На некоторых лицах появилась надежда. Другие потемнели. Их
уже предали однажды, и враадам было легко вообразить, что все повторяется
заново. Лицо Силести осталось непроницаемым, но покраснело, как свекла.
— Ты… нас заинтриговал. Объясни.
Среди его спутников началось волнение, но Силести утихомирил
их одним взглядом.
Жалея, что не умеет говорить, как Баракас, Дру снова
рассказал о том, как попал за пелену. Слушатели то и дело менялись в лице. Он
постарался почти ничего не говорить о стражах и их хозяевах, решив, что не
время заставлять надменный народ чувствовать себя объектом неудачного опыта.
Когда он кончил, Силести и его компания заспорили между собой.
Дру сжал руку Ксири и встретил настороженный взгляд Рендела.
Непонятно, поверили или нет? Дру приготовился защищать себя и Ксири до
последнего. Рендел, наверное, тоже собрался с силами.
Решение объявил, конечно, Силести. Взгляд его перебегал с
Дру на Рендела и обратно.
— Если бы ты был им, — он кивнул в сторону Тезерени, — мы бы
уже наслаждались твоими воплями. Тебе я склонен пока поверить. А этот ящер —
есть смысл его щадить?
— Да, если тебе нужна моя помощь. Рендел заперт тут так же,
как и мы. — Конечно, это было не совсем верно, но… — И он пригодится нам при
встрече с Баракасом. Или вы хотите сразу после перехода схватиться с Тезерени?
Злоба злобой, а Силести и прочие были отнюдь не идиотами.
— Остальные могут не согласиться.
— Между нами — я думаю, они постараются. Жизнь есть жизнь.
Кто захочет остаться в этом пекле, которое мы себе сотворили?
Да, с этим было не поспорить. Но все же они как-то обмякли.
Их вела ненависть — а теперь… Как же могли выжить те, у кого силы меньше?
Все смотрели на него с ожиданием: сейчас им скажут, что
делать. Ну почему он должен всех вести? Он всего-то и хотел, что найти дочку и
исчезнуть отсюда. Вот не было печали — спасать свою обаятельную расу…
— Мне нужна помощь. Лучше всего от вас. Многие сами придут
сюда, но, думаю, не все. Кое-кого мы вытащим и убедим, что я говорю правду.
Надеюсь, вы мне верите. Сами понимаете — если я лгу, то куда я от вас денусь?
Клянусь, это правда. Моя жизнь… — Впрочем, это уж слишком напоминало Баракаса.
Дру не хотел бередить старую рану. Не так давно они слышали клятву чести…— Я
вас не подведу, — закончил он.
— Мы уже согласились, Зери, — ответил Силести. — Нетрудно заметить,
что Тезерени еще жив.
Дру кивнул. Теперь он знал, что говорить дальше.
— Я попрошу тебя координировать работу, Силести. Грудь
враада выкатилась. Он кивнул, его глаза заблестели.
Выбор был вполне логичен. Силести уже заправлял этой
командой, а такая формулировка придавала делу видимость сотрудничества. То, что
он вовлекает в план остальных, поможет им доверять Дру. Он попытался
расслабиться. Но это у него не получилось: слишком много осталось несделанным.
И Шарисса все не давала о себе знать. А Дру ожидал увидеть ее первой.
— Мой отец не сделал бы лучше, — прокомментировал Рендел. —
Ты дал им надежду.
— И что? Их помощь и впрямь пригодится.
— Да нет, ничего, — пожал плечами Рендел и улыбнулся. —
Просто выразил свое восхищение.
— Ты, похоже, очень доволен? — В Дру проснулись подозрения.
— А почему бы и нет? — С явным усилием Рендел сотворил
изумрудную чешую и блестящий плащ, развевавшийся и без ветра. Удовлетворенный
результатом, он снова улыбнулся. — Что бы ни говорил этот твой страж, я
вернусь. И получу то, что принадлежит мне по праву.
Мне бы такую уверенность, подумал Дру. В нем росло чувство,
что все пойдет не так уж просто. И страх. Страх, что Нимт не отпустит их.
Глава 19
Прошла ночь. Впрочем, небо не изменилось. Ураган выл, его
мощь все не иссякала. Сверкающая зелень наверху все еще являла перед Нимтом
пародию заката. Ксири заставила Дру передохнуть, ему даже удалось часок
вздремнуть, хотя проку от этого… Слишком многое занимало его истерзанный разум.
Враады собирались все большими и большими толпами, а Шарисса так и не
появилась. Не в силах больше отдыхать, Дру бродил среди своих соплеменников,
расспрашивая знакомых, не видел ли кто Шариссу. Знакомые не могли припомнить
ее, что неудивительно. Они хотели покинуть Нимт и ничего более. Да и
большинство враадов интересовалось местонахождением своих детей только для
того, чтобы убедиться, что отпрыск не готовит нападение на их владения.
Но когда Дру понял, что Меленеи среди уходящих тоже нет, у
него в голове забрезжило подозрение о возможной причине отсутствия дочери.
— Пошли, — шепнул он Ксири. — Есть одна такая колдунья, по
имени Меленея…— Он не помнил, рассказывал ли он уже эльфийке о своей прежней
любовнице. Даже если и говорил, никакого значения это не имело. — Она — враад в
худшем смысле этого слова. Вся ее жизнь — то, что она называет играми, а другие
— сумасшествием.
Вернулся Тезерени. Его глаза пылали гневом… да, пожалуй, и
страхом. Чем больше собиралось народу, тем хуже он себя чувствовал. Только
присутствие Дру и данное слово чести спасало его от злобы толпы.
— Куда-то собрался? Я бы не советовал, — вполголоса заметил
Рендел. Он опять занял свое место рядом, словно тень. — По крайней мере, пока я
еще здесь.
Они уставились в глаза друг другу.
— По какой-то ошибке судьбы именно Тезерени знают, что
значит заботиться о детях. Это еще не дает тебе права мной командовать, Рендел!
— Хочешь, чтобы я им сказал, что ты собираешься их покинуть?
Я, между прочим, трясусь не только за свою шкуру. Когда все уйдут, ты успеешь
вернуть любимую дочку!
Ксири уже не раз доказывала свою храбрость, но ее лицо
побледнело — она поняла довод Рендела. Глаза ее стали как кинжалы.
— Начнут они с тебя, не надейся! Нечего морочить мне голову,
идти против меня невыгодно тебе же!
Рендел решил испробовать другую тактику.
— У тебя была какая-то цель, с которой стражи вернули тебя
сюда.
— Рендел, — Дру тяжело вздохнул, — я даже не знаю, что
должен сделать. Может, доставить всех к переходу в моих владениях…
— Так это он и есть? — расхохотался Тезерени. — Тогда я и
сам их туда доставлю! Иди ищи свою девчонку, все будет как надо!
