— Прыгай к нам, малышка! — раздалось откуда-то сбоку. Я не сразу поняла, что это обращаются ко мне, но оглянулась. Бритый парень смотрел на меня, приоткрыв тяжелую дверь темного джипа, невесть откуда взявшегося рядом. Наверно, он подъехал, пока падала береза, и парень, тоже очарованный стихией, теперь улыбался.
Я колебалась. Не только из-за «малышки». Что прыгать-то, когда я стою, считай, у собственного подъезда?
— Барышня, присаживайтесь, а то вас сметет сейчас! — показалась вторая голова, с волосами.
Я, кстати, не люблю ни простецкого обращения в стиле братков, ни вычурной вежливости опомнившихся потомков дворянства или тех, кто мечтал бы ими быть.
— Сади-и-сь! — все так же широко улыбался бритый, видя мое замешательство. — Тебе куда ехать-то?
— Вот к этому подъезду, — показала я на кучу будто скошенных тополей и берез.
Отлично! А нам вон к тому! — Он махнул в сторону, где теоретически находился крайний подъезд соседнего дома. Всё электричество на нашей улице давно погасло, но глаза уже привыкли к темноте.
Я кое-как обошла джип и стала залезать на заднее сиденье.
— Я вообще-то мокрая, — сочла нужным сообщить я с некоторым опозданием.
— Ой, да уж лучше молчи! — вмешался внутренний голос.
— Я людям всю машину намочу, — пояснила я вслух.
— Ничего, люди переживут как-нибудь, — подбодрил меня дворянин. — Будем продираться или в объезд? — спросил он бритого.
— Давай по большому кругу, — непонятно ответил тот и дал задний ход.
Следующие полчаса мы объезжали наш вчера еще образцовый двор с ровно подстриженными лужайками и аккуратными барбарисовыми кустиками, весь заваленный сейчас переломанными ветками и деревьями. Наконец мы остановились метрах в сорока от моего по-прежнему недосягаемого подъезда, только с другой стороны.
— Игорек, давай-ка девушку домой как-нибудь откомандируй, — вздохнул бритый.
Только что, пока мы продирались по завалам, которые теперь окружали мой дом, ребята, смеясь, рассказали мне, что они оба работают в Службе спасения. Но сегодня у них выходной, и они поехали вечером на оптовый склад за йогуртами. А если бы не поехали, то так бы и стоять мне под падающими березами до утра и ждать аварийную команду.
— Барышня, вашу руку! — Игорек вытащил меня из джипа и неопределенно махнул рукой в сторону чудовищной кучи деревьев: — Там должен быть проход.
Прохода там не оказалось, поэтому мы полезли на ствол наклонившегося дерева. Игорек уверенно лез впереди, а потом вдруг спрыгнул. К этому времени мы были уже на уровне второго этажа, и мне прыгать вниз совсем не хотелось.
— Сгруппируйся и на меня, — раздался снизу спокойный голос, и я увидела в темноте распахнутые мне навстречу сильные руки невысокого Игорька.
— Я не могу, — ответила я и спрыгнула ему на голову.
Он ловко поймал меня, перенес через колючую кучу бывших голубых елок и поинтересовался:
— А «Фанта» что, дорога как память?
— Какая «Фанта»? — с ужасом спросила я, думая, что спасатель, видимо, сам переволновался от происходящего и теперь говорит ерунду.
— Да вот эта, которой ты меня колотишь по голове. — Он аккуратно вынул из моей руки пластиковую бутылку с недопитой «Фантой», открутил крышку и галантно предложил мне первой: — За спасение утопающих?
— Можно за вечное спасение… — Я отпила воды, не чувствуя ее вкуса, и протянула ему бутылку. — Будете?
— А то! — весело подмигнул мне спасатель, допил газировку, выкинул бутылку и посетовал: — Надо же, грязь-то какая, хорошие брюки испортил.
Тут я почувствовала, что у меня разодраны все ноги и вообще сил больше нет, и заныла:
— Мы не доберемся никогда…
— Глаза открыть! — скомандовал вдруг Игорек. — Сумку через плечо назад и за мной на карачках!
— Ура! — прошептала я и, стараясь не смотреть по сторонам, поползла за ним. Все-таки очень хорошо, когда в критический момент жизни кто-то может на тебя рявкнуть.
Мне казалось, что мы уже раз пять проползли вокруг моего дома, а подъезда все никак не было видно.
— Можно встать, — неожиданно разрешил спасатель и, поскольку я замешкалась, легко поставил меня на дрожащие ноги. — Страшно было?
— Нет, — отчего-то засмеялась я. — Очень весело.
Игорек подергал нашу тяжелую кодированную дверь.
— У меня магнитный ключ. — Я стала рыться в сумочке.
— Это хорошо, — кивнул он. — Только вот электричества-то нет.
— Заклинило? — с большим опозданием догадалась я.
— С петель надо снимать, — задумчиво сказал Игорек. — Или… — Тут он легонько постучал в решетки первого этажа. — Есть кто дома?
В окне сразу показалась встрепанная мелированная голова соседки Машки, которая не всегда со мной здоровается, потому что у нее страшный на лицо, но молодой и плечистый муж, и она ревнует его ко всем женщинам моложе ее самой. Тем более что, познакомившись с Комаровым несколько лет назад, я стала носить юбки все короче и короче, что не добавило мне популярности у окружающих меня женщин. Да если честно, и у Комарова моя популярность оказалась недолгой, несмотря на все мои старания, колготки с бабочками и тонкие летящие каблучки.
Игорек тем временем встал на сломанное дерево и приподнялся к окну, чтобы Машка лучше его видела.
— Хозяйка, вы не против, если я через вас зайду на второй этаж?
— Это кто? — не поняла Машка.
— Служба спасения. А девушка со мной, — объяснил Игорек, повесил себе на шею мою сумку, легко подтянулся на Машкиных решетках и кивнул мне: — Не отставай.
— А-а-а!.. — услышала я свой голос и поняла, что стою, вернее вишу, и ноги мои где-то посередине Машкиного окна, а сама она кричит уже снизу что-то несвязное, из квартиры, поскольку просунуть голову через решетки не может.
— Держишься пока? — спокойно спросил Игорек. — Секунду погоди…
Я не успела ничего понять, а он отпустил руки, качнулся и, похоже, упал. Я охнула и сильно стукнулась носом о мокрую шероховатую стену, судорожно цепляясь за прутья балконной ограды наверху и чувствуя, как соскальзывают ноги с мокрых решеток на Машкином окне.
— Бояться не надо, — раздался голос моего спасателя откуда-то сверху. — Руку давай. Правую… ту, что ближе ко мне! Потом отпусти левую.
Я, наверно, сделала все, как надо, потому что дальше он крепко взял обе мои руки и рывком втянул меня на балкон второго этажа.
— Умница, — похвалил он меня и заботливо поправил мою разодранную в очень неудачном месте майку. — Не ушиблась?
— Да вот… — показала я на огромный, проступающий прямо на глазах синяк выше колена.
