Я поблагодарила старушку и поехала на первый
этаж. Интересно, сколько таких бабулек, как Анна Сергеевна, колесит по
просторам России, зарабатывая рубли к копеечной пенсии? Трудолюбивые, честные
женщины не желают стать обузой для детей, вот и ищут свой способ выживания. На
пожилую тетеньку, ковыляющую по платформе с сумкой на колесах, ни один
милиционер не обратит внимания. Патруль нацелен на отлов так называемых лиц
кавказской национальности и гастарбайтеров. Но милая, воспитанная бабулечка,
считающая грехом засунуть нос в чужую посылку, способна безо всякого злого умысла
привезти в столицу пластиковую взрывчатку и передать ее получателю. Интересно,
почему моя утка оказалась такой маленькой?
Я вышла на улицу и ощутила острую нехватку
кислорода. В ушах зашумело, перед глазами замелькали серые мушки. Надо бы
поторопиться к машине, быстро залезть в салон и на полную мощность включить
кондиционер…
Я кое-как доплелась до «букашки», щелкнула
брелком, открыла дверь и поняла, что не могу поднять ногу. Брюки слишком сильно
сдавили ноги, они практически превратились во вторую кожу и еще больше
укоротились. Теперь штанины заканчивались посередине голени, они медленно
превращались в бриджи. Втянув живот до предела, я расстегнула пуговицу на
поясе. Стало немного легче. Но хитрый материал продолжал сжиматься! Он
настолько плотно обхватил мои бедра и ноги, что стало понятно: если сию секунду
я не сорву с себя подштанники – упаду в обморок. Вот только как потом ехать по
городу и выходить голой из автомобиля?
С огромным трудом я все же вползла в
малолитражку, нашла визитку Ларисы и позвонила.
– Что случилось? – спросила менеджер.
– Новые брюки меня душат! – кратко
сформулировала я проблему.
– Зачем вы их на шею намотали? – удивилась
Лариса.
Я, почти раздавленная штанами, нашла в себе
силы для ехидства:
– Ха, ха! Очень смешно! Они безостановочно
уменьшаются в размере: скоро мне кости поломают!
– В животе нет никаких костей, –
продемонстрировала знание анатомии Лариса, – только печень и желудок.
– Если их наружу выдавит, мне лучше не станет,
– просипела я.
– Снимите скорей брючки, – занервничала
Лариса.
– Не получается! – заныла я.
– Тогда приезжайте в магазин, – велела
менеджер.
– Попытаюсь, – прошептала я.
Когда ваша покорная слуга походкой Железного
дровосека, забывшего смазать суставы, вступила в магазин, бриджи превратились в
велосипедки, поскольку подтянулись уже до коленей.
– Очень интересно… – протянула, глядя на меня,
Лариса. И поволокла в кабинку, по пути объясняя: – Товар экспериментальный,
всего три дня им торгуем. Не расстраивайтесь, брюки стянем, деньги вернем,
никаких проблем.
– Уж постарайтесь, – взмолилась я. – А то я
чувствую себя мумией, спеленутой бинтами.
– Нет причин для беспокойства, – заверила
продавщица. – Сюда, за занавесочку… ну-ка, раз, два, три…
– Ай-ай! – взвизгнула я. – Больно!
– Прости, я не хотела, – перешла на «ты»
Лариса. – Действительно, плотненько сидят… Еще дерну? Ап!
– Ой! – в голос взвыла я. – Штаны, кажется, приросли
к коже.
Лариса запустила руку себе в волосы, нервно
покрутила прядь, потом приняла решение.
– Нужен кто-то посильней. Это как тесные
джинсы сдирать… Эдик, иди сюда!
Лариса убежала из кабинки, мы остались с
парнем вдвоем.
– Вот блин, – покачал головой Эдуард. –
Хренота, однако. Ложись на пол и задери ноги.
– Думаешь, поможет? – спросила я, готовая на
все, лишь бы избавиться от брюк, державших меня крепче голодной акулы.
– Буду трясти и тянуть, пока не стащу, –
пообещал Эдик.
– Валяй, – согласилась я и бухнулась на не
особо чистый коврик, покрывавший пол примерочной. О брезгливости в тяжелый
момент жизни можно и забыть!
Эдуард попытался подцепить манжеты брючин.
– Не царапайся, – попросила я.
– Лежи смирно, – приказал парень и с силой
рванул штаны вверх.
– Мама! – пискнула я, поняв, что вишу над
полом вниз головой. – Только не урони!
Эдик минуту тряс меня, затем опустил на ковер.
– Фу! – тяжело отдуваясь, почесал в затылке
парень.
– Голова болит, и меня тошнит… – простонала я.
– И очень хочется в туалет! Давай не останавливайся!
– Изменим тактику, – потер ладони молодой
человек. – Раз тряска не помогла, попробую рвануть.
Я зажмурилась, Эдуард дернул штаны, мое тело
двинулось за ними.
– Неправильно действуем, – оценил ситуацию
юноша, – ты должна крепко держаться руками, иначе я тебя просто в торговый зал
вытяну. Уцепись за стул.
– Глупое решение, – не согласилась я, – он
тоже сдвинется.
– Нет, – засмеялся Эдик, – мебель к полу
привинчена, чтобы покупатели не сперли.
– Находятся люди, желающие украсть из магазина
табуретку? – поразилась я.
– А еще вешалки, зеркала, шмотки и бумагу из
туалета, – засмеялся Эдуард. – Плюс к тому лампочки выкручивают и шариковые
ручки на кассе тырят. Жесть! Давай хватайся…
Я взялась за ножки стула, парень набрал полную
грудь воздуха, поддел края брючин, чуть присел и, шумно выдохнув, дернул.
Сначала раздался звук рвущейся ткани, потом треск, чей-то крик, мое тело
поднялось в воздух. Я из последних сил держалась за стул, но ощущала, что долго
сопротивляться влекущей вперед силе не смогу. Тут Эдуард взвизгнул, стул
оторвался от пола, и мы живописной группой вылетели из примерочной в торговый
зал. Эдик не отпустил мои ноги, а я бульдожьей хваткой сжимала ножки стула.
Глава 10
Слава богу, пол в магазине был частично покрыт
паласом, и мне повезло – свалилась все же не на плитку. Малочисленные
покупатели принялись визжать. Я села и попыталась оценить ситуацию. Руки-ноги
целы, шея поворачивается. Правда, стул развалился на части. Я отшвырнула в
сторону две ножки, которые до сего момента держала в руках, и ощутила гордость:
Дашутка, ты крепче дубового стула, и это не может не радовать. Эдик тоже сел,
потом попытался встать. Но не успел парень принять вертикальное положение, как
с него вдруг свалились джинсы.
