Более идиотского вопроса в данной ситуации
нельзя было и придумать, задав его, я ощутила себя героиней американского
боевика, которая после схватки с бандитами подбегает к напарнику, лежащему с
перерезанным горлом и пулевыми ранениями во все жизненно важные органы, с
восклицанием:
– Джо? Ты в порядке? Держись парень, «Скорая
помощь» уже едет!
И ведь Джо непременно спасут, в конце фильма
он получит орден и женится на любимой девушке!
Скатерть заколыхалась, из-под нее выползла
Ира.
– Как я себя чувствую? – проблеяла она. – Как
сосиска, которую пропустили через миксер!
– Фу! – выдохнула я и села на лежавшего трупом
Снапа.
– Собаки! – заорала Маня. – Черри! Жюли! Надо
немедленно разбирать завал!
– Боюсь, у нас не хватит сил приподнять
столешницу, – пробормотала я, – ее сюда вносили четыре здоровенных грузчика.
– Тогда я сама туда полезу, – решительно
заявила Манюня, – псам нужна помощь!
Скатерть пошла волнами, перед нами возникла
Черри, в пасти она держала взлохмаченную Жюли.
– Все живы! – запрыгала от восторга Маня.
– Надеюсь, крысу-мутанта придавило насмерть, –
мрачно сказала Ирка.
– Нам все равно придется растаскивать завал, –
покачала я головой, – Ира, зови Ивана.
– Стой, а то стрелять буду, – раздалось из
коридора.
Маня, успевшая подобрать скалку, снова уронила
ее на хвост Банди. Угадайте, как отреагировал отчаянно храбрый, рожденный на
свет для драки с тиграми пес? Правильно, море на полу стало еще шире.
Я вздрогнула, Ирка завизжала, Снап перестал
дышать, Черри выплюнула Жюли, йоркшириха с оглушительным лаем кинулась в холл.
– Эй, эй, – закричал Дегтярев, – с ума сошла?
Это же я!
Глава 16
– Куда ты исчез? – спросила я у полковника,
когда тот наконец вошел в столовую.
– За пистолетом побежал, – ответил Александр
Михайлович.
– Не слишком-то ты спешил назад, – укорила я приятеля.
Дегтярев засопел, и тут к действующим лицам
присоединился Иван.
– Ох! Ёжкин кот, – почесал в затылке садовник,
– че случилось?
– Не видишь? Стол упал! – налетела на супруга
Ирка.
– А зачем? – спросил Иван.
Ко мне мигом вернулось отличное настроение,
Иван мастер задавать вопросы, на которые практически не найти ответа. Зачем
упал стол? Правда, гениально?
– Давайте его поднимать, – вздохнула Маша.
– Не, – протянул Иван, – тут бабы, то есть,
простите, конечно, женщины, не помощницы. Пойду позову с охраны Гошу и Петьку,
а вы спать ложитесь!
– Верно. Покиньте место происшествия, – велел
Александр Михайлович, – а парни под моим мудрым руководством устранят
последствия форс-мажора.
Иван втянул голову в плечи, я великолепно
понимала, что садовнику не хочется попасть в подчинение Александру Михайловичу.
На службе полковник незаменим, он обладает большим авторитетом и умеет быстро
находить нестандартные решения трудных задач. Но в доме от него нет никакого
проку, Дегтярев не принадлежит к категории рукастых мужчин, способных из пустых
спичечных коробков сделать бегающий автомобиль. Но полковник уверен, что знает
абсолютно все, поэтому без малейшего сомнения учит Ивана подрезать деревья,
Ирку – гладить пододеяльники и даже иногда пытается поправить мое французское
произношение.
– Иван! Ступай за парнями, – командовал
Дегтярев, – Маша, уводи собак! Остальные спать!
Когда Ира убежала, я сказала приятелю:
– Завтра обязательно скажи во время завтрака,
что под завалом обнаружили останки мутанта и отнесли их в мусорный бак за
пределами поселка.
– Не уверен на сто процентов, что крыса еще
там, – привычно стал спорить полковник.
– Даже если никого не найдешь, все равно скажи
о смерти чудовища, – настаивала я.
– А какой смысл врать? – насупился Дегтярев.
– Ира напугана до полусмерти, пусть думает,
что в доме безопасно.
– Ага! И вскоре она опять увидит зверушку, –
скривился полковник.
– Надеюсь, грызун от испуга удрал навсегда! –
протянула я.
– Он может появиться! – стоял на своем
Александр Михайлович.
– Вот тогда и скажем, что это… ну… крысиный
ребенок или муж, – рассердилась я, – сделай, как прошу!
– Хорошо, – отмахнулся приятель, – а сейчас
уходи!
Добравшись до кровати, я откинула одеяло и
увидела нечто толстое, серо-бежевое, устроившееся на простыне. У меня от ужаса
пропал голос. Потом мозг обработал визуальную информацию, и сердце перестало
колотиться с бешеной скоростью. Хучик!
– Значит, пока все обитатели дома сражаются с
жутким существом, ты тихо кемаришь под пуховой перинкой, – укорила я мопса,
устраиваясь на матрасе. Неожиданно ноги ощутили влагу, я села, увидела мокрое
пятно и потрясла Хучика.
– Эй! Ты здоров?
Мопс сладко засопел, я наклонилась прямо к его
морде и сердито спросила:
– Что у нас происходит? Мне теперь из-за твоей
странной выходки предстоит менять белье. Ненавижу возиться с пододеяльниками и
наволочками.
Хуч лениво поднял голову, похоже, он не
испытывал ни малейшего раскаяния.
– А что у тебя под передними лапами? –
изумилась я и вытащила кусок поролона, который при детальном изучении оказался
остатками губки.
– Вот почему на матрасе лужа, – пробормотала
я, – и ясно, куда подевалась вторая мочалка. Хуч, ты связался с плохой
компанией! Чемп научил тебя залезать на стол, воровать конфеты и тырить из
ванной губки. Что дальше? Ты вставишь себе золотой зуб и начнешь взламывать
сейфы? Немедленно уходи из кровати, я не сплю с бандитами!
Хуч, не забыв прихватить недоеденного зайчика,
кряхтя слез на пол. Я отняла у него губку, поменяла простыню и рухнула под
одеяло. В следующий раз, когда кто-нибудь из подруг притащит на передержку
представителя фауны, я первым делом поинтересуюсь, является ли зверушка
победителем соревнований. Отныне всем чемпионам вход в Ложкино закрыт навсегда.
