: я ищу даму, у которой есть «Марго» серии
«змея» или «жаба».
– Вау! Их давно прикрыли.
– Знаю.
– Очень-очень дорогой аксессуар!
– Ну и у кого из светских львиц он есть?
– Не припомню, – протянула Эля. – О такой
редкости говорили бы, просили снять для журнала.
– Давай попробуем еще раз. Я ищу женщину с
раритетной «Марго».
– Уже поняла.
– На ногах у нее, вероятно, туфли «Кох».
– Ну и что? – не удивилась Эля.
– Кох, – повторила я, – эксклюзив, на синей
подметке.
– Альфреда Коха уже давно не везут из-за
рубежа, в Москве бутик открылся, – спокойно пояснила Эля. – Да и не такой он
дорогой, можно себе позволить – всего тысяча евро пара.
Я подавила вздох. Элька корреспондент журнала,
который пишет исключительно о моде, мы с Найденовой при всей любви друг к другу
обитаем в разных мирах. То, что Эльке кажется приемлемым, убивает меня ценой.
Ну из кого надо смастерить туфельки, дабы просить за них дикие еврики? Из кожи
однодневных саламандр? И какова реальная себестоимость изделия? Сколько модница
переплачивает за бренд?
– У персонажа, кроме шикарной сумки «Марго» и
не очень, на твой взгляд, дорогой обуви Альфреда Коха, есть еще дочь
тринадцати-четырнадцати лет, – продолжала я. – Девочка любит вязать, всегда
таскает с собой спицы и клубок. И она странная.
– Детей на тусовки не берут, если только это
не специальное мероприятие, – мигом отозвалась Эля. – Твоя бабенка не из наших.
– А у кого еще может иметься раритетная
«Марго»? – тупо спросила я.
– Возьми «Форбс» и читай. Все их издания со
списками – бизнесмены, шоубиз, политики, – посоветовала Эля.
– Спасибо, помогла, – язвительно ответила я. –
Больше никакие идеи в голову не идут?
– Фатима Бекоева, – вдруг сказала Элька. – Она
моя подруга, но из конкурирующего с нами издания, пишет о винтаже. Вот она все
про «Марго» знает. Фанатка этой сумки!
– Давай телефон, – приказала я. – Знаю Фатиму,
встречалась с ней на твоем дне рождения, но номера ее у меня нет.
Глава 22
Люди, имеющие в близких друзьях журналиста,
пишущего о гламурных нарядах, коими блистает тусовка, могут быть уверены:
телефон любой самой яркой звезды непременно есть если не у вашего приятеля, то
у кого-нибудь из его коллег. Получив несколько телефонных номеров Фатимы, я на
радостях заказала холодный кофе.
Госпожа Бекоева не спешила взять трубку. То ли
принимала ванну, то ли сидела в салоне красоты, готовясь к очередной вечеринке.
Я отложила мобильный, отхлебнула из чашки
жиденький эспрессо, щедро сдобренный кубиками льда, и тут же услышала гневную
трель телефона. Не посмотрев на дисплей, я схватила аппарат и сказала:
– Слушаю.
