На службу Людмила Николаевна вернулась под
конец рабочего дня. Волосы ее были растрепаны и кое-как приглажены, на платье
не хватало пары пуговиц, под глазом наливался синяк, а главное, на пальце не
было того самого кольца, якобы с бриллиантом.
– Вас ограбили! – ахнула Оля, тут же
сообразив, что секретарша попала в передрягу.
– Нет, – еле слышно стала отрицать очевидное
Филиппова, – я просто упала.
– А ваш перстень? – не успокаивалась Ольга. –
Он где?
Старуха на мгновение растерялась, но быстро
нашлась:
– В карман спрятала. Он стоит огромных денег,
не следует драгоценность открыто носить. Все в полном порядке, но мне лучше
уйти домой пораньше.
Когда Филиппова, забрав свою сумку, удалилась,
Катя сделала вывод:
– Может, то кольцо у нее всамделишное.
– Ты чего? – возразила Оля. – Оно, если Людке
верить, со здоровенным брюликом. Зачем дорогое украшение на работу таскать?
– Дома тоже оставить страшно, вдруг сопрут? –
не согласилась Катя.
– Одежда у Филипповой дрянь, сумка дешевая,
голову она сама красит, а цацки эксклюзивные? Не верю! – стояла на своем Оля.
Видно, тема ювелирного запаса пожилой дамы
была до сих пор животрепещущей, потому что Оля и Катя вновь завели спор, забыв
о моем присутствии.
– У Людки на шее висел жемчуг из пластика, –
презрительно скривилась Ольга, – и браслеты она носила не золотые.
– А кольцо могло быть настоящим, – уперлась
Катерина. – Чего она тогда так той дилерши испугалась? Стопудово Людка перстень
украла! А торговка ее разоблачила, в парке поймала, по морде настучала и свое
назад забрала!
Я решила прекратить бессмысленное препирательство:
– Где сейчас Филиппова? Стол в холле пустой.
– Она уволилась, – ответила Оля. – Никак на ее
место человека не найдут – зарплата маленькая, а сидеть целый день надо.
– Тупая работа, – подтвердила подружка. –
Фирма кретинская, мы сами скоро отсюда свалим.
– Можете дать мне телефон Филипповой? –
спросила я.
– Где-то был, – озабоченно отозвалась Катя, –
сейчас в тетрадке погляжу.
– Она на подоконнике лежит, – подсказала ей
коллега.
Девицы засуетились и довольно быстро нашли
нужный блокнот. Я записала всю информацию о месте проживания и телефонах
Филипповой, а потом мы распрощались друзьями. Ни Катя, ни Оля ни на секунду не
засомневались: стоит ли откровенничать с приятной, но абсолютно не знакомой
дамой и уж тем более отправлять ее домой к своей бывшей сослуживице. Девочки,
похоже, оценивали человека исключительно по внешности, моя дорогая сумка и
хорошая обувь внушили им доверие. Если человек может позволить себе приобрести
недешевые аксессуары, значит, он обеспечен и не принадлежит к разряду воров или
грабителей – это абсолютно неверное заключение было написано на лбах у наивных
охотниц за выгодными женихами. Надеюсь, судьба не будет жестока к Кате с Олей,
не заставит их поумнеть, применив злые методы воспитания. Но мне примитивность и
болтливость девушек пошли на пользу.
Я села в машину и набрала номер Людмилы
Николаевны.
– Да, – ответил глухой голос.
Мне удалось придать своему голосу равнодушную
официальность.
– Квартира пятьдесят восемь?
– Верно. А вы кто? – занервничала собеседница.
– Ответственный съемщик Людмила Николаевна
Филиппова? – гнула я свою линию.
– Да, – еще больше напряглась та.
– Мосэнерго на проводе!
– Я плачу по счетам аккуратно, – зачастила
пожилая женщина, – задолженностей не имею.
– У вас стоит новый счетчик?
– Нет, старый, – удивилась Филиппова.
– Ждите, примерно через час я приеду снимать
показания, в доме будут устанавливать трехфазные счетчики. Надеюсь, вы никуда
не убежите, – протянула я, – а то второй раз я не попрусь. Если будете платить,
как всегда, по одному тарифу, в деньгах сильно прогадаете.
– Возраст у меня уж не тот, чтобы бегать, – не
упустила момента пожаловаться Людмила Николаевна. – И какие у нас, у
пенсионеров, дела? Так, за хлебом разве сходить… Дома я, дома, можете хоть
ночью явиться, я бессонницей маюсь.
Заверив ее, что приеду быстро, я отложила было
трубку, но она сразу затрезвонила.
– Даша? – спросил тихий баритон. – Это Андрей
Савельев.
Несмотря на близкую дружбу с Верой, я нечасто
общалась по телефону с ее мужем, поэтому сначала удивилась, а потом испугалась:
– Вера? Что с ней?
– Вроде ничего, – еле слышно ответил Андрей, –
врачи обещают выздоровление. Я тоже стараюсь, делаю жене массаж.
– Поосторожней с нагрузкой, – предостерегла я.
– Помню, как ты мне радикулит убирал, вроде лежишь носом в подушку, ничего не делаешь,
а устаешь, словно мешки таскала.
Андрей не разозлился на мое желание поучить
его, мастера.
– Массаж способен творить чудеса, активизирует
или успокаивает сердечно-сосудистую систему. Надеюсь вернуть Веру к нормальной
деятельности. Вот только как ей потом жить, зная о смерти дочери?
– Не знаю, – растерялась я. – Судьба слишком
жестока к Вере, сначала погиб Сережа, а теперь несчастье с Ирой. А ты как?
– Конечно, Ирина мне не родная дочь, но я
успел полюбить девочку. У нее был сложный подростковый период, но ведь все дети
в это время не сахар. А в Ире был правильный стержень. Спустя пару лет пубертатная
шелуха с нее облетела бы и получилась бы отличная девушка. Ее гибель –
настоящая трагедия. Хотя я, как врач, знаю, что инсульт случается в любом
возрасте. У меня к тебе вопрос…
– Задавай, – согласилась я.
– Кто отец Иры?
Я замялась.
– Понятия не имею.
– Как же так? – изумился Андрей. – Вы всю
жизнь с моей женой лучшие подруги, я думал, ты в курсе.
