«Этот абонент звонил в 15 ч.», «Этот абонент
звонил в 15.05»… Номер телефона был мне незнаком, кто-то с удивительным, можно
сказать, с ослиным упрямством пытался достучаться до меня после того, как я
отключила мобильный. Вероятно, нужно соединиться с настырной личностью и
выяснить, что ей надо.
Но я не успела даже прикоснуться к кнопкам,
как трубка начала звенеть, на экране возникли уже почти выученные мною наизусть
цифры чужого номера.
– Фирсов! – гаркнул мужской голос.
Ну надо же… Мужик просто сумасшедший! Опять
он!
– Фирсов, – надрывался незнакомец, – Фирсов.
Понимаю, что вы сейчас меня не одобрите, но
другого способа избавиться от психа не нашла.
– Извините, Фирсов уехал.
В трубке помолчали, потом чуть тише спросили:
– Кто уехал?
– Фирсов, – соврала я. – Телефон оставил и
тю-тю. Не звоните сюда больше.
– Кто укатил? – повторил незнакомец.
– Фирсов!
– Это кто?
– Фирсов! – решив ни за что не выходить из
себя, сообщила я. – Фирсов он и есть Фирсов. Милый, хороший, умный, талантливый
Фирсов. Но растеряха! Забыл сотовый!
Мужчина повторил:
– Кто?
Я, надеясь все же избавиться от идиота,
терпеливо растолковала:
– Лапочка Фирсов. Он улетел, свой телефон
бросил в офисе, я по нему отвечаю, но скоро перестану. Пожалуйста, больше сюда
не звоните. Зайчик Фирсов покинул Москву.
– Куда он отправился? – странно напряженным
тоном спросил собеседник.
– В Париж, – отрапортовала я. – Правда, летом
там душновато, но есть замечательные местечки. На набережной Сены, например,
там, где выходы со станций поездов «Эроэр». Вы бывали во Франции?
– Нет, – с усилием выдавил мужик.
– Жаль, а вот Фирсов туда умчался.
– Как умчался?
– На самолете, – предположила я. – Быстро и
удобно, хотя сейчас благодаря Дусе, жене известного актера Игоря Костолевского,
сделали прямое сообщение по железной дороге. Дуся француженка. Ее, конечно,
зовут по-другому, но в Москве она Дуся.
– Иван Николаевич Фирсов? – почти с ужасом
уточнил собеседник.
– Именно он, – успокоила я назойливого типа. –
Абсолютно верно, Иван Николаевич Фирсов.
– Тысяча девятьсот сорок девятого года
рождения, проживающий в Куркине, работающий преподавателем правильного экстремального
поведения в центре «Князь», не женатый и бездетный?
Я устала, поэтому предпочла ответить коротко:
– Да.
– Уехал в Париж?
– Улетел.
– А телефон забыл?
В нашем разговоре явно наметился прогресс.
Согласитесь, это радует.
– Абсолютно верно!
– Хочется проверить, правильно ли я усвоил
информацию, – занудил мужчина, – Фирсов Иван Николаевич тысяча девятьсот сорок
девятого года рождения, проживающий в Куркине, работающий преподавателем
правильного экстремального поведения в центре «Князь», не женатый и бездетный,
улетел в столицу Франции, оставив мобильный в офисе. А вы реагируете на звонки.
Верно?
– Испытываю всепоглощающее счастье от того,
что недоразумение выяснилось, – оживилась я. – Так что, повторяю, звонить сюда
более не надо. И хотя сочетание «правильное экстремальное поведение» кажется
мне слегка странным, вы великолепно разобрались в ситуации. Фирсов улетел.
– А надолго он отбыл?
– Навсегда! – гаркнула я. – Эмигрировал из
страны.
– Позвольте еще спросить, – тоном умирающего
лебедя попросил сумасшедший.
– Вся внимание.
– Вы очень любезны. Не потрудитесь взглянуть
на сотовый, который держите в руке? Он черный?
– Точно!
– Модель «раскладушка»?
– Верно, – беззастенчиво лгала я.
– Правый нижний край поцарапан?
– В точку.
– А цифра семь почти стерлась.
– Похоже, вы знаете трубку, как родную, –
польстила я мужику, – безошибочно назвали ее приметы.
– Ну да, это же мой сотовый! – ответил
собеседник. – Я Фирсов Иван Николаевич, тысяча девятьсот сорок девятого года
рождения!
– Проживающий в Куркине? – обалдела я. –
Работающий в центре «Князь»? Не женатый и бездетный?
– Маленькое уточнение: я недавно развелся, –
засопел Фирсов. – Но никак не могу понять, как я умудрился оставить трубу в
офисе и сейчас беседую с ее помощью? Почему лечу в Париж? Я сижу на работе, и
здесь нет никого, кроме меня! Может, в Москве есть еще один Фирсов Иван
Николаевич, тысяча девятьсот сорок девятого года рождения, проживающий…
– Какого черта тогда вы звоните мне и требуете
Фирсова? – заорала я. – Если сами Фирсов Иван Николаевич, то зачем вам еще один
Фирсов?
– Мне не нужен Фирсов, – начал отнекиваться
преподаватель правильного экстремального поведения.
– Но вы его просили! – обозлилась я.
– Ни разу! Мне и в голову не пришло звать
Фирсова, когда я сам Фирсов! Вернее, будь в нашей семье отец Фирсов или брат
Фирсов, такая ситуация легко могла возникнуть. Я Фирсов и хочу поговорить с
Фирсовым, но я один Фирсов, поэтому не хочу говорить с Фирсовым. Понятно
объясняю?
У меня по спине пробежал озноб.
– Нет. Ничего не понятно!
– Ах бедняжечка, – пожалел меня идиот. – Как
вас величать?
– Даша Васильева, – почти впав в кому,
представилась я. – Незамужняя, имею двоих детей, проживаю в Ложкине Московской
области, по образованию преподаватель французского языка, год рождения сообщать
не желаю. Миленький Иван Николаевич! Уж не знаю, кто из Фирсовых вам нужен, но
не звоните мне больше!
– Даша Васильева? Замечательно! – выказал
детскую радость мужчина. – Я пробовал связаться с вами многократно, но терпел
неудачу!
– Вам хочется поговорить со мной? – пытаясь
справиться с внезапно возникшей тошнотой, уточнила я.
– Конечно! – подтвердил Иван Николаевич.
