Чему-чему, а этому я рад. Во-первых, не быть на ножах с начальницей — это уже большое дело. Работать в благоприятной атмосфере намного легче. А что касается -внеслужебных отношений», то здесь у меня все в порядке с Эммой, и, кстати, меня это вполне устраивает. В сегодняшнем разговоре я даже пару раз назвал ее не как-нибудь, а «своей девушкой». Еще несколько недель, да, пожалуй, даже несколько дней тому назад таких слов от меня бы никто не услышал. Черт его знает, может, Лиз все-таки была права.
Вернувшись домой, обнаружил на коврике еще два письма с ответами на объявления. К одному даже была приложена фотографин очень симпатичной блондинки из Рикмэнсворта. Извини, дорогая, я уже занят.
Вторник, 11 июля
14.50. На работе
Твою мать! В обеденный перерыв Эмма вдруг заявила, что поскольку она уже знакома с моей сестрой, отцом и в ближайшее время познакомится с моей мамой, то пора и мне встретиться с ее предками. Хреново дело. Общаться с родителями девчонки, с которой встречаешься — это самый большой кошмар, какой я только могу вообразить. Может быть, потому, что я очень хорошо себе представляю, что именно они думают по этому поводу вообще и обо мне конкретно. Если бы у меня самого была взрослая дочь, я бы тоже озаботился тем, кто это там и чем занимается с моей крошкой, и насколько часто.
Впрочем, по всей видимости, рано или поздно это должно случиться. Надо только, чтобы Эмма заранее меня подготовила и ввела в курс дела. Не хотелось бы повторения той ситуации, которая возникла, когда я чуть не подрался с папашей Марии. Откуда ж мне было знать, что он болеет за команду Города Мудаков. Больше того: знай я это с самого начала, мне бы и в голову не пришло подбивать клинья к его дочке, не то что доводить дело до знакомства с ее семьей.
Среда, 12 июля
09.40. На работе
Вчера вечером потащил Эмму в паб, чтобы выудить у нее побольше информации о ее предках. Итак, отца зовут Том, а мать — Джанет. И общее у нас у всех то, что мы все отнюдь не вегетарианцы, одинаково не любим собак, не религиозны, и всем нам нравится Габи Рослин. При этом, в отличие от меня, они оба голосуют за лейбористов, отец интересуется не футболом, а регби, а мать по совершенно непонятной мне причине терпеть не может Джери Холливелл. Это бы еще полбеды — куда больше я обеспокоен тем, что у Эмминого папаши, который владеет собственной охранной фирмой, на самом деле довольно темное прошлое. Он, видите ли, отставной полицейский. По правде говоря, о таких вещах девушка должна предупреждать парня еще до первого свидания.
Странно и то, что вся их семья, оказывается, не выносит футбола. Поэтому, знакомясь с ними, мне придется буквально пробираться по минному полю. К тому же у меня сложилось впечатление, что Эмма — то что называется «папенькина дочка». Так что мне нужно будет быть вдвойне осторожным. Блин, главное не проболтаться и не ляпнуть во время разговора какого-нибудь комплимента по поводу ее женских достоинств и сексуального опыта.
Действительно полезным во всем этом мероприятии я считаю то, что, познакомившись с Эмминой мамашей, я смогу составить представление, как моя нынешняя подруга будет выглядеть лет через тридцать. Твою мать, ни хрена себе загнул! Интересно кем будет для меня Эмма через тридцать лет? Будет ли она к тому времени моей женой и матерыо моих детей или останется лишь приятным воспоминанием, которое я буду выуживать из закоулков памяти в тяжелые минуты, чтобы не забывать о том, что жизнь все-таки бывает вполне сносной штукой? Хрен его знает, как все оно будет. Лучше об этом не задумываться, чтобы не свихнуться раньше времени.
10.25. На работе
Только что позвонила Лиз, и едва я успел поднять трубку, как она выложила новость: они с Полом расстались. Голос у нее был просто замогильный, и я, не раздумывая, предложил встретиться и где-нибудь посидеть после работы. Упс. Вот так-то.
14.30. На работе
Поговорил с Эйммо во время ланча и с некоторой опаской сообщил, что предложил Лиз душеспасительную беседу на чисто приятельских условиях, просто чтобы дать ей возможность выговориться. К моему удивлению, Эмма восприняла это совершенно спокойно и сказала, чтобы я позвонил ей вечером, когда доберусь до дома. Ее доверие меня, конечно, тронуло, но, как я понял, это и своего рода «проверка на вшивость».
В ее глазах я ясно прочел невысказанное предупреждение: «Смотри, если что — между нами все кончено».
22.15. Дома
Как и следовало ожидать, Лиз в полном раздрае. Судя по всему, она давно уже считала, что их с Полом отношения надо называть тем самым запретным для большинства мужчин словом, начинающимся с буквы «л», и я прекрасно понимаю, насколько больно и тяжело бывает расставаться с этой иллюзией, тем более если это произошло так, как у них, — мгновенно и абсолютно неожиданно.
По дороге от Лиз домой позвонил Эмме. Мне было сказано, что знакомство с ее родителями назначено на вечер пятницы. Это именно то, что мне больше всего хотелось услышать после того, как я провел целый вечер, утирая сопли рыдающей приятельнице.
Четверг, 13 июля
10.50. На работе
В результате того, что какой-то эгоист, совершенно не подумав о других людях, бросился под поезд в Хэрроу, мне пришлось вернуться домой, сесть за руль и ехать в контору на машине. Таким образом я получил сразу два маленьких удовольствия — опоздание на работу и необходимость пилить через весь город на тачке, — и одно большое: я имею в виду тот кошмар, который ждет меня на обратном пути домой в час пик. И к тому же я еще и упустил возможность пообщаться с Эммой до работы. Добравшись наконец до конторы, я выяснил, что дела, оказывается, совсем плохи. Едва отметившись о приходе, я сразу же заглянул в офис, где сидит Эмма. Она рассказала, что Лиз звонила начальству и попросила пару дней отгула. Похоже, она совсем скисла.
11.15. На работе
Звонил Лиз домой, но никто не ответил. Мобильник она, видно, отключила.
12.00. На работе
Поскольку я пока что все еще стараюсь не попадаться на глаза теткам из отдела кадров, пришлось направить Эмму в их логово, чтобы выяснить координаты тех, кто записан в личном деле Лиз в качестве ее ближайших родственников. На удачу я особо не рассчитывал и тем сильнее удивился, что она действительно указала в анкете адрес и телефон своих родителей. Позвонив по этому номеру, я убедился, что мои предположения были правильны: Лиз запросила временного политического убежища на известной мне порновилле.
Не могу не признаться, что обрадовался, услышав ее голос, пусть и срывающийся время от времени в слезы. По правде говоря, я уже начал не на шутку волноваться: в том состоянии, в каком я оставил ее вчера, женщины порой могут натворить таких глупостей, что и не расхлебаешь.
Пятница, 14 июля
09.40. На работе
