– На его месте я бы шла вдоль вон той линии кустов. Датчики движения при этом блокируются. И огни сигнализации не сработают.
– Как раз там мы и обнаружили следы ног, – заметил Синклер. – За теми кустами.
– У них есть камеры наружного наблюдения? – поинтересовался Бледсоу.
Манетт отрицательно покачала головой.
– Хэнкок говорит, что сенатор не хотела жить под постоянным надзором Большого Брата.
[40]
Она была уверена, что ничего из ряда вон выходящего здесь не может случиться просто по определению. Особенно в таком квартале.
– По поводу письма, полученного по электронной почте, удалось что-нибудь узнать? – осведомился Синклер.
Карен рассматривала обступившие дом густые заросли деревьев и кустарников.
– Пока ничего.
– В этом деле нам точно не помешает любая помощь!
– Я знаю, Син, – перебила его Карен. – Знаю. Но заставить их работать быстрее я не могу. Хотя и пыталась.
Бледсоу жестом миротворца поднял руку.
– Спокойнее, спокойнее. Давайте хотя бы делать вид, что мы работаем вместе, как одна команда. – Он кивнул в сторону особняка. – Син, почему бы тебе не пойти и не посмотреть, как там Хэнкок?
Синклер нахмурился, пробормотал что-то себе под нос, но все-таки направился по посыпанной гравием подъездной аллее к дому.
– Хэнкок раздавлен, откровенно говоря, – заметила Манетт. – Так что на его помощь я бы не рассчитывала.
Карен коротко и зло рассмеялась.
– Я никогда особенно на него не рассчитывала, так что для меня точно нет никакой разницы.
– Я имею в виду помощь, которую он мог нам оказать, по минутам расписав передвижения сенатора прошлой ночью.
– В этом могу помочь я! – заявила Карен. Бросив взгляд на Робби, она продолжила: – Я заезжала к ней вчера…
– Детектив!
К ним чуть ли не бегом приближались Гиффорд, Дель Монако Шеф полиции Ли Турстон. Все они были одеты в почти одинаковые черные шерстяные пальто.
– Агент Вейл, что вы здесь делаете? – с места в карьер начал Гиффорд скрестив руки на груди, он прищуренными глазами уставился на Карен.
– Это я позвонил ей, – вмешался Бледсоу. – Учитывая личность погибшей, я хочу, чтобы над этим делом работали мои лучшие люди.
Гиффорд перевел взгляд на Карен.
– Агент Вейл получила приказ временно не принимать участия в любых операциях, проводимых Бюро.
– Расследование проводит не Бюро, – возразил Бледсоу. – В состав оперативной группы входят представители разных ведомств, а возглавляю ее я.
– Но я же прямо приказал вам отстранить ее, – обратился к Бледсоу Турстон.
– При всем уважении к вам, сэр, наша главная задача – поймать убийцу. Карен Вейл – важный и очень полезный сотрудник моей бригады. Чем быстрее мы его поймаем, тем меньше людей он убьет. А после убийства сенатора средства массовой информации, обвинив в некомпетентности, повесят на нас всех собак.
Словно для того, чтобы подчеркнуть его слова, издалека донесся рокот приближающегося вертолета, и ветер от его винтов пригнул к земле верхушки деревьев. Все собравшиеся дружно задрали головы, глядя на яркий сноп света в небе, где купался геликоптер с эмблемой известной телекомпании – птичкой с увеличительным стеклом в клюве – на борту.
– Помяни черта, он и появится, – пробурчал Робби.
Бледсоу воздел руку ладонью кверху, словно присягая в суде на Библии.
– Послушайте, Вейл – лучшая в своем деле. Мне нужна ее помощь. Сейчас я должен думать только о том, чтобы поймать убийцу. И мне плевать на политику.
Турстон схватился за фетровую шляпу, которую порыв ветра, поднятый винтом вертолета, едва не унес с его лысой головы.
– Очевидно, и на выполнение приказов непосредственного начальства вам тоже наплевать.
Гиффорд наклонился и что-то прошептал Турстону на ухо. Тот, придерживая рукой норовившую улететь шляпу, внимательно слушал.
Бледсоу тем временем вытащил из кармана рацию и закричал в нее, требуя, чтобы полицейские на другом конце лужайки сделали что угодно, но заставили вертушку убраться отсюда к чертовой матери. Когда Бледсоу наконец спрятал радиопередатчик в карман, к нему обратился Турстон:
– Вейл может остаться, но у нас с вами возник серьезный прецедент. В следующий раз, когда сочтете, что я вам не указ, для начала загляните ко мне в кабинет, чтобы я мог прочистить вам мозги и научить субординации.
– Слушаюсь, сэр.
А Гиффорд ткнул пальцем чуть ли не в лицо Карен:
– Я не хочу, чтобы вы показывались на местах любых других преступлений, совершенных Окулистом.
– Будем надеяться, что это станет последним, – устало сказала Карен.
Гиффорд метнул сердитый взгляд на Бледсоу и отвернулся. Карен колебалась, не зная, стоит ли рассказывать им о том, что Линвуд приходилась ей матерью. Но потом она решила, что этими словами откроет дверь в комнату, входить в которую не собиралась. Пока, во всяком случае. Учитывая, что последние дни ей приходилось балансировать на канате, натянутом над пропастью, она решила, что будет проявлять исключительную вежливость и предусмотрительность. Она не сомневалась, что в самое ближайшее время Хэнкок очухается, после чего расскажет всем, у кого есть уши, что перед самой смертью сенатор поссорилась с Карен. Но если она хотя бы заикнется об этом сейчас то ей ни за что не позволят осмотреть место преступления, поскольку она автоматически перейдет в разряд подозреваемых.
Карен смотрела, как удаляются Гиффорд и Турстон. Бледсоу с довольным видом потер руки.
– Ладно, приступим. Пойдемте внутрь и посмотрим, что там творится.
Дель Монако пошел рядом с Карен, подстраиваясь под ее шаг.
– А ты, оказывается, не робкого десятка, раз у тебя хватило духу показаться здесь.
Карен небрежно толкнула его локтем.
– Хорошо, что хоть один из нас – мужчина.
Манетт, замыкавшая процессию, услышала ее слова и весело рассмеялась.
– Молодец, Кари! Один-ноль в твою пользу.
На лице Дель Монако, которое покраснело от пронизывающего ветра, отразилось явное замешательство.
– А вы кто такая, черт побери?
– Мандиза Манетт, детектив полицейского управления Спотсильвании. И я тоже не робкого десятка, кстати.
Дель Монако метнул на нее злобный взгляд и вошел в дом. Манетт протянула руку ладонью вверх, и Карен с размаху хлопнула по ней. Они улыбнулись друг другу и перешагнули порог особняка.
Шагая по коридору, Карен чувствовала, как желудок подкатывает у нее к горлу. Она была здесь всего несколько часов назад, и тогда она шла вслед за сенатором, которая показывала ей дорогу. И можно ли было считать совпадением тот факт, как подметил Робби, что почти сразу после их встречи Линвуд стала очередной жертвой Окулиста? И какое отношение имеет к нынешнему убийству – если имеет – тот странный эпизод в доме Сандры Франке? Убийца действительно прятался там или то была только игра ее воображения? Или все эти происшествия стали лишь следствием злополучной пресс-конференции Элеоноры Линвуд?
