Я сунула бумаги в сумочку. Завтра покажу
добытые сведения Нине, потом придется проверить каждого, кто имел хоть
небольшой зуб на Полину. Мне в голову пришла неожиданная мысль: вдруг объект
преступления не производитель детского питания, а телезвезда? Возможно, кто-то
решил разрушить карьеру Полины. Смерть гостя должна была выбить Яценко из
колеи. Наверное, преступник надеялся, что Полина сорвется, не станет продолжать
шоу, а руководство канала запретит программу, выставит ведущую вон. По замыслу
преступника Яценко ждало прозябание в безвестности. Люди телевидения очень
зависимы: уберут звезду из эфира, и о ней скоро забудут. Мало кому удается
удержаться на плаву и вновь вернуться в студию. Если шоу вычеркнут из сетки
вещания, его ведущий – отработанный материал. Вот только, похоже, мститель
далек от телекухни. Все получилось с точностью до наоборот: смерть Олега
повысила рейтинг программы. Полина же профессионал, она умеет прятать свои
истинные чувства за улыбкой. Может, Яценко и переживала из-за кончины Олега, но
рисковать своей карьерой не стала!
Я глянула на часы. Уже поздно, и весьма
неприлично ехать в гости даже к близким знакомым. Но мне просто необходимо
поговорить с Риммой Малявиной, задать ей простой вопрос: «Почему вы и ваша дочь
Ксения постоянно оказываетесь в тех местах, где люди скоропостижно умирают от
инфаркта?»
И очень хорошо, что основная масса работающего
населения Москвы уже готовится отходить ко сну. Значит, Римма дома – у нее
маленькие дети, им нужно соблюдать режим.
Район, в котором проживала Малявина, находился
за кольцевой автодорогой. Ряд одинаковых серых бетонных девятиэтажек растянулся
вдоль шумной, никогда не засыпающей магистрали. Я стала кружить между зданиями,
пытаясь обнаружить корпус «д». Интересно, из каких соображений городские власти
дают один номер сразу десяти постройкам, а потом добавляют к нему буквы? Может,
проще использовать только цифры? Их много, на всех хватит! А то глупость
получается: 7а, 7е, 7г… А где 7б и 7д?
Почти пятнадцать минут я металась внутри
микрорайона, пока наконец не встретила пожилую пару, выгуливавшую перед сном
любимого двортерьера.
– Семь «д»? – переспросила дама. – Надо
пересечь шоссе, корпус на той стороне.
– Вы уверены? – осторожно уточнила я. – Там,
по идее, должны быть четные номера.
– Верно, – вступил в беседу мужчина, – сначала
увидите восемь «е», затем шесть «к», а потом будет семь «д».
– Но ведь это нелогично! – возмутилась я.
– Жизнь не учебник алгебры, – философски
заметила его спутница.
– Гав, – подтвердила собака.
Я включила поворотник и поехала искать
разворот. Увы, по математике у школьницы Романовой была шаткая тройка,
поставленная учительницей из чистой жалости. Я ничегошеньки не понимала ни в
задачах, ни в уравнениях. Впрочем, пока речь шла о цифрах, я еще могла посчитать
в столбик, но когда началась алгебра, я окончательно спасовала.
Глава 16
– Кто там? – раздалось из-за двери.
– Откройте, пожалуйста. Моя фамилия Романова,
– представилась я, глядя на ободранную панель с дешевой ручкой.
– А вы кто? – не успокаивалась хозяйка.
– Из программы Полины Яценко, – я решила
слегка покривить душой.
– Ну наконец-то! – неожиданно раздалось в
ответ.
Послышался тихий щелчок, и створка
распахнулась. В полутемной прихожей стояла невысокая стройная молодая женщина.
– Вы новенькая? – с удивлением спросила она.
– Вообще-то я хотела поговорить с Риммой
Малявиной, – заулыбалась я.
Девушка изумилась.
– Интересненько… – протянула она. – Ошибка
вышла! Здесь живу я, Зина Кондратьева.
– А где Римма Малявина?
– Откуда мне знать? – холодно сказала Зинаида.
– У вас случайно нет сестры? – спросила я.
Хозяйка помотала головой и попыталась закрыть
дверь, но я живо втиснулась в прихожую.
– Эй, без наглости! – занервничала Зина. – Что
за приколы? Я вас не приглашала, мы не знакомы.
– Зато вы хорошо осведомлены о Яценко, –
заявила я.
– Это кто такая? – возмутилась Кондратьева. –
Впервые слышу.
– Неужели?
– Среди моих знакомых нет никаких Яценко! –
отрезала Зина.
– Почему же вы мгновенно распахнули дверь,
услыхав, что я сотрудница телепрограммы? И по какой причине сначала
обрадовались, а теперь изображаете удивление? Право, глупо отрицать очевидное!
Лучше попросите Римму выйти. Если она укладывает детей спать, я подожду.
Зинаида неожиданно рассмеялась.
– Прикольно, – сказала она. – Ты кто?
– Евлампия Романова, друзья зовут меня просто
Лампа, – обрадовалась я возможности установить контакт. – Вот мое служебное
удостоверение.
– Вы из милиции? – отшатнулась Зина. – Я
ничего плохого не сделала!
– Мне нужно поговорить с Малявиной. И я не
работаю в МВД. Видите, вот тут написано «частное детективное агентство», указан
номер лицензии.
– Не милиция? – уточнила Кондратьева.
– Нет.
– Не налоговая инспекция?
– Бог мой, конечно нет!
– И вам нужна не я, а Малявина?
– Верно.
– А что она сделала?
– Значит, Римма дома? – обрадовалась я. – Вы
просто испугались визита официального лица?
– Ну… да, – после небольшой заминки
согласилась Зинаида. – В чем дело-то?
– Будем беседовать в прихожей? Наши голоса не
разбудят детей? – сказала я.
– Пошли на кухню, – приказала Зина.
Усадив меня за пустой стол и не предложив ни
чаю, ни кофе, хозяйка повторила:
– Что сделала Римма?
– Ничего особенного. Я хотела поговорить о ее
старшей дочери Ксении.
– Ксении? – эхом отозвалась Зинаида. – Она
вообще… то есть…
– Позовите Малявину!
– Э… э… э… – протянула Кондратьева. –
Понимаете… в общем… она того… отсутствует… Ксения тоже… она вообще-то не своя…
но есть… а Малявиной нету.
