– Марек, извини…
– Прости, Марек! Сами не знаем, как вышло! Не успели и глазом моргнуть, как Татьяна Павловна налетела на нее. Все вроде нормально начиналось, и вдруг – раз! Опять у нее приступ ревности случился. Прости нас, Марек!
– Я бы выгнал вас вон, да я здесь не хозяин! Но если я расскажу…
– Не надо! Прости!
– Да при чем здесь ваше «прости»? Вот странные люди! Вы ей голову пробили, у нее и будете просить прощения! Изверги!
Яна уже полностью пришла в себя и решила, что пора рассекречиваться, потому что затылок теперь болел от холода, от того, что на нем лежал большой кусок льда, тающий и стекающий неприятными холодными каплями за шиворот. Ее ресницы дрогнули. Перед глазами возникло взволнованное лицо Марека.
– Яна, как ты?
– А ты как думаешь? Что тут вообще происходит? – поморщилась она.
– Я сам в шоке! Вернулся, а там уже крик, ругань… Ты лежишь бледная и безмолвная, как в сказке, красавица в хрустальном гробу… то есть ты без гроба лежишь, но с пробитой головой. Извини, я волнуюсь.
– Ничего, ничего. Просто ты поразил меня знанием наших сказок.
Яна осмотрелась. Она находилась в не очень большой комнате с окнами-бойницами, отчего сразу стало ясно, что ее перенесли внутрь замка. Лежала она на широченной массивной кровати под балдахином с золотыми кисточками. Марек сидел рядом, а невдалеке стояли перепуганные и сконфуженные Надежда, Наташа и Слава. Не хватало Татьяны Павловны и Лелика, чтоб им пусто было.
– Простите, так нехорошо получилось… если бы мы только знали, что такое может случиться… – снова хором заговорили русские.
– Можно не сейчас, а? Не хочу никого видеть, – сказала Яна, и народ, рассыпаясь в извинениях, удалился.
– Я вызову врача. Ты хоть и недолго была без сознания, но все равно, – Марек сделал попытку встать.
– Нет! Не надо мне никаких врачей! Шишка на голове – пустячное дело, пройдет. Надо же, не успела приехать в страну, как уже по куполу получила… Но ничего, оклемаюсь.
– Болит? – Касински явно сильно за нее переживал.
– Немного. Это я в замке?
– Да. Я отнес тебя в твои апартаменты. Они самые просторные, другие комнаты еще меньше. По-идиотски тут все устроено. Замок очень древний и очень, по большому счету, тесный. Раньше люди ниже ростом были, им хватало.
– Зато монументально и историей пахнет, – вздохнула Яна.
– Тебе надо поесть. Сможешь пройти метров сто?
– Смогу, конечно. Я голодна как волк! А кто эти люди?
– Которые напали на тебя? – уточнил хозяин.
– Ну, да…
– Мне так неудобно… Дело в том, что замок государство подарило моему другу за особые заслуги перед ним.
– За какие же заслуги можно подарить целый замок? – заинтересовалась Яна.
– Он очень известный ученый. Еще не так давно Норвегия была преимущественно промысловой страной. Народ жил бедно, климат считался плохим, полезных ископаемых в недрах не так уж много. Занимались рыбной ловлей и продавали улов в разные страны.
– Норвежский лосось и сейчас ценится во всем мире, – нахмурилась Яна, боясь прикоснуться к своему затылку.
– Ценится. И добыча идет. Но на одном лососе в число развитых стран не войти. Норвегия как бы состояла из рыбацких поселков. Кстати, был развит еще промысел сардин в начале прошлого века, и вот в этом замке открыли самый крупный в мире завод по производству консервов, именно сардин – в масле и в томате. Вот какую роль играла рыбная промышленность, раз даже памятники архитектуры отдавались под консервные заводы!
Марек помог Яне подняться, повел ее, поддерживая, из комнаты и продолжал рассказывать:
– А после Второй мировой войны завод закрыли, цех опустел… Позже государство повернулось, так сказать, лицом к таким вот зданиям, несущим в себе, как ты правильно подметила, целый пласт истории. А уже к концу двадцатого века в Норвегии была найдена нефть.
– Вот! Я поняла, почему вы так развились. Нефть – это вам не сардины! – воскликнула Цветкова.
– Совершенно верно. Государство всю свою экономику сосредоточило именно на ней, на нефтюшке. Но тут была одна особенность рельефа. У вас-то в России нефть везде…
– И правда. Я слышала, есть земли, где палку воткнешь – там и нефть обнаружится, – похвасталась Яна, словно сама была президентом нефтяной компании.
– А у нас нефти на суше совсем нет.
– Как это?
– Только в море, под большим слоем ледяной воды. Добывать ее было безумно тяжело. Просто адский труд! Чтобы построить нефтяную платформу, одну только вышку, уходило много времени и сил. Бедные рабочие на месяц уезжали жить на эту платформу, подставляли свои лица холодным, просоленным ветрам. Затем их с хроническими заболеваниями дыхательной системы, почек, половой системы увозили на континент на лечение и привозили следующую партию… Люди на платформах гибли. Один раз в ледяной шторм погибли сразу тридцать шесть человек, вся страна была в трауре. И тем не менее все понимали, что нефть – единственный шанс для государства выбраться из нищеты и консервов с сардинами, поэтому разработки продолжались. Буквально на трупах…
У Яны от таких слов даже мурашки побежали по коже.
Они с Мареком шли по длинному коридору замка с низким потолком. С одной стороны располагались покои замка за деревянными резными дверями, а с другой стороны были окна-бойницы, украшенные цветными витражами, явно уже современного производства, но в старинном стиле.
– Ведь вы нашли нефть очень поздно… то есть недавно. Почему было не попросить помощи у тех стран, которые занимались морской добычей нефти много-много лет?
– Интересный вопрос… Очень интересный. – Марек свернул на грубую каменную винтовую лестницу, каждая ступенька которой была словно выдолблена вручную.
– Я знаю две причины, по которым Норвегия обошлась своими силами. Во-первых, такого прецедента все-таки не было ни в одной стране. Чтобы только добыча велась в воде, и не просто в воде, а в ледяной! И потом, за все технологии и помощь пришлось отдавать до пятидесяти процентов прибыли. А наш народ рассудил так: раз полезное ископаемое наше, то только мы и вправе распоряжаться прибылью от него на все сто процентов. Это же был дар свыше, словно подарок всем жителям страны во спасение от нескончаемой рыбной ловли. И страна не хотела упустить свой шанс.
– Понятно.
Яна продвигалась вперед, все время пригибая голову, так как боялась удариться о каменные ступеньки раненой головой. Вышли во внутренний двор замка, и гостья залюбовалась видом на синий фьорд, на высокую гору со скалистым обрывом и ухоженную территорию дворика.
– Какая красота!
– Да, очень красиво. Я из этой страны никуда не уеду, – с улыбкой, весьма загадочной, откликнулся Марек.
