— Да. Хорошо.
— Это он убил девушку?
— Нет.
Капитан снова завинтил колпачок авторучки и откинулся на спинку кресла.
— Ну ладно, — сказал он.
— Что «ну ладно»?
— Вы свободны. Можете идти.
— Я был свободен и мог идти и тогда, когда пришел сюда.
— Это он вас послал?
— Нет, он меня не посылал.
— Ну ладно.
— Это и все, что вы можете мне сказать?
Капитан соединил ладони вместе. Потом постукал себя по зубам кончиками пальцев. Из коридора доносились голоса, какие-то разговоры. С улицы слышался шум машин.
— Как, вы сказали, ваше имя?
— Сэр?
— Как ваше имя? Вы говорили.
— Парэм. Я говорил, Парэм.
— Парэм.
— Вы не хотите его записать?
— Нет.
— Но оно ведь у вас уже записано.
— Да.
— Гм…
— Вы мне вообще ничего говорить не намерены? Так, что ли?
Билли посмотрел вниз, на свою шляпу. Поднял глаза на капитана:
— Вы же знаете, что ее убил сутенер.
Капитан опять постукал пальцами по зубам.
— Нам хотелось бы поговорить с вашим другом, — сказал он.
— С ним вы хотите поговорить, а с сутенером нет.
— С сутенером мы уже поговорили.
— Ага. Я знаю, как вы с ним поговорили.
Капитан устало покачал головой. Посмотрел на листочек с именем. Перевел взгляд на Билли.
— Мистер Парэм, — сказал он, — три поколения мужчин в моей семье погибли, защищая эту республику. Деды, отцы, дядья, старшие братья. Всего одиннадцать человек. Вся их вера, все убеждения сосредоточились во мне. Все надежды. В этой мысли я нахожу опору. Вы понимаете? Я боготворю этих людей. Их кровь текла по мостовым, наполняла канавы и овраги, струилась между камней пустыни. Это они моя Мексика, я боготворю их и держу перед ними ответ, но только перед ними. Я ничем не обязан каким-то сутенерам.
— Если это так, тогда я беру сказанное обратно.
Капитан наклонил голову.
Билли кивнул в сторону фото на подносике:
— Что с ней сделали? Это ведь тело.
Капитан приподнял одну руку и дал ей опять упасть.
— Он приходил уже. Нынче утром.
— Он это видел?
— Да. Мы тогда еще не знали, кто эта девушка. Там видел его один — как это по-вашему называется? — practicante
[293]
. Этот practicante сказал нашему сотруднику, что он прекрасно говорит по-испански. А еще у него cicatriz. Шрам. Вот здесь.
— Это не делает его дурным человеком.
— А он дурной человек?
— Насколько мне известно, он хороший парень. Очень хороший.
— Но где он сейчас, вы не знаете.
— Нет, сэр. Не знаю.
Мгновение капитан сидел неподвижно. Потом встал и протянул руку.
— Спасибо, что пришли, — сказал он.
Билли встал, они обменялись рукопожатием, и Билли надел шляпу. В дверях обернулся:
— Оно ведь не его собственное, «Белое озеро», верно? В смысле, не Эдуардо?
— Нет.
— И вы мне, думаю, не скажете, чье оно.
— Это не важно. Так, одного бизнесмена. Он ничего общего со всем этим не имеет.
— И его вы сутенером, видимо, не считаете.
Капитан долго сверлил его взглядом. Билли ждал.
— Да, — сказал капитан. — Его я тоже считаю сутенером.
— Рад это слышать, — сказал Билли. — Я тоже так думаю.
Капитан кивнул.
— Я не знаю, что именно случилось, — сказал Билли. — Но я знаю почему.
— Тогда и мне скажите.
— Он в нее влюбился.
— Ваш друг?
— Нет. Эдуардо.
Капитан еле слышно побарабанил пальцами по краю стола.
— Да? — сказал он.
— Да.
Капитан покачал головой:
— Не понимаю, как человек может работать в таком месте, если он влюбляется в тамошних девиц.
— Я тоже не понимаю.
— Н-да. А почему именно в эту?
— Не знаю.
— Вы говорили, что видели ее всего однажды.
— Да, это так.
— И думаете, что ваш друг не настолько глуп.
— Я ему в лицо сказал, что он дурак. Может, я зря так.
Капитан кивнул:
— Я тоже не настолько глуп, мистер Парэм. Я понимаю, что вы его ко мне за руку не приведете. Даже если рука у него в крови. Особенно если она в крови.
Билли кивнул.
— Будьте осторожны, — сказал капитан напоследок.
Билли вышел на улицу и, зайдя в первый попавшийся бар, заказал стопку виски. Держа ее в руке, подошел к телефону-автомату в глубине зала. Трубку сняла Сокорро, и он ей рассказал, что случилось, попросил позвать Мэка, но Мэк уже и сам взял трубку.
— Ну, вы, наверное, и мне расскажете, что там у вас происходит.
— Да, сэр. Сперва главное. Если он объявится, постарайтесь никуда его не отпускать, если сможете.
— Интересно, как это вы предлагаете мне удерживать его в том месте, где он находиться не хочет.
— Я постараюсь приехать как можно скорее. Зайду только, проверю еще пару мест.
— Я понял так, что с этим делом у него что-то пошло вкось.
— Да, сэр.
— А вы-то знаете, где он сейчас?
— Нет, сэр. Не знаю.
— Если что-то выясните, сразу звоните. Вы слышите?
— Да, сэр.
— В любом случае еще перезвоните. Не заставляйте меня тут весь вечер теряться в догадках.
— Да, сэр. Обязательно.
Он повесил трубку, выпил стопку, отнес пустой стакан к стойке бара, поставил.
— Otra vez
[294]
, — сказал он.
Бармен налил. В зале было пусто, посетитель был всего один, и тот пьяный. Билли выпил вторую порцию, положил на стойку четверть доллара и вышел вон. Пока шел по Хуарес-авеню, таксисты наперебой зазывали его сесть и поехать смотреть шоу. Съездить поглядеть на девочек.
