Эллохар умолк, задумчиво глядя на просторы горизонта, я осторожно спросила:
— И что произошло дальше?
— Ты, — спокойно ответил магистр. — Дальше случилась ты, Дэя.
Я обняла плечи руками, испуганно глядя на магистра, а Эллохар чуть насмешливо продолжил:
— Маленькая песчинка иной раз склоняет весы судьбы, маленькая адептка изменила приоритеты лорда Риана Тьера. Но не стоит думать, что Тьер, встретив тебя, забыл о благе империи. Тьер не из тех, кто что-либо забывает, и устраивая личную жизнь, он сознательно допускал ошибки, надеясь что ослабит тем самым бдительность своих оппонентов.
— То есть… — я потрясенно смотрела на Эллохара, — то есть… Вот почему Риан был так против?
— Чтобы ты вмешивалась в расследование? Да, Дэя. Именно поэтому. Ему необходимо, чтобы поверив в свою безнаказанность, заговорщики начали действовать.
Просто поверить не могу. Я просто не могу поверить. Я…
— Ммм, Риате, прежде чем ты начнешь предаваться самоистязаниям из-за чувства вины, позволь поделиться маленьким, но важным замечанием, — я полными слез глазами взглянула на магистра. Эллохар улыбнулся, и произнес: — Есть основания предполагать, что отпусти ты тогда рвущегося в вашу контору Тьера — одним Бессмертным в империи стало бы меньше.
— В каком смысле? — не поняла я.
— Схема, переданная тобой ведьмам, помнишь, нацарапала ты одну…
— Помню я!
— Ну так вот, — протянув ладонь меня опять потрепали по щечке, — Тьер действительно мог погибнуть. Ты все правильно сделала, милая. Именно это я и собирался тебе сегодня сказать.
— Правда? — у меня голос дрожал.
Поднявшись, Эллохар сел рядом со мной, обнял за плечи и прошептал:
— Правда, милая. Могу отвести к ведьмам, они подтвердят. — А затем нахально-лениво продолжил: — Проблема в том, что Тьер мог «не замечать» даже покушений на себя, но когда дело коснулось твоей безопасности — все изменилось. А дальше не поддающаяся логике история с артефактами, Дэя. Они начали притягиваться к тебе, меняя события и подстраивая случайности. Но… это отдельная история.
— Расскажете? — спросила я, осторожно отодвигаясь от Эллохара.
Загадочно улыбнувшись, магистр тихо спросил:
— Почему ты разорвала помолвку, Дэя?
Молча смотрю на магистра.
— Просто не могу понять, — рывок, и я оказалась лежащей на песке, а лорд Эллохар нависая сверху, прижал запястья и повторил вопрос: — Почему ты разорвала помолвку, Дэя? Назови причину.
Зажмурив глаза, я резко выдохнула и честно призналась:
— В какой-то момент я с ужасом поняла, что начинаю бояться его гораздо больше, чем любить.
Для меня это было больше чем признание, я сама не ожидала, что выскажу то, о чем было страшно даже подумать… О чем я просто старалась не думать. И я до боли зажмурила глаза, просто чтобы не расплакаться, стыдно было.
— А когда ты боишься, ты просто уходишь, да, Дэя? Именно так ты и поступила сегодня — просто ушла оставив меня в конторе. — я открыла глаза, в замешательстве взглянула на Эллохара. Магистр, задумчиво добавил: — И знаешь, для чистокровной человеческой девушки весьма неплохая стратегия выживания.
— Меня отпустите, — решительно потребовала я.
— Опять продемонстрируешь? — поинтересовался Эллохар. Но почти сразу, улыбка на его губах стала очень грустной, и, глядя в мои глаза, он очень тихо прошептал: — Я мог бы бросить вызов Тьеру и просто не вернуть тебя. Такая заманчивая мысль — оставить тебя себе… — чувствую как сердце замирает, и магистр не мог этого не ощутить. Усмехнулся, наклонился к самым моим губам, и почти стон:
— Как больно знать, что это сердце бьется не для меня, Дэя… Как же мне от этого больно…
Вспыхнуло синее пламя.
* * *
Когда огонь угас, я оказалась сидящей на кресле в той самой чайной мастера Шуттана. Одна. Встревоженный Юрао стремительно вошел через мгновение после моего появления, так в дверях и застыл. А я осторожно прикоснулась к губам — они пылали.
— Даже спрашивать не хочу, чем вы там занимались, — дроу иронизировал, отчаянно скрывая тревогу.
— Даже и не спрашивай, — едва слышно ответила я.
— Лед принести? — Юрао подошел, отодвинув низкий чайный столик, присел передо мной, встревожено вглядываясь.
— Все хорошо, — попытка улыбнуться вышла жалкой.
— Вижу, — но в золотых глазах тревога, — мы сейчас можем просто уйти. Прогуляемся, ты выговоришься.
— Лучше лед, — попросила я. — И давай разбираться, что с этим приведением, и магом займемся так же!
— Злая Дэя вышла на охоту? — Юр, наконец, спокойно улыбнулся.
— Так что там с щедрым предложением по поводу льда? — губы еще и припухли.
Лед мне принес сам мастер Шуттан, пока мы с Юрао беседовали с милым приведением, оторвавшимся при нашем появлении от счетов уважаемого гнома. И теперь Юр вел допрос, а я прижимала к губам платочек, с завернутым в него льдом.
И стоя рядом с партнером, я все думала о сказанном магистром Эллохаром, и о том, что мне до этого довелось узнать. И мне, как адепту Академии Проклятий история с артефактами была понятнее запутанной истории с политическими заговорами. Но связь… связь между артефактами и заговором несомненно была, только вот какая?
— Дэй, — попытался привлечь мое внимание Юрао.
— А Счастливчик не появлялся? — спросила я, напрочь игнорируя его выразительный взгляд.
Дроу меня понял, и завершил беседу вежливым:
— Мы вернемся к разговору завтра, если вы не возражаете.
— Конечно-конечно, — пробормотало приведение, возвращаясь к счетам. Оно и так не горело желанием отрываться от работы, и с явным облегчением отнеслось к прекращению расспросов. И вот когда темная призрачная субстанция вернулась за стол, и взяла перо я вдруг отметила некоторое несоответствие. Что-то странное, непонятное. Так и замерла, глядя на то, как приведение вписывает ровные ряды циферок в бланк. И что-то в этом было неправильное.
— Что? — спросил Юрао. — Дэй, в чем дело?
— Не знаю, — отозвалась я, — он как-то пишет… неправильно… и где-то я это уже видела.
Развернувшись, офицер Найтес тоже начал пристально смотреть на привидение. Житель уже потустороннего мира удивленно посмотрел на нас.
— Левша, — отметил Юрао, — но ты права, перо держит как-то не так.
Теперь на призрачную руку смотрели мы все — и я, и Юрао, и мастер Шуттан и даже призрак. И ничего мы там не видели.
— А попишите еще, пожалуйста, — попросила я.
Призрак пожал плечами и вернулся к своей работе. А мы продолжали смотреть, причем я все никак не могла поймать убегающее осознание. Совсем никак. А потом Юрао сказал:
