– Чего? – удивилась Морриган.
– Геополитика – это политика в масштабах всего мира, в которой учитываются только тенденции и детали, имеющие общемировое значение.
– Испугались за свои престолы?
– Не исключаю.
– Какая-то тупиковая ситуация получается… Нам только бежать и остаётся.
– Почему же?
– А как ты планируешь сражаться против такой грандиозной армии?
– Можно помозговать. Но одно совершенно точно: играть будем от обороны. В открытом поле они нас сомнут, как тиски скорлупу. Поэтому нам нужно как можно скорее закругляться с этой игрой и начинать серьёзно готовиться к войне, ибо времени у нас осталось мало. Год, может, полтора или два. Вряд ли больше.
– Как думаешь, моя мама поможет нам? – спросила Морриган после небольшой паузы.
– И не только она. Думаю, мы нормально поиграем с этими вояками. Выиграть, может, и не выиграем, но к миру сведём. По крайней мере, я на это надеюсь.
Глава 36
Преподобная мать-хранительница бездыханно сидела в своём кресле и стеклянными глазами смотрела на мир.
– Зачем? – совершенно невозмутимо спросил гроссмейстер
[39]
храмовников, глядя на юную особу в рясе.
– Она отказывалась выступить единым фронтом с империей против этого богопротивного создания.
– Она имела право, – сказал Рамирэс, сверкнув холодными глазами. – И ты должна была подчиниться. Разве нет? Или я ошибаюсь и клятва, данная тобой, не подразумевает подобной ситуации?
– Подразумевает, – слегка потерялась Элисандра. – Но на то были обстоятельства.
– Безусловно, – понимающе кивнул Рамирэс. – Стать самой молодой преподобной матерью, держащей в своих руках всю церковь Света, – самое что ни на есть важное обстоятельство.
– Нет! – Элисандра весьма эффектно возмутилась. – Я легко уступлю престол любой достойной служительнице церкви. Ведь ты знаешь это не хуже меня.
– Тогда что тебя подвигло на это преступление? Жажда личной мести? Ведь Дален Амелл никакой серьёзной опасности для святого престола не представляет. Мало того, он с ним активно сотрудничает, укрепляя наше влияние в Ферелдене.
– Это не так. В последнее время он распустил один очень опасный слух…
– О том, что он дракон? – улыбнулся Рамирэс.
– Да.
– Так публично он его так и не подтвердил. Просто улыбается, и всё, посмеиваясь над шутниками.
– Не в этом дело. Слух пущен. А его успешность в делах сделает всё намного лучше, чем публичные при-
знания. Ты понимаешь, что народ его признает проснувшимся драконом?
– Ты так уверенно об этом говоришь?
– Сэр Эзингер докладывал…
– Сэр Эзингер пытается отомстить за гибель своей тайной жены! – резко перебил девушку гроссмейстер.
– Что?!
– Сестеция, погибшая при Грифингаре, была не только магистром империи, весьма заслуженным, хочу заметить, но и женой сэра Эзингера. Мало того, у них есть дети. Или ты думаешь, почему он так хорошо ладил с архонтом и магами?
– Ты это и раньше знал?!
– Конечно. Пока мне было это выгодно, я закрывал глаза на подобные вывихи. Но сейчас, когда он ослеплён чувством мести, мне нельзя забывать о такой детали.
– Хм… – Элисандра растерянно посмотрела на спокойное лицо гроссмейстера, а спустя мгновение выронила кинжал и испуганно сделала два шага назад. – Ты меня убьёшь?
– Надо бы, – усмехнулся Рамирэс. – Никогда не думал, что из тебя вырастет подобная мерзость.
– Сэр…
– Ты хочешь оправдываться дальше?
– Но…
– Ты совершила преступление, которое нельзя иначе квалифицировать, как нарушение клятвы и предательство, сопряжённое с убийством своего сюзерена. Тебя ждёт не просто холодное железо. Нет. Порядки тебе знакомы самой. – Усмешка на лице гроссмейстера стала ещё более мечтательной.
– Рамирэс!
– Что «Рамирэс»? Я никогда не пойду на предательство. Зачем мне это? Что я получу с того?
– Я ведь тебе нравлюсь?
– И что? За красивые глаза подставлять свою голову? Ты в своём уме?
– Почему же только глаза? – с лёгким элементом томности сказала Элисандра и достаточно быстрым движением скинула с себя рясу, под которой было тонкое, практически прозрачное шёлковое белье и интригующе красивое молодое женское тело.
– Храмовнику и преподобной матери нельзя состоять…
– Мы вправе поменять это правило. Ведь это в наших силах?
– Хм, – задумался Рамирэс, оценивающе рассматривая весьма и весьма красивое тело Элисандры. – В наших.
– И у тебя есть на примете тайные парочки, которые нас поддержат?
– Есть.
– Вот и отлично, – сказала Элисандра и, плавно покачивая бёдрами, направилась к нему. – Решайся. Где ты ещё найдёшь себе такую женщину?
Гроссмейстер не отстранился при её приближении. И даже обнял её, прижимая к себе. Однако меча не выпускал.
– Ты даже не представляешь, как активно моё желание тебя убить борется с похотью. Такая змея… – покачал он слегка головой. – У меня даже руки слегка подрагивают, порываясь заломить тебе голову и перерезать горло.
– Представляю, – улыбнулась Элисандра и, не дав ему ответить, впилась в него поцелуем. – Ты ведь хочешь стать патриархом церкви? А я… Хм. Мне будет довольно быть подле тебя в качестве владетельной жены. Или все те мечты, что ты вынашивал о реформе, остались в прошлом?
– Какая же ты дрянь, – скривив губы, сказал Рамирэс, отбросил меч и крепко обнял девушку.
– Но ты согласен? – лукаво улыбнулась Элисандра.
– Я тебе говорю в первый и последний раз. Запомни это очень хорошо. – Рамирэс смотрел ей прямо в глаза всё ещё ледяным взглядом. – Если ты только попытаешься вести за моей спиной какие-то интриги, то я даже выяснять ничего не стану.
– Даже если я рожу тебе детей?
– Перережу глотку своими руками. Медленно. Смотря прямо в глаза. Я не прощу измены. Ни в каком виде. Ты меня поняла?
– Да, мой господин, – томно сказала Элисандра…
* * *
– Вы уверены? – Архонт удивлённо выгнул брови. – Странно. Новая преподобная мать-хранительница. Откуда ей взяться? Её предшественница была вполне здоровой.
– Преподобная мать-хранительница и гроссмейстер храмовников погибли при очень странных обстоятельствах.
– Даже так? Что там произошло?
