Книга Князь. Записки стукача, страница 98. Автор книги Эдвард Радзинский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Князь. Записки стукача»

Cтраница 98

– По-моему, впервые самодержавная Власть решила обратиться к обществу, жалко подчеркивая, что сама не справляется с ничтожной кучкой кровавых шалопаев… Какая же это диктатура!

– Мне кажется, важно, чтобы общество тоже участвовало, – испуганно возразил Цесаревич.

Минни пришла на помощь мужу:

– Генерал очень красиво сказал Саше: «Верховная комиссия – это диктатура, но диктатура добра и сердца».

– Да, точно сказано, – мрачно согласился Победоносцев. – Это диктатура сердца, но не разума. – И перевел разговор на другую тему.


Цесаревич явно избегал теперь Победоносцева. Ему с ним было неинтересно, половину мыслей Победоносцева он не понимал. Беседуя же с Лорисом, понимал все. Лорис так просто все объяснял… Но виделся с Цесаревичем услужливый Диктатор всё реже. Наследнику приходилось напоминать о себе. Все чаще я ездил к Лорису с его записками. Лорис их пробегал глазами и откладывал, зато посылал со мной множество поклонов и благодарностей Наследнику.

Наступил день, когда Цесаревич узнал об удивительном решении Лориса… из прессы!

Забывчивый Диктатор, не посоветовавшись с Наследником, предложил ликвидировать Третье отделение Собственной Его Величества Канцелярии! Его дела передавались Министерству внутренних дел – в особый Департамент полиции.

Победоносцев тотчас приехал к Цесаревичу. Они заперлись, и я слышал, как наставник посмел кричать: «Третье отделение – не учреждение, это символ эпохи покойного Государя – времени истинного Самодержавия! Это символ народного страха перед Властью. И главное – оно вам предано!»

Ну а далее Цесаревичу пришлось прозреть самому. Он с гневом узнал, что, опять же не посоветовавшись с ним, Лорис дал права студентам и даже заигрывал с мятежными газетами…

Наконец, самое страшное – заговорили о готовящейся Конституции.


Между тем политика Лориса принесла добрые плоды.

Окончился спокойно февраль, затем март, наступил апрель… И никаких нападений народовольцев. Но главное – либеральная интеллигенция явно начала менять свое отношение и к террористам, и к власти. Успех! Так что Государь, к зависти двора, души не чаял в генерале.

Перед закрытием Третьего отделения Лорис-Меликов предпринял ревизию нашего ненавистного либералам учреждения…

Боже, как я боялся! Он найдет мое досье, и как я объясню тогда, что никого не выдал? А Нечаев?! Они же меня убьют…

Меня вызвал Кириллов.

– Вы поняли, чего мне стоило уберечь ваши документы от его ищеек?

– Я пытаюсь понять другое: во что вы оценили свой подвиг? – усмехнулся я.

Он задумался и назвал немалую сумму. Взял чек, вместо благодарности заметил в своем стиле:

– Хорошо, когда можно швырять такими деньгами! Кстати, завтра государь назначит Победоносцева обер-прокурором Святейшего Синода. Старик решил укрепить Церковь умнейшим казуистом и консерватором. И правильно – ведь устои шатаются. Кроме того, он верит, что хлопотливые церковные дела отвлекут Победоносцева от игр с Цесаревичем…

Но здесь Император ошибся. Это была не игра, а убеждения. И ледяной Победоносцев, к несчастью для России, мечтал воплотить их в жизнь.


Все это время Лорис-Меликов продолжал наносить удары по старому порядку.

Он перестал убеждать Наследника в необходимости своих действий, теперь он попросту не обращал на него внимания… Генерал занялся поисками влиятельных союзников внутри общества. Он созвал к себе всех редакторов больших газет и произнес льстивую речь о могуществе русской печати и о том, как он мечтает работать в союзе с этой властительницей дум. Всесильный диктатор просил о помощи – и у кого? У тех, кого при дворе называли «жалкими бумагомараками»… Впервые Власть советовалась с газетами, вместо того чтобы преследовать. Правда, в конце встречи Лорис со вздохом процитировал слова любимого всеми поэта: «Что нужно Лондону, то рано для Москвы…» И сказал, что в настоящее время в России, к его огромному сожалению, не может быть создано никакого подобия европейского парламента, нам это рано. Редакторы проглотили это – они его полюбили. Ведь Лорис сделал главное – «оказал уважение».


Наследник послал меня к генералу с яростным письмом – он требовал встречи.

Лорис приехал прежним – обходительнейшим, источал всяческое раболепие. Цесаревич потерялся… Лорис не дал ему начать. С нежной улыбочкой заговорил сам:

– Заметило ли Его Императорское Высочество, что тон беспощадной вчера либеральной печати изменился? Газеты стали сдержанны. Хотя я сказал им самое главное: никакой Конституции, никакого парламента! Ваше Императорское Высочество, пусть они замолчат, пусть не растравляют народ! А когда успокоим страну – свернем им шею…

Наследник, вздохнув, согласился.


Но уже вскоре Победоносцев с усмешкой сообщил Цесаревичу: Лорис затеял флирт с самой опасной частью общества – с молодежью. Он объявил на заседании комиссии план студенческой реформы. Все, что требовали студенты во время студенческих волнений, они получают – право создавать кассы взаимопомощи, литературные и научные кружки, читальни, участие в сходках и тому подобное. Впрочем, эти дары бунтующим студентам закончились грандиозным скандалом. Проводник все этих подачек бунтовщикам, новый министр просвещения Сабуров, явился в Петербургский университет и услышал в актовом зале страстную антиправительственную речь… Что делать, студентам нашим, как известно, без бунта скучно – привыкли. После чего сверху, с хоров, на голову Сабурова посыпались листовки. И в этот миг общей суматохи какой-то студент подскочил к бедному министру и отвесил ему пощечину – так сказать, от благодарных студентов!

Все это рассказал в Аничковом «нимфа Эгерия». И с яростным смехом добавил:

– Так и надо нашей жалкой слякотной власти. Неужели Ваше Императорское Высочество не видит, что граф – всего лишь хитрый глупец? Рецепт его достижений легкий: поднялись студенты – дадим им свободу и самоуправление, безумствует печать – освободим ее! Поверьте, дорого будут стоить эти фокусы России… Он выпускает силы, с которыми потом не справиться… О, горе наше!.. Наступает уже время, когда поборники крепких и здравых начал правды и жизни народной будут противниками правительства. Боюсь, что таковым вскоре окажусь и я. Жду себе больших от того испытаний. Но молчать не могу!

И опять в бешенстве звал Наследник Лориса. Тот приехал, как всегда, очень спокойный. И улыбаясь, объяснил Наследнику, что уже на следующий день студенты опомнились. Была устроена шумная сходка, где они выбирали гостей на университетский бал. И выбрали министра Сабурова и вашего покорного слугу… И как рефрен:

– Вы заметили, Ваше Императорское Высочество, покушения прекратились? Впервые затихло. – Он повторил: – Впервые!

Цесаревич это знал и беспомощно вздыхал…

Приехавшему Победоносцеву Наследник робко сообщил:

– Я говорил с ним… Студенты покаялись. Но главное – ведь затихли изверги!..

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация