– Его лечить надо. Может, он еще чего натворил и в
психиатрическую клинику загремел?!
– Да туда не так просто попасть. Туда больных родственники
сдают, да и то чаще всего за деньги.
– Тогда не знаю, где его искать, и знать не хочу. И вообще,
я хочу остаться одна. Постарайся, пожалуйста, чтобы я о твоем родственнике
никогда не слышала и никогда его не видела.
– Конечно. Извини. Это я во всем виновата.
Даша направилась к двери. Я поплелась следом за ней. Каждый
шаг давался мне с неимоверным трудом. Ноги подкашивались. Остановившись в
дверях, соседка виновато улыбнулась и растерянно развела руками:
– Я, конечно, понимаю, что в этом деле извинения звучат
глупо, но ты все же меня прости.
– Ты тут ни при чем…
Даша покачала головой:
– Пусть жена сама его ищет. Хочет, пусть заявляет в милицию.
Хочет, ждет его возвращения.
– О том, что я тебе рассказала, не говори никому, – еще раз
предупредила я. – Сама понимаешь. Мне огласки не хочется.
– Не скажу. Прости еще раз.
Как только дверь за соседкой закрылась, я села прямо на пол
и попыталась проанализировать свое поведение. Я сделала все правильно. Не
подкопаешься. И она поверила. Я знаю точно – она поверила.
Глава 19
В это утро мне меньше всего хотелось думать о предстоящей
работе, хотя по нашему графику у меня был рабочий день. Надеюсь, что последний.
Мне приснился Саша. И в этом сне я была совершенно счастлива. Снилось, будто мы
не виделись долгое время, а когда встретились, то не могли удержаться и
бросились в объятия. Прильнули друг к другу и расплакались. Я почувствовала,
что я очень сильно его люблю и очень сильно его хочу и что мне совершенно нет
смысла скрывать свои чувства. Саша сказал, что очень долго меня ждал, что
разлука ранила его в самое сердце.
Я долго лежала в кровати, вспоминая до мелочей эпизоды
своего сна. Я действительно полюбила и уже ничего не могла изменить. Возможно,
мы навсегда исчезли из жизни друг друга, но чувство, которое я испытываю сейчас,
останется со мной. Останутся воспоминания о счастливых днях, проведенных
вместе.
Надо было вставать, чтобы успеть к работе, к последнему
моему выходу в роли медсестры.
…Мы ехали в «скорой» и посматривали на часы. Поправив парик,
я достала зеркальце, чтобы еще раз проверить, насколько тщательно я замазала
свой злосчастный синяк.
– Быстро у тебя фингал исчез, – заметил Петр.
– Театральный грим. Черта лысого замажет. Лицо как
новенькое.
Отвернувшись к окну, я стала читать молитву, а потом, достав
икону, нежно ее поцеловала. Петр, как всегда, наблюдал за мной.
– Знаешь, а мне, если честно признаться, смешно смотреть,
как ты молишься. Нам с тобой ни от каких грехов не отмыться. Таким, как Вы,
даже в церковь ходить нельзя.
– В церковь ходить всем можно. На то она и церковь. Даже
если Бог и не захочет простить нам наши грехи, все равно надо молиться и
надеяться. Я бы на твоем месте тоже помолилась.
– Зачем?
– Чтобы все нормально прошло.
– А все и так нормально пройдет. – Петр пожал плечами.
– Откуда такая уверенность?
– Все нормально проходит, если делать как положено,
инструкции соблюдать.
– Сбои всегда могут быть.
– Сбои бывают только у тех, кто допускает какие-то промахи,
а мы ко всему готовимся тщательно. Ты почему на собрании не была?
– Я себя плохо чувствовала.
– Я тебе никак не мог дозвониться.
– У меня номер новый. Ты не переживай, меня ввели в курс
дела. Районное отделение сберегательного банка. Совсем небольшое, но в эти дни
там активная работа с денежными средствами. Народу – всего ничего: один
охранник и четыре кассира. Может, будет кто-то еще, но не более двух человек.
Ты не переживай, я все усвоила. Только вот не пойму, почему такие изменения. Мы
раньше никогда не ездили по государственным учреждениям. Только по оптовым
коммерческим фирмам и другим частным заведениям. А тут сберегательный банк…
– А что, собственно, тебя смущает? Какая разница – частное
учреждение или государственное, были бы там деньги.
– Частные структуры реже заявляют в милицию. Они не горят
желанием обнародовать размеры доходов, скрытых от налогов. Начальству виднее.
Говорили, что роль очаровательной медсестры закрывают. Будешь как раньше
хозяйкой крупной фирмы, которой не существует в природе? Заключать липовые
договора и выкачивать деньги. Господи, кем ты только не была! В каких только
костюмах я тебя не видел… А помнишь тот деловой костюм, в котором ты приехала
на ответственную сделку? Такая короткая юбка и полное отсутствие нижнего белья.
Ты тогда еще как нагнулась…
– Это для удачного завершения дела было необходимо. А ты
тогда чуть всю операцию не испортил. Уставился, как дурак. Словно женщину без
трусов никогда не видел.
– Тебя нет, не видел, а есть на что посмотреть!
– В сторону сейфа смотреть надо было, а не на мою задницу!
Ты же играл роль моего охранника. Если бы не я, ты бы все дело завалил!
– Тогда нечего такие номера отмачивать. Я же мужик и не
железный. Мне не нравится, когда ты перед посторонними мужиками голой задницей
трясешь. Я бы на месте Стаса на тебя через силу трусы надел. Ни хрена он к тебе
серьезно не относится, просто умело тобою пользуется и считает свои прибыли.
Если бы ты моей женщиной была, пожизненно бы в панталонах ходила.
– Сам ходи в своих панталонах.
– Да это я так, шучу…
Петр повалил меня на носилки и положил руку на мою грудь.
– Ты что творишь-то? Всю прическу испортишь! Я этот парик
целый час расчесывала.
– Лерка, а давай это наше последнее дело будет. Давай вместе
сбежим! – Петра лихорадило. Не удержавшись, он сунул руку под мой халат и
принялся гладить грудь.
– Пусти, с ума сошел? – возмутилась я и отвесила звонкую
пощечину.
– Ребята, вы готовы?! Скоро приедем,– крикнул Славик из
кабины водителя.
– Готовы, – ответил Петр, потирая щеку.
