Удивительно, но если этих людей кто-то попросил бы четко сформулировать их политические требования (хотя могли и разорвать на куски без лишних вопросов), они не смогли бы сделать это внятно и непротиворечиво. Объединяло их только одно — «так дальше нельзя», причем это чувство было настолько сильным, что они были готовы и убить, и умереть. Один из них был военным наблюдателем во Франции
[57]
и оттуда вынес мысль о военной диктатуре, с которой согласились с оговорками все. Еще один в молодости увлекался леворадикальными идеями, но как-то несерьезно — те, кто серьезно увлекался, обычно заканчивали на виселице. Но желания построить коммунизм у него не было, он повзрослел и считал это утопией: чтобы был коммунизм, надо, чтобы сначала были коммунисты, а таких не было, все гребли под себя. Двое считали, что надо ограничить капитализм, хотя капитализм в Империи и так был ограничен.
[58]
Один, наоборот, считал, что надо разрешить все, что разрешено в Североамериканских Соединенных Штатах. В общем, помимо требования перемен, их ничего не объединяло, и это наводило на мысль о том, что эти четверо серьезно больны.
Но это не делало их менее опасными.
— Что нового? — спросил один из них, когда они выгребли в тихое, подходящее для ловли рыбы место. Солнце уже взошло, но от черной воды еще поднимался легкий парок. Было покойно и удивительно тихо.
— Вот-вот будет назначен новый министр в Кабинет, — сказал второй, — указ провели по инстанциям меньше чем за сутки. Министр контроля.
— Кто?
— Адмирал князь Воронцов.
Все замолчали. Из всех князя лично знал только Петров.
— Это плохо… — тяжело сказал он.
— Убрать? — спросил Сидоров.
— Не лезь поперек батьки в пекло… Посмотрим, что он сейчас из себя представляет. Может, и убивать не придется. Котов!
— Я.
— Сведи с ним дружбу. Помогай ему. Посмотришь, к чему он клонит.
— Есть…
— Может, он и наш человек…
Эти люди… Самое плохое в великих утопиях, в великих идеях, как дать людям свободу, научить их жить по справедливости, — то, что ради этих идей можно все. Нет… конечно, нельзя, но проблема в том, что адепты этих идей как раз и думают: можно. Откуда берутся террористы, коммунисты, эсеры? Ни одного ребенка ведь в школе не учат, что можно взрывать, убивать, лгать, предавать. Не учат этому и родители. Их учат совсем другому — долгу, чести, патриотизму. Но беда в том, что находятся люди, которые говорят: ради вот этого великого блага в будущем в настоящем можно все. Убивать, взрывать, злоумышлять. Не все покупаются. Многие не покупаются. Но ведь есть кто покупается!
Эти люди считали, что в офицерском корпусе у них есть поддержка. В среде генералов у них будет поддержка — кто же откажется от власти? Но только если власть будет! Если Его Императорское Величество будет убит — власть должен будет кто-то взять. Достойного совершеннолетнего кандидата пока не было, а высшую власть по новому закону о престолонаследии можно было воспринять лишь в двадцать пять лет. Значит, нужен регент, а учитывая то, что страна воюет, — и Военный Совет. Кто из генералов откажется быть спасителем России?
Именно поэтому Его Величество следовало убить, и как можно скорее. Когда власть будет лежать в грязи, все пойдет быстрее.
Думая так, эти люди лгали сами себе. Они думали о том, что многие в офицерском корпусе поддерживают их, и в то же время планировали убийство Его Величества, чтобы иметь повод создать Военный Совет и перехватить власть. Тем самым они подтверждали тот факт, что они отщепенцы, что при живом Государе никто из офицерского корпуса не поддержит их, кроме таких же отщепенцев, как они сами. Но они не видели в этом никакого нарушения логики и продолжали действовать… в этом они были похожи на гвардейских офицеров Дворцовой, которые вывели солдатиков митинговать за Константина и Конституцию, объяснив, что Константин — законный Император, у которого отнимают власть, а Конституция — его супруга. Логично, правда?
— Он не может быть нашим человеком, — сказал Котов, — он друг Императора с детства и наш враг. Его надо убить.
— Убивать надо другого! — резко возразил Петров. — И ты об этом знаешь. У тебя все готово?
— Да.
Эти люди понимали, сколь тяжело будет им осуществить свои безумные планы. Российская Империя еще со времен борьбы с большевизмом и крестьянских бунтов двадцатых имела лучшую в мире, отлаженную как часы систему контрразведки. Они не могли привлечь в дело никого, понимая, что любой может на них донести и тогда им болтаться на виселице. Умысел на убийство Высочайшей особы и государственный переворот — никакого другого наказания и быть не могло.
Именно поэтому каждый из них действовал в одиночку. Планов убийства Его Величества было не один, а четыре: каждый из заговорщиков разработал свой план убийства. Ни один из них не знал, что конкретно задумал другой. Каждый из них дал клятву в случае угрозы ареста покончить с собой, чтобы не потянуть за собой остальных. Каждый из них знал, что, в случае если одного из них раскроют, другие предпримут все меры к тому, чтобы убить его. Здесь ничего личного, дело было превыше всего. Они были в этом честны — жизнь любого из них весила не больше, чем жизнь Царствующей особы, и они в равной степени были готовы убить, так же как и умереть.
Они были опаснее, чем простые радикалы. Все четверо были военными, трое из них прошли горячие точки. Там они приобрели опыт борьбы с самыми страшными террористическими проявлениями, какие только знала история. Именно в Персии терроризм вышел на новый виток благодаря типично шиитскому фанатизму и довольно неплохому образованию многих террористов, их сообразительности. Заминированные машины, пояса шахидов, захваченные бензовозы, обстрелы ракетами с подключенным к ним часовым механизмом — и прочее, прочее, прочее… Каждый из них занимал достаточно высокое положение для того, чтобы получать информацию и иметь возможность использовать других втемную. Просто отдавая приказы.
— Я хочу попробовать убить их обоих.
— Делай что хочешь! — резко сказал Котов. — Только предупреди.
— Боишься?
— Не в этом дело. Если у тебя не получится, начну я.
— Он прав, — сказал Петров.
— Хорошо, договорились. У тебя все готово?
— Да.
— Они не подозревают?
— Нет… — Человек жестко усмехнулся. — Эти идиоты думают, что они добрались до столицы, обманув всю имперскую службу безопасности. Мы знаем обе их квартиры, постоянно следим за ними…
— С беспилотника?
— Нет. С надежными людьми.
