Бетани сглотнула:
— А теперь?
Почему она задала ему этот вопрос? Какой ответ она хочет услышать?
Бетани знала, чего от него ждет. Она всегда об этом знала. Именно поэтому равнодушие Лео так сильно ранило ее в прошлом. Именно поэтому она так долго жила в Торонто, бессонными ночами надеясь, что Лео вернется, хотя ненавидела себя за эту слабость, когда наступало утро.
«Меня просто терзают отголоски переживаний, и больше ничего», — убеждала она себя.
— Какой ответ ты хочешь услышать? — тихо спросил он, обращая на нее задумчивый, но ожесточенный взгляд. — Что я должен сказать, чтобы ты прикоснулась ко мне, как того хочешь, Бетани? Мы оба хотим, чтобы ты сделала первый шаг. Скажи мне, что ты хочешь услышать, и я скажу. Просто скажи.
Бетани показалось, что внезапно началось землетрясение и земля ушла из-под ее ног. Но ведь все это время она сидела не двигаясь, не прикасаясь к Лео, даже не пререкаясь с ним.
Ее захватила боль сожаления. И вожделение. Ее душа разрывалась от желания и мучительного страха. Бетани решила, что, если протянет руки и прикоснется к Лео, он бесследно исчезнет.
Потому что его изначально не должно было быть в ее жизни. Он не должен был с ней встречаться. Он никогда не был ей парой. Он лишь пользовался ею время от времени, и она знала об этом с самого начала.
Не поэтому ли она устраивала истерики, изображала из себя сумасшедшую — делала все возможное, чтобы его оттолкнуть? Неужели она сделала все, чтобы ускорить наступление того дня, когда Лео посмотрит на нее и сочтет женитьбу на ней самой большой ошибкой? Почему бы не ускорить расставание, если она всегда знала, что им не суждено долго быть вместе?
— Ты смотришь на меня как на призрака, — сказал он, прищурившись.
— Иногда мне кажется, что ты пронесся по моей жизни как призрак, — запальчиво произнесла она. С ее губ сейчас сорвалось признание, которое она таила от всех. Как будто это уединенное, неестественно красивое место являлось убежищем, которое она так долго искала, чтобы выговориться.
— Ты позволяла мне быть таким, — тихо сказал он. — Я получал только твое тело и заверения в любви. Но рядом со мной ты никогда не была настоящей женщиной из плоти и крови.
В любой другой день Бетани ответила бы резко, стараясь побольнее его обидеть. Но сегодня все было иначе. Такое ощущение, что сейчас их отношения не могут складываться по привычному сценарию. Но, возможно, так успокаивающе на них действует это необычное озеро, спрятавшееся за вершиной холма.
Бетани решила ответить искренне.
— О какой плоти и крови ты говоришь? — спросила она таким же мягким тоном, как Лео. — Ты хотел, чтобы я стала такой, какой никогда не была. Ты желал, чтобы я превратилась в женщину, отвечающую всем требованиям, которые предъявляются к супруге князя. В женщину, на которой бы ты женился, если бы не встретился со мной.
Она не знала, чего от него ждать. Будет ли он протестовать или все отрицать? В душе ей хотелось, чтобы Лео обрушился на нее с обвинениями и заявил, что она ошибается. Чтобы потребовал рассказать ему, кто внедрил ей в голову подобные мысли.
Но вместо этого он лишь мрачно и испытующе смотрел в ее глаза, а выражение его лица становилось все суровее. Прошло несколько мгновений, но он не произнес ни слова.
— Ты должен был жениться на образованной, изысканной и элегантной женщине с хорошей родословной, — продолжила она, воспроизводя по памяти слова его двоюродного брата. Ей был неприятен взгляд Лео, но она продолжала смотреть на него в упор. — Каждый день ты убеждался, что я не соответствую понятию идеальной жены, и с каждым днем ты презирал меня все сильнее.
— Нет, — хрипло ответил он, искренне глядя в ее глаза. — Я тебя не презирал. — Помолчав, он прибавил приглушенным и суровым голосом: — Я презирал себя за то, что хотел тебя изменить.
Бетани открыла рот, но не смогла сказать ни слова. Она смотрела на Лео, и ей казалось, что то ли она дрожит, то ли земля сотрясается. Происходящее казалось ей бессмысленным. Их отношения разладились из-за избытка сожаления и непонимания, ее собственных страхов и ядовитых замечаний двоюродных брата и сестры Лео, его одержимости родовым наследием, ее неспособности до него достучаться, обид и гнева, незаживающих душевных ран и неспособности Бетани разлюбить Лео.
— Только от того, что ты не была похожа на ту женщину, какую я должен был выбрать в жены, и никогда не будешь похожа, я на тебе женился, — произнес он мягко, но убедительно.
Бетани с изумлением поняла, что верит Лео. Тем не менее она продолжала вспоминать их супружескую жизнь. Он был с ней таким холодным, далеким и неодобрительным. Бетани не знала, как обращаться с человеком, которого любит до сих пор.
— Почему ты не говорил мне об этом прежде? — спросила она и с удивлением заметила, что разговаривает шепотом.
— Я не могу ничего тебе сказать, потому что сам не знаю ответа, — произнес он, понизив голос.
Однако Бетани не могла не думать о том, что он подразумевал, ответив ей подобным образом. Накатившая волна потрясения и горя заставила ее почувствовать себя слишком неискушенной, беспомощной и уязвимой.
— Ты хотел видеть рядом с собой другую женщину, да? — спросила она, не сдержавшись, хотя на самом деле не желала знать его ответ. Ее голос стал хриплым от волнения. Она была уверена, что пожалеет о своих словах, но все равно спросила: — Ты… Ты считал, что я буду неким символом твоего неповиновения установленному порядку?
— Я хотел тебя, — сказал он, его тон и взгляд были мрачными. На лице Лео читались противоречивые эмоции. Он поджал губы и напрягся всем телом. — Я хотел тебя. И я признаюсь, Бетани, что прежде не мог думать ни о чем другом.
Бетани захотелось расплакаться. Свернуться калачиком и рыдать до тех пор, пока не вырвутся наружу все двойственные эмоции, которые так долго ее мучили.
Но вместо этого, повинуясь желанию, она наклонилась вперед. Приподнявшись на дрожащих руках, она какое-то время нависала над Лео. Потом она опустилась на него, намереваясь поцеловать в губы.
— Подожди!
Лео остановил ее до того, как она успела к нему прикоснуться. Бетани застыла над ним, их губы были совсем рядом. Она посмотрела в глаза Лео, которые светились от желания и были похожи на расплавленное золото. Бетани вздрогнула, и он улыбнулся, хотя его большое тело было напряжено как пружина.
— Что такое? — прошептала она. Ее сердце бешено колотилось. Она увидела, что Лео вцепился пальцами в бело-синее одеяло для пикника.
— Если ты меня поцелуешь, то будешь моей, — произнес он, пристально глядя на нее сверкающими и страстными глазами. — Будь уверена, Бетани, я не остановлюсь.
Бетани не была уверена ни в чем. Она чувствовала себя безрассудной и хотела подчиняться Лео. Ей казалось, что она потерялась в зыбучих песках. Переполняющие ее эмоции были слишком сильными, и на какое-то мгновение Бетани стало страшно.
