— И чтоб нервы у него были стальные.
— У него — стальные.
— Предупредите местных — пусть держатся подальше.
— Нет нужды, — ответил Уизли. — Вы, наверное, видели по дороге опустевшие деревни? Кроме нас, на двадцать миль ни души.
— Все так быстро убрались? — удивилась Хелен. — Ведь он напал только вчера.
— Красный лев, — сказал комиссар, словно это все объясняло.
Хелен переглянулась с мужем. На миг в баре стало тихо.
Алоизий поднялся и помог встать жене.
— Спасибо за выпивку. Не проводите нас в нашу хижину?
3
Заросли акаций
Ночь прошла спокойно. Молчали даже местные прайды, которые часто разнообразили ночи своим рыком; обычные звуки ночного буша тоже как будто стали тише. Большая река выдавала себя только тихим журчанием и наполняла воздух влажной свежестью. Лишь когда забрезжил зодиакальный свет, раздались первые звуки, говорившие о присутствии людей: полилась вода в емкость для душа.
Пендергаст и его жена уже покинули хижину и сидели в столовой под навесом, где горела единственная тусклая лампочка. Рядом лежали винтовки. Звезд не было — ночь выдалась облачная, совершенно темная. Так они просидели три четверти часа, не двигаясь и не разговаривая, наслаждаясь обществом друг друга. В молчаливом согласии — таково было свойство их союза — они мысленно готовились к предстоящей охоте. Хелен положила голову мужу на плечо. Пендергаст гладил ее руку, касаясь то и дело звездчатого сапфира в обручальном кольце.
— Назад его не получишь, не надейся, — сказала она голосом слегка хриплым от долгого молчания.
Он улыбнулся, но поглаживать не перестал.
Из тьмы возникла невысокая фигурка с длинным копьем, в длинных штанах и длинной рубахе — и то и другое темного цвета.
Супруги выпрямились.
— Джейсон Мфуни? — негромко спросил Пендергаст.
— Да, сэр.
Пендергаст протянул руку:
— Давайте, Джейсон, без всяких «сэров». Меня зовут Пендергаст. А это моя жена Хелен. Она предпочитает, чтобы к ней обращались по имени, а я — по фамилии.
Следопыт кивнул и медленно, почти вяло, пожал руку Хелен.
— Окружной комиссар, мисс Хелен, хотеть с вами поговорить.
Хелен поднялась, Пендергаст тоже.
— Простите, мистер Пендергаст, он хотеть говорить только с ней.
— Это еще о чем?
— Он волновался, как она умеет стрелять.
— Смешно, — сказал Пендергаст. — Мы вроде все обсудили.
Хелен со смехом махнула рукой:
— Не волнуйся… здесь ведь кусок Британской империи. Женщина должна сидеть на веранде, обмахиваться веером и при виде крови терять сознание… Пойду успокою его.
Пендергаст опустился на скамью. Следопыт стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу.
— Может, сядете, Джейсон?
— Нет, спасибо.
— И давно вы читаете следы?
— Давно. — Джейсон был немногословен.
— Хорошо получается?
Кивок.
— Львов боитесь?
— Иногда.
— Убили хоть одного этим копьем?
— Нет.
— Ясно.
— Копье новое, мистер Пендергаст. Когда убить льва копьем, оно сломаться или гнуться, и нужно новое.
Над лагерем висела тишина; в буше забрезжил свет. Прошло пять минут, потом десять.
— Что они копаются? — сердито недоумевал Пендергаст. — Не хватало еще выйти поздно.
Мфуни кивнул и оперся на копье.
Вдруг появилась Хелен и села рядом.
— Угомонила этого зануду? — со смешком поинтересовался муж.
Хелен не отвечала. Он вопросительно уставился на жену и удивился ее бледности.
— Что с тобой?
— Ничего. Волнуюсь перед охотой.
— Так можешь и не ходить.
— Ну уж нет, — горячо возразила Хелен. — Такого я не пропущу.
— Тогда нам пора.
— Погоди, — тихонько сказала она и холодными пальцами коснулась руки мужа. — Алоиз… Представляешь, мы забыли вчера полюбоваться луной. А было полнолуние.
— За всеми этими делами — неудивительно.
— Давай чуть задержимся, посмотрим, как она садится.
Хелен взяла его руку обеими руками — непривычный для нее жест.
— Хелен…
Она сжала его ладонь.
— Помолчим.
За рекой полная луна опускалась в буш. Маслянистый диск двигался по розовато-лиловому небу, а его отражение молочной дорожкой трепетало на вихрящихся водах Луангвы. Алоиз и Хелен познакомились в полнолуние и вместе любовались восходом луны. За все время ухаживания и два года брака — что бы ни случилось, куда бы ни забрасывала их жизнь — им всегда удавалось вместе встречать восход полной луны.
Луна коснулась верхушек деревьев, плавно за них опустилась. В небе посветлело, а лунный свет окончательно утонул в буше. Тайна ночи окончилась; наступал день.
— Пока, старушка, — сказал Пендергаст луне.
Хелен, по-прежнему держа мужа за руку, встала: на троне, ведущей от кухни, появились комиссар и Уизли. С ними шел еще один человек — очень высокий, худой, с изможденным лицом. Глаза у него были желтые.
— Это Вильсон Ньяла, — сообщил Уизли, — ваш оруженосец.
Пендергасты поздоровались с ним за руку. Вчерашний бармен принес с кухни большой чайник и стал наливать всем крепкий дымящийся напиток.
Пили быстро и молча.
Пендергаст поставил чашку.
— Уже светло, можно посмотреть место нападения.
Ньяла закинул на каждое плечо по винтовке, и они отправились по тропинке вдоль реки. У зарослей акации путь им преградила веревка, привязанная к деревянным колышкам. Пендергаст опустился на колени и стал разглядывать следы. В пыли около большой лужи крови, теперь уже высохшей и потрескавшейся, виднелись отпечатки огромных лап. Он восстановил для себя картину произошедшего: лев выскочил из зарослей, набросился на человека, сбил с ног и вцепился зубами. Следы рассказывали, как лев тащил в кусты истерзанную жертву, оставившую за собой кровавую полосу.
Пендергаст поднялся.
— Действовать будем так. Я иду в восьми футах за Джейсоном, держась чуть левее. Хелен идет в восьми футах за мной, но держась правее. Вильсон, вы шагаете прямо за нами. — Пендергаст оглянулся на супругу, и та ответила легким одобрительным кивком. — Когда настанет время, — продолжил он, — мы попросим передать нам винтовки. Держите их на предохранителе. С моей снимите ремень — не хочу зацепиться за кусты.
