Он послушно опустошил поданную мной чашку.
— Если будешь орать, ничего не узнаешь, —
сказала я Лизе. — Почему ты уверена, что Варя здесь была?
— Серьги, — прошептала Гинзбург, — мы подарили
их Барбе в комплекте с браслетом на десятилетие, полгода назад.
— Ты уверена? — спросила я.
Елизавета стиснула кулаки.
— Да. Юра считает, что лучшие камни —
смоленские бриллианты, поэтому мы поехали в фирменный магазин и купили Барбе
украшения, она с ними не расставалась.
Я повернулась к писателю.
— Это улика. Девочка тут была?
— Нет, нет, — затряс длинными волосами писатель,
— с какой стати ребенку сюда приезжать? Я ее никогда не видел!
— Мне хоть в глаза не ври! — подскочила Лиза.
— Кто с нами в зоопарк ходил?
— Правда! Я вспомнил, — изменил показания
Мерзкий, — ты предложила совместное увеселение. Я был против, девочка, кстати,
плохо воспитана, очень избалована и…
— Сукин кот! — завизжала Лиза. — Кто меня
спрашивал: «Скажи, Лизонька, если у тебя украдут дочь, как ты отреагируешь?»
Мерзкий замахал руками.
— Я собирал материал для книги, хотел узнать о
реакции матери на такое известие! Мы же вместе обсуждали сюжет, мечтали о
премии, знали, что я получу Нобелевскую по литературе! Моя книга гениальна!
— А кто говорил про деньги, — зашипела Лиза, —
кто заявил: «Если за девочку назначат выкуп в два миллиона долларов, ты сможешь
их заплатить?»
— Но… но… это для романа, — глупо оправдывался
писатель, — я получу «Оскара» за сценарий! Уже приготовил рукопись к отправке.
Лиза вскочила и убежала в комнату, Владимир
умоляюще посмотрел на меня.
— Что с ней?
С трудом сдерживая желание отхлестать его по
морде, я процедила:
— Тебе лучше вернуть Варю. Прямо сейчас
признавайся, где держишь девочку. Иначе сядешь за решетку не на один год.
— Я впервые слышу о ребенке! — заявил
писатель. — Никогда не встречался с малышкой.
— Вы же ходили с ней и с Лизой в зоопарк! —
напомнила я.
— Да, верно, я забыл. Понимаете, я весь в
работе. Моя великая книга… «Десять негритят»… она получила первую премию, мне
ее дали при огромном скоплении народа, будет снят фильм, он уже заявлен на
«Оскара», — нес пургу Владимир.
— «Десять негритят»? — прищурилась я. — О
конкурсе писали газеты.
— Да, да!
— И вы победили?
— Да.
— Получили первое место?
— Точно. Моя великая книга, вернее, сценарий.
— Так сценарий или роман? — уточнила я.
— И то, и другое, — впал в ажиотаж Мерзкий, —
есть два варианта, но сюжет один. Молодой человек путешествует по свету,
находит философский камень и…
— По-моему, ты окончательно заврался, —
рявкнула я, — наличие сережки — доказательство пребывания Вари в твоей
квартире!
— Я не знаю девочку!
— Ты ходил с ней в зоопарк, — обозлилась я, —
или считаешь меня беспамятной идиоткой, которая мигом забывает услышанное?
— Да, ходил, но ее не знаю! Понимаете? Можно
прожить с человеком полжизни и не узнать его.
— Не умничай, — топнула я ногой, — серьга
лежала у хлебницы. Как она туда попала?
— Понятия не имею.
— Лгун и подлец!
Владимир стал раскачиваться на табуретке.
— Абсурд! Театр теней! Кафка! Я тут ни при
чем!
— Откуда у тебя украшение?
— Его там не было! Вам показалось, — выпалил
писатель.
Я вытащила из сумки сигареты и, забыв о
правилах приличия, закурила. Дегтярев говорил мне, что порой подозреваемые
бывают необычайно наглыми.
— Покажешь ему бумаги, продемонстрируешь
заключение экспертов, остается лишь признать свое поражение, — удивлялся
полковник, — а этот фрукт спокойно твердит: «МЕНЯ там не было. Откуда отпечатки
МОИХ пальцев, не знаю, МОЙ волос там очутился случайно, и следы от МОИХ ботинок
— мистика».
Похоже, Мерзкий из этой когорты людей, ладно,
посмотрим, кто кого, есть у меня в запасе джокер.
— Значит, ты лауреат конкурса? — я перевела
беседу в иное русло.
— Первая премия, «Золотой лев»! — приосанился
Владимир.
— Это было соревнование, которое устроил
продюсер Макс Полянский? Сначала следовало победить в викторине, за это и
давали «Льва»? А уж потом победитель, став главой жюри, оценивал писательские
труды?
— Верно, верно! Я победил везде! Ответил на
все вопросы! Я великолепно знаю литературу.
— Но председателем жюри все равно сделали
бывшую жену Полянского Дарью Васильеву?
Владимир поджал губы, улыбка стекла с его губ.
— Ее, — с плохо скрытой злобой произнес
писатель.
Я встала, оперлась руками о стол и, глядя
прямо в его бесстыжие глаза, четко сказала:
— Врун и мерзавец, не зря тебе такая фамилия
досталась. В конкурсе победил другой человек. «Десять негритят» — это детектив,
в котором ты описал похищение Вари. Сначала изложил версию на бумаге, а потом
воплотил ее в жизнь. Где девочка?
— Ложь! Ложь! «Оскар» мой! И Нобелевская тоже!
Да! Я герой! Но кто вам наплел про детектив? — вдруг перестав изображать психа,
спросил Владимир. — Я создатель философской прозы!
— Потому что я та самая Дарья Васильева!
Женщина, которой ты, гад и дрянь, решил отомстить за свою бесталанность, —
потеряв остатки самообладания, выпалила я.
Глава 19
Владимир дернул шеей, вскочил, потом обвалился
назад на табурет.
— Э, нет, — воскликнул он, — я ее видел! На
вручении премии! Она другая! Волосы высоко зачесаны! Смуглая! Платье черное!
Губы красные! Ты врешь! «Оскар» мой!
