Джарвис перешел дорогу, лихорадочно выискивая черную физиономию Терри Портера. Некоторые полицейские сердито постукивали по ботинкам своими длинными дубинками, когда он проходил мимо, но Джарвис не обращал на них внимания, двигаясь вперед. Голова его поворачивалась из стороны в сторону под ритмичный хруст стекла под ногами: он вглядывался в лица, мелькавшие мимо. Но Портера среди них не было. Его взгляд привлек человек в окровавленной английской рубашке, и Джарвис остановился. Этот тип сидел на краю тротуара, зажимая рану в голове флагом национальной сборной. Лицо его было осунувшимся и бескровным. В нем отражалась усталость воина после битвы.
В этот момент к нему приблизился итальянец, опуская дубинку поперек спины. Фанат закричал, вскакивая:
— Сука легавая!
Новый удар, в этот раз по руке. Новая брань, в этот раз еще покруче. Тут появился второй полисмен, невероятных размеров. Он вцепился одной рукой в майку и бросил его на дорогу, к очереди из фанов, загружаемых в транспорт.
Парень споткнулся и полетел наземь. Но уже следующий удар по ногам заставил его вскочить и поторопиться. На этот раз никаких проклятий, только торопливость в движениях. Джарвис посмотрел ему вослед и покачал головой.
— Животные, — прокомментировал он, непонятно кого имея в виду: фанов или полицию.
В этот миг его внимание было привлечено криком: Джарвис оглянулся на Фабио в дверях бара, который яростно жестикулировал. Джарвис, спотыкаясь на осколках, бросился в полуосвещенный бар. Внутри все было разгромлено, не осталось ни одного уцелевшего предмета мебели и интерьера. Только щепки на полу.
— Пол! — Обернувшись к Фабио, он увидел, что тот стоит возле группы людей в медицинских халатах, которые оживленно возились над человеком в углу.
— О, нет! — вырвалось у него.
Подбежав, он присел над телом, но его тут же оттеснили в сторону.
— Что с ним?
Фабио потрепал Джарвиса по плечу, и он выпрямился.
— Он потерял много крови, но, говорят, будет в порядке. Его порезали ножом. Два раза пырнули. Здесь и здесь.
Джарвис смотрел, как итальянец указывает на руку и на лицо.
Черт, только не лицо.
— Они отвезут его в больницу, но это не надолго.
— Шеф!
Полуобернувшись, Джарвис заметил Фила Вильямса в дальнем углу бара. За ним тоже мелькали спины медиков.
— Тут Фитчет!
Джарвис продолжил свой путь по осколкам, перепрыгивая через разбитый хлам, бывший некогда мебелью «Сан Марко». Он воззрился на лежащего в углу.
— Его избили и ударили ножом в грудь.
— Он выживет? Вильямс пожал плечами:
— Не знаю. Они особо не распространялись, да и английский у них такой, что не все поймешь.
Джарвис глубоко вздохнул:
— Наверное, все же лучше, чем мой итальянский.
Тут их окликнул Фабио:
— Портера увозят в больницу. Поедете с ним? Джарвис задумался на миг и затем кивнул:
— Да, конечно. Удалось кому-то из них сбежать?
— Не думаю, — покачал головой Фабио. — Там есть дверь запасного выхода, но она на замке. Наверное, запер хозяин, когда оставил им бар на растерзание. Мы отвезем арестованных в соседнее местечко Fiumicino. Там их продержат до тех пор, пока утром ими не займется магистрат.
Джарвис кивнул:
— Нам еще осталось найти Эванса с его подручным. Кажется, его имя Хокинс. Им, должно быть, хорошо известно, что здесь случилось.
Оглядываясь, он провел рукой по волосам: трудно было представить, что за столь короткий срок можно учинить подобный разгром.
— Очень хорошо. Значит, вы отправите их ночевать в каталажку, а завтра утром они снова выпорхнут оттуда как вольные птицы.
— Ничего не поделаешь, мы не имеем права задерживать их дольше. К тому же матч…
Джарвис решительно развернулся к дверям, собираясь покинуть помещение, но в последний миг остановился и вернулся:
— Кстати, а ваши «итальянские товарищи» нашлись?
Фабио покачал головой:
— Их здесь не было. Во всяком случае, нам не удалось обнаружить. Конечно, они могли уйти вместе с хозяином заведения, но…
— Похоже, ваша проблема с заговором теперь отпала, — заметил Фил Вильямс.
Джарвис вздохнул и проводил взглядом двое носилок, которые пронесли мимо.
— Да, но посмотрите, что мы получили взамен. Рация Фабио внезапно затрещала.
— Похоже, на вокзале дела совсем ни к черту. Мне нужно ехать.
Джарвис торопливо кивнул:
— Фил, езжай с Фабио, встретишься там со Стивом. Расскажи ему все, что видел здесь. Я в больницу. Во-первых, я должен убедиться, что с Терри все в порядке. И тогда мне надо будет придумать, что сказать главному детективу-инспектору.
Глава 20
Среда, 27 октября, 08.45
Джарвис встрепенулся и сонно уставился на медсестру в белой крахмальной униформе, которая с улыбкой прошла рядом. В другое время он, быть может, пофантазировал над ее обликом, но только не сейчас. Чувствовал он себя гнусно. Одному Богу ведомо, на что он сейчас похож. Он встал, зевнул и осмотрелся. Он находился посреди длинного белого коридора, В одном его конце было множество дверей-«распашонок» с матовыми стеклами, которые открывались от любого прикосновения, а в другом — группа медсестер, которые сгрудились у доски, что-то оживленно обсуждая. Прямо перед ним находилась дверь мужского туалета, а позади — ряд окон, завешенных белыми жалюзи. Тут наконец он вспомнил, где находится и, главное, зачем. Он прошел по коридору к месту скопления белых халатов. Почти весь вчерашний день он провел в машине с итальянцем, но лишь теперь, оказавшись перед небольшой группой женщин, остро ощутил незнание языка.
— Кто-нибудь говорит на английском? — нерешительно спросил он.
К нему обернулась женщина средних лет.
— Пойдемте, я отведу вас к вашему другу. Взяв Джарвиса под руку, она повела его по коридору.
— С ним не все в порядке. Он потерял много крови, но теперь приходит в себя.
Джарвис закрыл глаза, вздохнул и остановил медсестру.
— Вы не проводите меня к умывальнику? Она понимающе улыбнулась.
— Si.
Медсестра проводила его мимо больших окон, почти во всю стену, и завела в какую-то больничную ванную.
— Здесь вы найдете все необходимое, — сказала она, показывая на большой шкафчик со стеклянными дверцами. — Я буду в палате напротив.
Десять минут спустя, почистив зубы и освежившись, Джарвис перешел в указанную комнату, где увидел Терри Портера. Вид у того был неважнецкий. Рана на щеке была заклеена широкой полосой белого пластыря, рука забинтована. От левого запястья отходила к капельнице прозрачная трубка, рядом работал осциллограф, считывающий ритмы сердца. Короче, типичная палата реанимации. Но регулярное удовлетворенное попискивание приборов, отмечающих работу сердца, вносило определенное душевное равновесие.
