Испанское Марокко
Траверза порта Ас-Суэйра
— Бисмилла ррахмону рахим…
[45]
С легким хлопком гаснет освещение — небольшая переносная батарея фонарей на аккумуляторе.
— Ва-ах! Шайтан, ты что сделал?! Ишак!
— Это не я! Это не я!
— Где фонарь?! Где фонарь?!
— Вот…
— Так включай!
— Нэ гарит! Нэ гарит!
— Ваш, ишак тупой! Дай его сюда!
— Что со связью?! Где Мадрид?
— Связи нет, господин капитан…
— Карамба! Звоните по сотовому! Где дизель-генератор?!
— Пытаемся включить!
— Шевелитесь, тупые свиньи! Матерь Божья, поймаю, кто это сделал, — убью.
Две бомбы, сброшенные русским бомбардировщиком и взорвавшиеся над Ас-Суэйром, не причинили вреда ни одному человеку, если не считать количество пострадавших в ДТП, которое росло и сейчас. Это были не обычные бомбы с прочным корпусом и зарядом взрывчатки. Эти бомбы воздействовали на цель только электромагнитным импульсом, а целью было все, что питается электричеством и связано с электричеством. Максимум, что могла эта бомба сделать людям, — вызвать вспышку головной боли у метеозависимых…
Радары, отслеживающие перемещение возможных нарколодок и легких летательных аппаратов, мгновенно вышли из строя, экраны погасли. Погасли экраны компьютеров в полицейском участке и на базе «Гвардия Сивиль» — что-то вроде казаков на испанский манер. Город погрузился во тьму, остановились машины, погасли светофоры. Это было не так заметно, как, скажем, в славящемся своей ночной жизнью Марбелье, — там подобное, несомненно, вызвало бы настоящую катастрофу. Но все равно — люди выходили из домов, из машин, спрашивая друг друга, что происходит, и вслушиваясь в неясный ночной гул…
Десантно-штурмовые вертолеты показались из-за гребня холмов, окружающий город, — и моментально нырнули вниз, спускаясь как на санках. Один вертолет брюхом снес особенно высокую телевизионную антенну — и на этом нештатные ситуации кончились. Бьющий с неба лазерный луч указывал на цель, он хорошо был виден в очках пилотских шлемов — специальное покрытие на пилотских шлемах как раз и наносилось для того, чтобы любой пилот любого летательного аппарата видел целеуказания от пехотных частей…
Генерал сразу понял все, как только погас свет. Моментально понял. Это могли быть только русисты. Русисты идут — каким-то образом они нашли своего человека и пришли за ним. А может быть, и нашли его самого…
Оставив своих людей в подвале, не отдавая никаких приказов, он бросился к лестнице. Надо бежать!
Ступени вели на первый этаж. Как и везде, здесь примитивный, деревянный пол, чисто выбеленные стены, какие-то произведения народного творчества на них. Бежать! В машину — и бежать!
Как и везде, в старом квартале в каждом доме был внутренний дворик. Город стоял на самом берегу, в Средние века и даже в новые времена он не раз и не два становился объектом для нападений пиратов. Поэтому каждый дом в старом городе строился с учетом возможной его обороны от врага. Правда, такого врага, у которого не было вертолетов…
Толкнув старомодную, еще закрывающуюся на деревянный засов дверь, генерал выскочил во дворик. С океана тянуло приятной соленой прохладой, три внедорожника отдыхали во дворе. Накрытые, они походили на тюленей, выползших на берег, чтобы полежать…
Выругавшись, генерал стащил с одной из машин покрывало, рванул ручку, сел за руль. Повернул ключ и…
Ничего.
Обычно, когда с машиной что-то не так, какие-то звуки она все же издает. Аккумулятор пытается прокрутить стартер, и у нее ничего не получается, но все же какие-то звуки она издает, верно? Аккумулятор — простой агрегат, сложно вывести его из строя. А тут — ничего. Машина была мертва…
Выругавшись на фарси, генерал выскочил из машины, содрал покрывало с другой. И вдруг напряженно замер, прислушиваясь…
Город тоже был мертв…
Не было слышно ни порта, хоть и небольшого, рыбацкого, но там-то как раз ночью и разгружаются сейнеры, чтобы уже рано утром улов был в холодильниках и на базарах. Ни машин — редкие ночью, но все же машины, к тому же испанцы обожают шуметь, давить на клаксон по поводу и без. Ни музыка с какой-нибудь вечеринки или просто из дома.
Ничего.
И нет света. Город, даже ночью, все-таки светится, свечение исходит как бы снизу, и его хорошо видно, особенно если ты живешь на холме. Немного пространства, которое искусственный свет отвоевывает у ночной тьмы. Не было и этого. Темно, как бывает темно только в пустыне, где свету звезд не от чего отражаться…
Нет света… Город умер.
Звук… кто-то говорил на незнакомом языке, экспансивно и напористо. Какая-то женщина, сверху…
Все? Нет, не все!
Шелестящий на грани слышимости гул. Ритмичный шепот, такого не бывает в природе — звук, созданный человеком или тем, что создано человеком…
Мягкая поступь смерти…
Вертолеты!
Генерал ринулся обратно в дом. Выхватил пистолет и выстрелил в потолок.
— Русисты! Русисты идут!
— Движение. Движение на цели, господин подполковник!
Подполковник по адмиралтейству Москвин, обязанный своим званием разведотделу морской пехоты, быстрым шагом подошел к подавшему сигнал оператору:
— Что тут?
— Движение на цели. Один человек.
Человек на экране — белый на черном и сером — возился около серого, с прямыми углами и линиями прямоугольника машины…
— Пытается скрыться…
— Так точно…
— Зеленая звезда реализована?
— Господин подполковник, «Николай Первый» доложил о реализации.
— Так…
На экране человек выскочил из машины.
— Принять меры к опознанию!
— Есть.
Человек сорвал покрывало с другой машины. Замер, куда-то всматриваясь…
— Услышал, господин подполковник!
— Где вертолеты?
Оператор посмотрел на часы.
— По времени должны быть над целью. В зоне видимости нет.
Черт…
Человек поднял голову, будто всматриваясь во что-то выше. Словно маска — черные провалы глаз на блестяще-белом лице…
— Есть!
Программа сама, автоматически сделала снимок…
— Беленький, займитесь опознанием! Все машинное время на это!
— Есть… господин подполковник, опознание!
