Барончик занес над головой меч для последнего удара, на секунду замер и… рухнул на площадку, сбитый с ног умело брошенной булавой.
Все смешалось: кто-то кинулся помогать Салине, кто-то поднимать упавшего барончика. Булава – не меч, она не наносит открытых ран, но от такого удара барончик запросто мог получить пару переломов.
На площадке чуть было не возникла потасовка между сторонниками Салины и барончика. Самые горячие успели обменяться несколькими ударами. К счастью, до мечей дело не дошло. Появилась королевская стража, это заставило буянов утихнуть. Я нашел взглядом того, кто так удачно метнул булаву. Рыцарь выбирался из толпы, точнее, пытался это сделать. Ему преградили дорогу. Судя по всему, спаситель Салины только что заимел нескольких врагов, не удивлюсь, если он получит вызов на поединок.
– Что здесь происходит? – начальник королевского патруля обшарил взглядом окружающих. – Кто такие? – его взгляд остановился на мне.
– Граф Ролио Капатонский, – представился я. – По официальному позволению Его Величества короля Лутсора набираю рыцарей в свой личный отряд.
Бумага произвела впечатление, как знал, что она пригодится. Не зря я отвалил монарху столько золота за непринадлежащую ему землю.
– Ухм. И как ваши успехи?
– Нашел одного, – я кивнул в сторону того, кто спас Салину. – Вы не возражаете, если мы покинем эту гостеприимную площадь?
– Следуйте за мной, я вас не свяжу обещанием, – шепнул я тому, кто нас выручил.
Помочь ему покинуть это место – меньшее, что я могу для него сделать.
– Проходите, – махнул рукой патрульный.
Судя по злобным взглядам, которые бросали нам вслед, убраться отсюда мы решили вовремя.
– Благодарю вас, сударь, – сказал я, как только площадь осталась позади. – К сожалению, я не знаю вашего имени…
– Рыцарь Патомат, – отозвался мой новый знакомый. – А благодарить меня не стоит. Я сделал то, что надлежит в такой ситуации сделать рыцарю. К сожалению, в Лутсоре начинают забывать о чести. И это печально.
– Не могу с вами не согласиться.
Рыцарь бросил на меня вопросительный взгляд, пытаясь понять, нет ли в моих словах сарказма, но я был совершенно серьезен.
– Вы коренной лутсорец или выходец с недавно присоединенных территорий? – поинтересовался я.
– Родовое поместье отца находилось неподалеку от столицы, – горько улыбнувшись, сказал рыцарь.
– Находилось? А больше оно там не находится?
– Находится. Но теперь это уже не наше родовое поместье. Его забрали в казну за долги, вскоре его выкупил один из купеческих домов.
– Кому же вы столько успели задолжать? – искренне удивился я. – Должно быть, у вас были очень расточительные предки.
Рыцарь бросил на меня гордый взгляд. Видимо, слова о предках его задели. Не посчитал бы оскорблением. Ссориться с этим рыцарем не входило в мои планы.
– Скорее у них не слишком расторопный потомок. Если кого и винить в случившемся, то только себя. Вы знаете, насколько в центральных областях Лутсора за последнее время увеличился земельный налог?
– Понятия не имею, – честно признался я.
– В десять раз. Крупные землевладельцы вынуждены продавать свои наделы или, в свою очередь, увеличивать ренту с крестьян. А она и так немала. Увеличение ренты приносит только отсрочку, и не более того.
– И рыцари это терпят?
– Земельный налог повышают не всем, лишь тем, кто вызвал неудовольствие короля. Многие ропщут, но недовольство быстро усмиряют. Впрочем, большинство разорившихся дворян ищет виновных совсем не там, где они есть. Рыцарство пытается поправить свои дела за счет войн и захвата новых территорий.
Ай да монарх! Не только пряник использует, но и кнут. Тех, кто не стремится участвовать в завоевательных походах, принуждают к этому экономическими методами. С помощью экономического давления рыцарство вытесняется из центра страны к границам и далее. Вот только вопрос: кто же занимает освобождающееся место? Рыцарь что-то говорил о купеческом доме. Очень интересный разговор, надо расспросить этого Патомата подробнее.
– Приглашаю вас на обед. Надеюсь, вы не откажетесь подкрепиться.
– Не откажусь, – согласился рыцарь.
Ликование, вызванное победой Салины, вылилось в пир. Организатором был барон Тромиг, оплачивал стол, разумеется, я. Вот только сам я отказался присоединиться к празднику, не попал на пир и спаситель Салины. У меня был к нему серьезный разговор, а какие серьезные разговоры можно вести, когда вокруг шум и веселье. Салина обиделась: «Она рисковала своей жизнью, а мне и дела нет». Можно подумать, это я ее подталкивал к поединку. Ничего, переживет. Не положено оруженосцам обижаться на своих работодателей. Тем более по такому незначительному поводу.
– Для начала позвольте еще раз поблагодарить вас за спасение моего оруженосца, – сказал я, когда мы с рыцарем Патоматом сели за стол. За отдельный стол в отдельной комнате.
– Спасибо, не стоит благодарности.
– Позвольте поинтересоваться вашими планами.
Рыцарь вздохнул:
– С планами полная неопределенность. Все говорят о предстоящей войне…
– Вас что-то смущает?
– Не хочу я воевать с актийцами, они мне ничего не сделали.
– Так вы думаете, что война – это вопрос решенный?
– А как вы думаете, граф?
– Я надеюсь, что благоразумие победит.
– Хотелось бы верить.
По улыбке рыцаря было понятно, что верит он в это с трудом.
– Если война с Актией вас не вдохновляет, у меня к вам предложение: присоединяйтесь к нам.
– В вашем отряде много атийцев.
– Да, но и лутсорцев тоже хватает.
– Наемники? Им все равно, против кого воевать. Я, конечно, не в восторге от местных порядков, но не хотел бы скрестить мечи со своими соседями.
– Мы не собираемся участвовать в военных действиях. Планируется частная экспедиция.
– В частной экспедиции я бы принял участие, – согласился Патомат.
– Значит, по рукам. Поскольку этот вопрос решен, поговорим о другом. Вы упомянули о торговом доме, который купил ваше поместье. Как вы смотрите на то, чтобы отомстить купцам?
– Я человек чести, – гордо вскинул голову рыцарь. – Я не люблю торговцев, но не подниму против них свой меч.
– Вы не поняли, я не предлагаю действовать вне рамок рыцарской чести. Купцы перекупили ваше поместье. А что вы скажете, если мы попробуем купить их торговый дом?
– Шутить изволите? – удивился рыцарь.
– Ничуть. А в чем дело? Не продадут?
– Эти мать родную продадут, если почувствуют свою выгоду, да только…
