Нет, такое невозможно себе представить. Потому что там — элита. Потомственная. Уже давно наигравшаяся с деньгами и сейчас ведущая игру с властью. С властью не внутри страны, а вовне, на международной арене. У нас, увы, у власти те, кто недоел, кому чего-то недодали в детстве. Доедают сейчас, объедая страну.
Второй вопрос. О чем эта книга?
Эта книга довольно необычна, она отличается от всех предыдущих. Эта книга не о событиях в Бейруте, в Персии, в Польше, в США или в Средиземноморье — как предыдущие книги цикла. В этой книге адмирал Воронцов вовсе не главный герой, он всего лишь один из героев. И здесь речь пойдет об очень важных вещах. Не столько об Афганистане, сколько о власти в стране. О схватке за власть. О нарождении новой элиты и попытке перехватить штурвал.
Эта книга — несмотря на жанр альтернативной истории — злободневна, я пытался создать ее именно такой. Уже двенадцать лет мир находится в состоянии войны. Глобальной войны с терроризмом. Под эту войну и в связи с этой войной созданы уникальные технологии контроля, уничтожения, прослушивания. Под лозунгом обеспечения безопасности — в самых демократических странах попраны права и свободы человека. Нашу переписку читают без ордера, за нами следят без ордера, людей хватают и сажают в тайные тюрьмы без надлежащей юридической процедуры, наконец, любого могут просто убить, от Осамы бен Ладена и до Анвара аль-Авлаки, американского, кстати, гражданина. Мало кто знает о «черных четвергах» в Белом доме, когда рассматривают и утверждают цели для БПЛА, о том, что существуют математические модели и все чаще БПЛА наносят удары не по конкретным целям, а по «моделям подозрительного поведения».
Я хочу, чтобы люди, прочитавшие эту, книгу задумались — а что, если все это выйдет из-под контроля? Гражданские механизмы сдерживания военных как раз и существуют, чтобы держать все это под контролем. Но сейчас — механизмов сдерживания не существует.
Эта книга как раз поднимает эти вопросы. Надеюсь, вам понравится…
Ночь на 20 августа 2014 года
Священная Римская Империя
Не было и речи о том, чтобы оставить все как есть. Просто — не было речи.
Из Швейцарии, где мне ярким светом светило пожизненное заключение, я выбрался в Священную Римскую Империю. Взял автобусный билет на Базель, из Базеля позвонил по нужному телефону. Резидентура направила мне экспресс-почтой документы, с которыми я миновал границу, находящуюся всего в нескольких сотнях метров от границ города Базель. Всего пара часов ожидания — и я был уже на земле потомков варваров, разоривших Рим. Теперь, получается, дважды разоривших.
В Мюльхайме, городке, известном тем, что это единственный город с числом населения меньше двадцати тысяч, в котором есть пятизвездочный отель, я сделал две вещи: нанял машину и купил свежий выпуск «Зюд Дойче Цайтунг». В прессе (наверное, всего мира) — на первых полосах тема одна — ядерный взрыв в Риме. Приблизительная мощность около пятидесяти килотонн в тротиле, эпицентр — в самом центре Рима. Эксперты указали на чрезвычайно высокий уровень радиации и огромный выброс долгоживущих радиоактивных элементов. Как бывший Наместник в Персии я хорошо знал, что это означает, — приходилось, знаете ли, столкнуться. Первое — взорван не армейский заряд последнего поколения, а самодельная бомба, возможно, что и с кобальтовой рубашкой. Второе — Риму конец. История древнейшего, возможно, самого древнего города на Земле завершилась. Какой-то новый Нерон спалил его дотла, и теперь уже навсегда. Больше там никто жить не будет. Все, точка. Зона отчуждения.
Германские парашютисты высаживались в городе, чтобы оцепить зону заражения, не допустить просачивания пострадавшего населения, а также артефактов из зоны поражения в благополучные районы. Зная немцев, можно было не сомневаться в методах, какие они для этого изберут.
Раскол Италии был практически неизбежен. Вопрос лишь в том, на две или на три части. Промышленно развитый Север, скорее всего, под названием Падания примет столицей Милан и станет вассалом Священной Римской Империи Германской Нации. Или даже войдет в нее, как вошла Франция. Южная Италия, скорее всего, примет столицей не слишком близко расположенный к зоне заражения Неаполь, из которого, может быть, придется людей эвакуировать — в намного меньший по размерам Таранто, главную базу ВМФ Италии. Вопрос будет в том, с кем останется Сицилия: предпочтет остаться в унии с Южной Италией или отделится? Опыт отдельного существования у Сицилии был очень большой, плюс обида на Муссолини, его рейды не были забыты — там вообще ничего не забывают. И если отделится, то с кем будет Сицилия? Можем попробовать даже мы — и с Сицилией, и с Южной Италией. Опыт противорадиационных мероприятий, лечения заболевших лучевой болезнью после Персии у нас большой, на юге Италии явно будут искать противовес Германии — и мы подходим как нельзя лучше. Монархическая страна — на юге Италии всегда тяготели к монархии, к тому же у итальянцев осталась добрая память о русских моряках, сто лет назад первыми пришедших к ним на помощь после землетрясения. Да и Австро-Венгрия, давний враг Италии, — и наш враг тоже. Для нас же — еще один курорт, наподобие Крыма, пара десятков миллионов подданных, довольно приличный флот с четырьмя, пусть не самыми большими, авианосцами и несколькими очень приличными десантными кораблями плюс возможность серьезно поговорить о колониях. Да, еще вопрос в том, что будет с колониями. Сомали переходит к Священной Римской Империи, больше некуда, да и не возьмет никто. Думаю, германцы быстро наведут там должный порядок. А вот из-за Триполитании возможна жестокая война Священной Римской Империи с Францией. Мирного договора у них до сих пор нет, итальянские силы в Триполитании склонятся скорее к французам, а Франция достаточно сильна, чтобы не упустить шанса…
[1]
И эта история не завершилась для нас. Точка и здесь не поставлена.
Мрачные мысли о геополитике и о будущем европейского континента занимали меня все время, пока я добирался до Штутгарта. Там проходил скоростной автобан, на котором не существовало ограничений скорости, по нему я намеревался добраться до Берлина. Оттуда — или в Санкт-Петербург, или… надо подумать куда.
