— Я понимаю твоё беспокойство, мастер Куан, — произнёс
Хотак. — Но мои адъютанты докладывают, что существующая норма налогов и военных
заказов не накладывает слишком большой нагрузки на экономику края. А если это
так… то, думаю, увеличение налога на десять процентов только подстегнёт
торговцев!
Куан возмущённо всплеснул рукавами синей мантии, покосился
на вошедшую Неферу, но продолжал, решительно тряхнув волосами, собранными в
хвост
— Это верно, судостроители и кузнецы там опытные и умелые,
но увеличение налогов разденет их до нитки! Через некоторое время нам нечего
будет у них забрать, и тогда налоговая система рухнет или…
Швырнув стек на карту, Хотак подлетел к торговцу:
— Ерунда! Если бы Торговая Лига вела свои дела так же
эффективно, как действуют мои легионы, вам нечего было бы бояться!
Глава торговцев, не уступавший в росте Хотаку, смело
выдержал упрёк императора, лишь зазвенели золотые кольца в ушах.
— Мой император, я провёл двенадцать лет в Имперском флоте и
могу сказать: в делах нашей Лиги существует не меньшая точность, чем у военных!
— Тогда не будем возвращаться больше к этому вопросу! Десять
процентов начиная со следующего месяца.
Стоящие у стен младшие члены различных кланов Лиги
ошеломлённо посмотрели друг на друга, с трудом сдерживая эмоции. Наблюдавшая со
стороны Нефера тонко улыбнулась — её муж по-прежнему остаётся жёстким и
непреклонным лидером.
Одна из женщин, одетая в белые и серые цвета Дома Араутинов,
вовремя заметившая присутствие верховной жрицы, сориентировалась быстрее всех.
— Да будет так, как ты сказал, наш император! Прославим имя
Хотака! — громко закричала она.
Остальные присоединились к восхвалению вразнобой, но Хотака
это весьма тронуло. Император повернулся к адъютанту:
— Капитан Гар, проводи гостей в пиршественный зал и одари
как следует, прежде чем они вернутся к своим патриархам. Я прощаюсь с вами,
добрые граждане империи!
Выходившие торговцы устроили небольшую давку в дверях, но
многие низко кланялись стоящей в стороне леди Нефере, некоторые, включая
женщину из Араутинов, касались своей груди, осеняя себя знаком веры.
— Как только ты вошла, я почувствовал аромат лаванды, —
пробормотал Хотак, воззрившись на жену единственным глазом. — Под его действием
мне трудно сосредоточиться на делах…
— Я вижу, ты и так крепко держишь все в своих руках, муж
мой.
Хотак гордо указал на карты, уставленные фигурками:
— Империя — моя всегдашняя головная боль, любовь моя. Новые
колонии, новые шахты, расширение на материк… Мечта каждого правителя со времён
Амбеутина. А сейчас пророчества Бога сбываются.
Нефера подошла ближе и посмотрела на карту.
— Бога, который не смог выполнить собственные обязательства.
Расе минотавров будет лучше без него, как и тебе, с той поддержкой, которую я
обеспечиваю.
Хотак испуганно дёрнулся, когда, повинуясь движению пальцев
Неферы, золотой кораблик вместе с остальными пополз по карте на восток,
устремившись в открытый океан.
— Бастиан, — многозначительно сказала она. — Это то место,
где мой сын находится сейчас.
Хотак приник к фигуркам, изучая их новое расположение,
словно надеялся разглядеть на палубе сына.
— Он не двинулся бы туда, если бы не имел на то веских
причин.
— Два дня назад в эту же сторону проследовал корабль
мятежников. — Повинуясь жесту Неферы, маленький чёрный кусочек дерева прополз
по пустынной части Куранского океана. — А затем он исчез из поля моего зрения
именно там, где сейчас Бастиан.
— Неужели?! Значит, Бастиан сумел найти место их главной
базы! — Хотак ударил кулаком в ладонь. — Вот и конец Рахму и всему восстанию!
— Я не сказала этого. Рахму удалось уйти раньше.
Хотак покачал головой, не отрывая взгляда от золотой фигурки
корабля:
— Бастиан никогда не подводил меня.
Нефера безучастно повернулась к карте Ансалона, вытянула
палец, и жёлтая фигура эльфийского лучника, сидящего на дереве, быстро
переместилась от края стола. Хотак держал её там, не в силах определить без
донесений, где скрываются основные силы сопротивления Сильванести. Теперь
фигурка находилась к северо-востоку от легендарного Щита.
— Кираты максимально подготовлены для боевых действий, —
произнесла верховная жрица. — Пока они только наблюдают за наращиванием сил
вокруг их лесов.
— А что там будет происходить, любовь моя? Щит падёт? Некий
Галдар утверждает, что Мина говорила со своим Единым Богом, который заверил её,
что будет именно так.
— Эта Мина… Не надо её недооценивать. За ней стоит весьма
могущественная сила, пойми это.
Хотак, хоть и не убеждённый до конца, кивнул:
— Прежде всего, я верю в то, что судьбу Ансалона решит сила
оружия.
В ответ Нефера махнула рукой, и все фигурки воинов около
Сильванести задвигались. Они быстро охватили область эльфийского королевства,
затем пересекли его и двинулись дальше на запад. Тогда название «Сильванести»
медленно исчезло с пергамента, а вместо него возникло «Амбеон», а имя столицы
эльфов «Сильваност» превратилось в «Хотаранти».
— «Слава Хотаку», — восхищённо прошептал император. — Но как
ты узнала, какое имя я подобрал для новой столицы?
— Тебя вряд ли удовлетворило бы что-то другое, милый.
— Но ведь все это произойдёт, только если магический Щит
исчезнет.
— Полагаю, так и будет. — Леди Нефера отстранилась от карты.
— И ты, муж мой, получишь известие об этом в то же мгновение.
Порывисто бросившись к ней, как во времена юности, Хотак
поймал руку жены прежде, чем она достигла двери.
— Подожди… Нефера… любимая… Я так рад каждому твоему
посещению. Пожалуйста, пойдём со мной, я хочу тебе показать… кое-что…
— Где и что? — бесстрастно поинтересовалась императрица.
— Место, где мы сможем остаться одни.
Он взял её руку и повёл из зала планирования по позолоченным
коридорам, где им салютовали легионеры в панцирях с гравировкой боевого коня.
