Я приоткрыла один глаз, увидела Александра
Михайловича и спросила:
— Кто?
— Где мои черви? — повторил полковник.
— У тебя были пресмыкающиеся? — поразилась я.
— Беспозвоночные, — уточнил Дегтярев.
— Все равно, — вздохнула я, понимая, что
поспать до десяти теперь уж точно не удастся. — О каких червях идет речь?
— О моих!
— Личных? — растерялась я.
— Да, — загремел полковник, — у меня жили
черви, а теперь их нет. Они исчезли, испарились!
Я заморгала. У Дегтярева глисты? Маловероятно,
он же не ест сырое мясо и свежевыловленную рыбу, хотя заразиться аскаридами
очень легко, достаточно схватиться в метро за поручень, за который до вас
держался человек с кишечными паразитами.
— Прямо беда, — побагровел полковник, — и как
они уползли?
Я задумалась и сказала:
— Ну, нашли выход! В принципе, это не очень
трудно.
— Из плотно закрытого аквариума? — взвился
Александр Михайлович. — Им там было хорошо, они росли, я их кормил, — причитал
Дегтярев, — заботился.
Я отползла в дальний угол кровати. К
сожалению, мы с годами не делаемся моложе, очень часто у человека за сорок
начинаются проблемы с головой. Напасть подкрадывается незаметно, родственники
замечают странности, но списывают их на плохой характер, не понимая, что к
близкому человеку мелкими шажочками подкрадывается старческое слабоумие.
Реально оценивать ситуацию родные начинают, когда член семьи совершает
откровенные глупости. Бедный полковник! Надеюсь, ученые придумали какие-нибудь
таблетки от безумия. Надо срочно звонить Оксане.
— Где мои черви? — сверкал глазами полковник.
— Милый, — нежно улыбнулась я, — пойдем
позавтракаем, я купила тебе свежайшую буженину!
— Без червей мне кусок в горло не полезет, —
мрачно отмел предложение подкрепиться толстяк, — порой мне кажется, что ты не
такая глупая! Знаю, ты не любишь червей, поэтому и решила от них избавиться, а
сейчас прикидываешься белым лебедем.
Мне стало совсем нехорошо. Неадекватный
человек бывает часто агрессивен, ему необходим объект для ненависти, и, как
правило, им становится самый близкий психу член семьи.
— Дорогой, может, сварить тебе кофе? —
фальшиво заулыбалась я. — Со сгущенкой, а?
— Не юли, — строго приказал полковник, — верни
моих червей! Сейчас же! Я без них чувствую себя несчастным! Опустошенным!
Дверь снова распахнулась.
— Маша! — заорала я. — Как я рада тебя видеть!
Глава 21
Дочь сделала шаг назад.
— Муся? Ты в порядке?
— Все чудесно, — заверила я, хватая халат, —
пожалуйста, отведи Дегтярева в столовую, он хочет позавтракать, там есть
буженинка, яйца всмятку, кофе со сгущенкой, сдобная булочка с маслом, кекс,
конфеты, не знаю, что еще. Паштет! Фуа-гра с трюфелями! Пусть Амара немедленно
накрывает на стол! Милый, ты же любишь гусиную печенку?
— Мусенька, — оторопело протянула Маша, —
Дегтярев на строгой диете! У него холестерин в крови зашкалил! Ты забыла?
— Сегодня ему можно, — защебетала я, — в
морозильнике где-то есть замороженный шоколадный торт! Надо его разморозить.
Милый, ступай вниз, а ты, Маруся, останься. Есть разговор! Наедине!
— И не подумаю сдвинуться с места, пока не
получу червей назад, — заявил полковник.
— Чего? — по-детски изумилась Маша. — Деги, ты
о чем?
— Сейчас же прекрати звать меня, как собаку! —
обозлился Александр Михайлович.
Машка растерянно посмотрела на меня, я
скорчила гримасу и повертела пальцем у виска.
Одно время Манюня называла полковника «дядей
Сашей», но это как-то не прижилось, и девочка растерялась. Как ей звать
Дегтярева? По фамилии? Или говорить ему: Александр Михайлович? Полковник? Все
звучит глупо! Совсем недавно Маруська стала употреблять обращение «Деги», явно
образованное от фамилии. Толстяк, кстати, весьма охотно отзывался на него и
никогда не проявлял недовольства, но сегодня, похоже, у него в голове
заклинило.
— В шесть утра я услышал вопль: «Деги, Деги»,
— продолжал он, — решил, что в доме опять хрень случилась, вскочил и понял:
вопят во дворе. Вышел на балкон и что вижу? Сосед Сыромятников зовет свою
собаку: «Деги, Деги». Это что же получается? Он будет пса звать, а мне
дергаться. Все! Не обращайтесь ко мне так! Я вам не доберман!
Я прикусила губу: на стройного поджарого пса
Александр Михайлович совершенно не похож, скорее уж он напоминает английского
бульдога, причем не щенка, а толстого старика.
— Деги, то есть, прости, конечно, ты больше не
Деги, — забубнила Маня, — но у Сыромятникова нет собаки.
Я опомнилась. Действительно! У банкира кот! И
его зовут Фердинанд Австрийский, Сыромятников любит подчеркнуть, что у него
эксклюзивное животное, не дай вам бог назвать его кису Фериком!
— А я видел добермана! — уперся полковник. — И
слышал кличку Деги!
— Маловероятно, — попыталась вразумить безумца
Маша, — сыромятниковскую дочку в детстве болонка тяпнула, теперь она при виде
малюсенького щеночка в обморок валится.
— Был доберман! — стоял на своем толстяк. — Я
видел его так же ясно, как вчера зеленого человечка на МКАД!
Так. Болезнь обостряется. Начали с червей,
теперь договорились до инопланетян.
Дверь распахнулась, вошла Зайка.
— Где Амара? — спросила она. — Я велела ему
погладить блузку, а парень исчез!
— Заюшка, — зачирикала я, — доброе утро, как
дела? Дегтярев, любимый, пошли вниз, мы все хотим попить кофе!
Глаза Ольги потемнели, но она не успела ничего
сказать. Полковник схватил с тумбочки глянцевый журнал, свернул его трубочкой
и, постукивая импровизированной дубинкой по ручке кресла, заорал:
— Вернемся к моим червям!
— Куда? — изумилась Зайка.
— Дарья забрала моих червей, — пояснил
несчастный. — Пусть отдаст!
Ольга уставилась на меня, а поскольку
полковник смотрел в ту же сторону, я не могла постучать пальцем по лбу и
сказала:
