надежда на глиняную мурку Маргариты. Очень хочется отдать ее Борцову. Между прочим, где сейчас Глеб Валерьянович?
– На вскрытии Обнорской, – пояснил Роберт.
– Вадиму Пряхову прислали фотоаппарат из неглазурованной керамики, – вдруг заявил
Денис. – Теперь моя очередь рассказывать. У Пряхова никого из родных не осталось, бабушка умерла, ее квартира в Котово продана посторонним людям. В городке совсем нет
молодежи, он тихо умирает, там одни старухи безумные, у которых с памятью полная хана.
Никаких сведений о Вадиме от местных жителей мне добыть не удалось. Я было
расстроился, и тут одна из бабок обронила фразу, мол, молодежь нынче развратная. Вторая
подхватила: «Да уж, совсем стыда и совести лишились! Вон, Сонька Малышова свою дочь
Люську с Вадькой Пряховым в одну кровать укладывала. Разрешала неженатым
блудничать». И оказалось, что мать Людмилы Малышовой, манекенщицы, подруги
фотографа, работает в санатории «Конский завод» библиотекарем. Я понесся туда. Благо
недалеко оказалось, за четверть часа добрался. Лечебница функционирует, там полно людей, которые восстанавливаются после операций или перенесенных болезней. Интерьер, правда, не менялся со дня основания учреждения: в коридорах красные ковровые дорожки, в
комнатах трехстворчатые шкафы с зеркалами, деревянные кровати, тумбочки, похожие на
сундуки. Под стать обстановке и сотрудники, самой молодой пятьдесят лет. Но память у них
у всех о-го-го какая! Вадима там прекрасно знают, отзываются о нем очень хорошо.
Родственница, к которой Пряхова ребенком отправляли на лето, на Конском Заводе
постоянно подрабатывала в санатории – нанималась то посудомойкой, то уборщицей.
Спокойная, непьющая тетка. Мальчик всегда был чисто одет, никогда никому не грубил, вежливо здоровался со взрослыми. В обход правил ему разрешили пользоваться
библиотекой. Книги Вадик брал в основном про животных, а еще парнишке нравились
приключения. Томами пользовался аккуратно, страницы не загибал, возвращал литературу
вовремя, с удовольствием пересказывал прочитанное, за что был любим библиотекаршей
Софьей Борисовной Малышовой, у которой подрастала дочь Люся, на четыре года младше
Вадика.
Денис оперся локтями о стол.
– Книгохранилище в санатории работает с одиннадцати утра до семи вечера, Софья
Борисовна оказалась на месте, и мы с ней славно поболтали. Малышова честно сказала:
«Думала, Вадик сделает предложение Люсеньке. Ведь целый год вместе жили! Но не
срослось». Я предположил, что женщина ненавидит парня, который, как говорится, поматросил и бросил ее дочь. Ан нет, та продолжила: «Я Пряхову, несмотря на разрыв
отношений с Люсей, очень благодарна, он ей дорогу к деньгам и славе проложил».
– И как это у него получилось? – заинтересовалась Лиза.
– Сейчас расскажу, – пообещал Жданов. Уселся поудобнее и начал повествование.
Пряхов, внезапно перебравшись в Москву, не забыл про бабушку. Отремонтировал ей
квартиру и приезжал навестить.
За полтора года до исчезновения фотограф прикатил к старушке и, когда вытаскивал из
машины туго набитые сумки, увидел Софью Борисовну, которая в компании с
очаровательной, стройной, длинноногой брюнеткой шла по двору. Молодой человек
поздоровался, библиотекарь обрадовалась, увидев своего бывшего благодарного читателя, принялась расспрашивать, как у него дела. Вадим рассказал, что работает в Москве, делает
снимки для разных модных журналов.
Наверное, Софья Борисовна, мать юной красавицы, сразу сообразила, что такой вариант
упускать никак нельзя. Перед ней приятный, хорошо воспитанный парень, работает и живет
в столице, имеет машину, прекрасно одет и, похоже, не стеснен в средствах, вон сколько
подарков притащил бабке… И женщина решила действовать.
– Похоже, ты не узнал мою дочь Люсеньку, – засмеялась она.
Брюнетка улыбнулась:
– Привет. Я тебя помню, ты мне один раз велосипед починил.
Вадим удивился: гадкий утенок с разбитыми коленками превратился в райскую птицу.
Вот так и начался их роман. Люсеньке тогда едва исполнилось семнадцать, но мать
прекрасно понимала: в крохотном умирающем городке девочке личное счастье не устроить, и работу ей, кроме как в санатории «Конский завод», не найти. А библиотекарь не хотела, чтобы ее дочка-красавица тосковала на ресепшн убогого места или убирала там номера, а
потом, от полной безнадежности, вышла замуж за какого-нибудь заезжего вдовца, если не за
местного алкоголика. Вот Софья и делала вид, будто не замечает, как Вадик влезает в
спальню Люсеньки через окно. И не сказала решительное «нет» дочери, когда та заявила:
– Уезжаю в Москву. Вадька обещает сделать из меня супермодель.
Софья Борисовна собственноручно сложила чемодан девочки, дала ей, сколько могла, денег и помахала рукой вслед уходящей машине.
Люся в столице не пропала. Она поселилась у Вадика, а Пряхов не обманул, занялся
карьерой любимой. Он отправлял ее фото в разные издания, заставлял бегать по кастингам, и
в конце концов старания увенчались успехом. Малышова понравилась представителю одного
крупного агентства, с ней подписали контракт, и юная модель собралась улететь в Америку.
За две недели до отъезда Люся неожиданно рано утром прикатила к матери – попрощаться
перед долгой разлукой. Но Софья Борисовна почуяла неладное и спросила, как дела у
Вадима. Дочь состроила гримаску:
– Мы с ним сегодня ночью поругались. У него случился приступ звездной болезни, совсем
с ума сошел. Вчера получил от главного редактора объединения «Фэшн-ньюс» подарок ко
дню рождения – курьерша принесла ему жутчайшую дрянь, фотокамеру, но не настоящую, а
из керамики. Вадька носился с сувениром по квартире, не знал, куда его поставить, а мне
