На сцену, тяжело сопя, влезли два пузатых
охранника и оторвали школьницу от посиневшего Андрея.
– Вы че? – возмутилась невинная незабудка. –
Не дали до конца показать метод самообороны, он еще дышит!
– Врача! – сменила тему бабулька, успевшая от
ужаса потерять добрую половину макияжа. – «Скорую»! Реаниматора!
– Уже тут, – ответила Оксана, занимавшаяся
Андреем, – дайте мою сумку, там на всякий случай ампул полно!
– Могу еще на ком-нибудь чулок
продемонстрировать, – предложила девочка.
– Притащите ей приз! – вспомнила о своих
обязанностях бабуля. – А лучше два, нет, три подарка, только пусть уйдет, пока
мы целы!
– Чего смеетесь? – неожиданно спросил
охранник. – Складывайте вещи в сумку и проходите. Третий этаж, комната триста
двадцать, редакция там!
Местная газета создавалась в чуланчике, где на
двух столах высилось шесть компьютеров. Между работающими мониторами на офисном
стуле катался старичок, похожий на деда Мазая без зайцев.
– Вы! Ко мне! Отлично! – невероятно
обрадовался он, увидев меня на пороге. – Входите! Садитесь! Говорите!
– Вам звонили из МГУ, – улыбнулась я, –
профессор Ирина Кокурина просила мне помочь.
– Помню! Великолепно! Пишете докторскую
диссертацию?
– В общем, да.
– О рабочих династиях! Чудесно! Продолжайте!
– Есть ли в редакции данные о ветеранах труда?
– сразу задала я главный вопрос.
– Конечно! Наша гордость! Золотой фонд! Лучшие
люди! Награждаем! Любим! Пишем!
Беседа в телеграфном стиле стала меня
утомлять, но, похоже, редактор не умел разговаривать по-другому.
– Мне нужны координаты человека, который
работает тут не менее пятидесяти лет.
– Момент! Сейчас! Данные в базе! Технический
прогресс! Администрация балует! Покупает технику! Вот! Нашел!
– Здорово! – обрадовалась я.
– Кирпичникова Марлена Сергеевна! Пришла сюда
в шестнадцать лет! Сотрудница поликлиники!
– Дайте ее адрес! Срочно! – воскликнула я.
– Зачем?
– Навестить!
– Цель?
– Поговорить!
– Не надо!
– Марлена Сергеевна больна?
– Нет! Здорова! Бодра! Она на рабочем месте!
– Кирпичникова служит?
– В санчасти!
– Это где?
– Пятый этаж! Налево! Увидите двери!
– Туда можно? Зайти? Мне?
– Да! Идите!
– Отметьте! Пропуск!
– Марлена подпишет! Имеет право! Прощайте!
– Спасибо! За помощь! Очень благодарна! –
отчеканила я, вывалилась в коридор и потрясла головой.
Однако манера редактора вести разговор
оказалась заразной, я подцепила бациллу, надеюсь, что по дороге в медпункт
вновь превращусь в нормальную собеседницу.
Толкнув белую дверь, я очутилась в небольшом
холле, увидела медсестру, которая самозабвенно читала глянцевый журнал, и
спросила:
– Где найти Кирпичникову?
– Кабинет налево, – не поднимая головы,
ответила девушка.
Удивленная полнейшим отсутствием людей, я
поскреблась в дверь с бронзовой цифрой «3» и, услышав напевное: «Входите»,
втиснулась в квадратное пространство.
У окна, спиной к стеклу, сидела вполне бодро
выглядевшая седая дама в немодном нынче хлопчатобумажном накрахмаленном до
хруста халате и такой же шапочке-колпачке. Вдоль одной стены тянулась прикрытая
оранжевой клеенкой кушетка и стояли допотопные выкрашенные белой краской весы.
– Садитесь, – строго сказала врач, – на что
жалуетесь?
– Хотела поговорить с Марленой Сергеевной.
– Это я, – кивнула доктор, – терапевт и хирург
в одном лице. Операцию, впрочем, теперь не сделаю, но первую помощь окажу.
Итак?
– Вы работаете на заводе много лет?
– Верно, у меня большой стаж, можете не
сомневаться в квалификации человека, в чьем кабинете находитесь, – с
достоинством подчеркнула Марлена Сергеевна.
– Я не пациент!
– А кто? – удивилась Кирпичникова.
– Пишу книгу о рабочих династиях, готовлюсь
защищать диссертацию.
– Не понимаю цели вашего визита, – нахмурилась
врач.
– Я пришла побеседовать о заводе, о прошлых
временах.
– Ваше имя?
– Дарья Васильева.
– А отчество?
– Лучше просто Даша.
– У вас уже не столь юный возраст, чтобы так
просто представляться.
Я проглотила весьма некорректный намек и
решила подлизаться к неприступной старухе.
– Зато вы смотритесь на сорок пять!
– Глупая лесть, – немедленно отреагировала
Марлена, – так вот, просто Дарья, я не имею права говорить о прежних временах.
Предприятие работало на оборону, все сотрудники подписывали форму о
неразглашении!
– Но столько лет прошло!
– И что?
– Мне очень нужны ваши воспоминания!
– А мне лучше помолчать, – отрубила
Кирпичникова, – длинный язык до добра не доведет.
– Моя бабушка часто вас вспоминала, – лихо
соврала я, – говорила: «Марлена очень добрый человек, жаль, что этим ее
качеством остальные беззастенчиво пользуются».
Кирпичникова поправила старинный аппарат для
измерения давления, черную коробочку со стеклянной трубкой, в которой дрожал
ртутный столбик, смахнула ладонью со стола невидимые крошки и насупила брови.
– Хотите сказать, что я знакома с вашей
родственницей?
– Верно, – во весь рот улыбнулась я, – вы
работали бок о бок!
– Где?
– Здесь, на заводе Байкова. Бабуля была
стоматологом, вернее, протезистом, пломбы она ставила в редких случаях!
