Мрак!
Я опять посмотрела на фото победительницы фестиваля, наряженной в бордовое платье с
люрексом, и повернулась к Борцову:
– Глеб Валерьянович! Одежда!
– Я уже обратил внимание, – кивнул эксперт. – Поменявшись личностью с другим
человеком, наша Лора старательно одевалась по чужому вкусу. Наверное, опасалась
разоблачения. Но дома она становилась самой собой. Убранство ее нынешней квартиры и
написанное восемь лет назад полотно «Радость» абсолютно сочетаются между собой.
Единственное, что осталось у Лоры от ее прошлой жизни, – это фото, где она маленькая, с
любимой мамой. Но на всякий случай Селезнева спрятала снимок под изображением
водопада.
– Почему эти дамы решили совершить обмен? – вопросил Денис.
– На этот вопрос нам ответит Лора-два. Надо срочно ехать к ней! – воскликнула я. –
Совершенно уверена, она-то точно знает, откуда доллары. Надеюсь, вторую Селезневу не
похитили.
– Сейчас проверим, – буркнул Роберт и взял телефон. – Алло! Вас беспокоит служба
телеизмерений. Вас не затруднит ответить на пару вопросов? Отлично. Какой канал вы
предпочитаете смотреть? Ага, первый. И сейчас сериалом наслаждаетесь? Прекрасно. Да, да, согласен, чудесный фильм. Длинная реклама? Непременно запишу ваше пожелание.
Назовите свое имя, пожалуйста. Лора Павловна Селезнева? Огромное спасибо, извините, что
отнял у вас время.
Троянов положил трубку на стол.
– Жив, здоров и невредим мальчик Вася Бородин. Дамочка смотрит исторический сериал
про дворцовые интриги, но возмущается, что его часто прерывает реклама средств от
перхоти и памперсов.
Я посмотрела на часы.
– Навряд ли Лора-два уйдет куда-то гулять, время позднее.
– В клуб она точно не двинет, – хихикнул Денис.
– Лиза со мной, – распорядилась я, – Жданов едет на квартиру к нашей Селезневой и
осматривает там каждый миллиметр.
– Погодите! – остановил меня Борцов. – Я не доложил все результаты вскрытия Арины
Обнорской. Причина смерти…
– Так вы уже сказали, – бесцеремонно оборвал его Денис. – Удар битой по башке.
– Я произнес другую фразу, – терпеливо возразил Глеб Валерьянович, – покойной нанесли
множество ударов по голове.
– Это разве не одно и то же? – усмехнулся Жданов.
– Конечно нет, – ответил бесконечно толерантный эксперт. – Деревяшкой розового
цвета, предположительно битой, колошматили несчастную Арину уже после смерти.
Похоже, тот, кто лишил Обнорскую жизни, ненавидел ее всей душой и находился в
состоянии аффекта. Больше всего досталось голове и лицу.
– Маньяк? – предположила Лиза. – Психопат?
Глеб Валерьянович склонил голову:
– Все вероятно. На Арину мог напасть психически неуравновешенный человек или
наркоман. Но, знаете ли, на мой взгляд, ограбление инсценировано.
– Деньги, кредитки и драгоценности, кроме браслета в виде змеи, который преступник не
смог снять, исчезли, – сказал Денис.
– Верно, – согласился Борцов, – если смотреть поверхностно, ситуация проще некуда.
Красивая обеспеченная девушка, случайно перепутав дорогу, заехала в неподходящее место, решила спросить у единственного попавшегося ей на дороге прохожего, как выбраться на
нужную магистраль, притормозила, опустила стекло или приоткрыла дверь, а маргинал, то
ли находясь под воздействием наркотиков, то ли просто обозленный на весь мир за свою
никчемную жизнь, потерял над собой контроль. Не спорю, такое случается, но если знать, что Арину отравили, тогда, согласитесь, картина выглядит иначе.
– Отравили? – подскочил Денис. – Чем?
– Ядом, который я пока назвать не могу, анализ не может быть готов через десять минут, –
пояснил Глеб Валерьянович.
– Как вы тогда вообще поняли, что ей какой-то дряни подсунули? – не успокаивался
Жданов.
Роберт крякнул, а Борцов вновь ответил невозмутимо:
– Есть такие методы. В случае с Обнорской мы имеем ярко-синие пятна на языке и в
полости рта, что позволяет предположить…
– Конверт! – осенило меня. – Кто-то вызвал Арину в кафе «Голодный рыцарь», велел ей
заклеить письмо и бросить его в почтовый ящик. То-то я понять не могла, зачем отправлять
послание на давно не существующую Собачью Площадку.
– Вот мерзавец, – покачала головой Лиза.
– Весьма изобретательно, – кивнул Борцов. – Хотя был риск, что попытка сорвется. Вдруг
объект окажется брезгливым и намочит палец водой или применит влажную салфетку?
– Вы о чем? – занервничал Жданов.
Кочергина встала.
– Если тебе дадут письмо в бумажном конверте, как ты его заклеишь?
Денис широко улыбнулся:
– Оближу клапан. Так все делают.
– Вот! – кивнула Лиза. – Понял?
– Да! – заорал Денис. – Яд нанесли на край вместо клея!
– Или поверх него, – уточнил Глеб Валерьянович. – Как бы преступник ни старался
представить смерть журналистки следствием случайного нападения психопата, можно с
уверенностью сказать: произошло хорошо продуманное убийство. Некоторый риск, повторяю, в затее убийцы был, ведь встречаются люди, которые не станут водить языком по
бумаге, но Обнорская, на свою беду, оказалась не из их числа.
– Пятна на слизистой во рту… – забубнил Роберт, включая третий ноутбук. – Где я о таких
совсем недавно читал? Память дырявая стала.
– Девичья, – улыбнулась Лиза.
– Это не радует, – протянул Троянов, не отрываясь от компьютера, – наоборот, перспектива
превратиться из мужчины в блондинку меня пугает.
