И теперь, наблюдая за двумя людьми, готовыми к бою, он
чувствовал, что доспехи одурачили его. Они покорно пошли за ним, словно желая
воссоединиться со шлемом и согласные с мотивами демона. Однако теперь богомол
был уверен, что они искали лишь шлем — не более.
Они должны были знать, что это Ксазакс вызвал водяное
чудовище в мир смертных, что это он, после допроса умирающего моряка, послал
монстра в атаку на корабль. Тогда Ксазакс считал, что может ускорить дело,
забрать доспехи ещё до того, как они даже достигнут суши. Галеона указала очень
приблизительное место, где можно будет найти Норрека Вижарана. А ведь адской
твари так просто разбить в щепки непрочное судёнышко, потом сорвать доспехи с
тела мертвеца…
Только… только латы не просто дали отпор морскому титану, но
и уничтожили демона без видимых усилий. Результат оказался столь поразительным,
что Ксазакс в панике бежал. Он и не ожидал, что магическая броня проявит столь
ошеломительную силу. Богомол сверлил взглядом спину наёмника, решая для себя
важный вопрос. Стань Злорадный Полководцем, Ксазаксу будет что показать своему
хозяину — союзника, с которым можно сокрушить Азмодан, а то и, если необходимо,
троих. Если же носителем станет Норрек Вижаран, Белиал явно не выразит
удовольствия.
А когда хозяин недоволен… те, кто разочаровал его, дорого
расплачиваются за это.
Демон поднял смертоносное жало лапы-серпа, выжидая
благоприятного момента. В пылу битвы потребуется всего лишь один удар. Пусть
генерал жалуется на потерю славы — он скоро снова придёт в благожелательное
расположение духа. А потом они вернутся к уничтожению Лат Голейна.
А затем… затем и всего остального царства смертных.
Норрек не чувствовал ни капли уверенности, пытаясь
противостоять командующему Злорадному. Пусть его слова о нежелании доспехов
расставаться с ним и были правдой, это не означало, что он верил в способность
магических лат победить офицера в шлеме. Честно говоря, Злорадный выглядел так,
словно связь между ним и шлемом была намного прочнее, чем сомнительный альянс
Норрека с панцирем. Злорадный не только разделял знания и умения Кровавого
Полководца, но обладал и собственными отнюдь не малыми способностями. В
сочетании с тем, что предлагая ему шлем, даже доспехи, вероятно, не выстоят
долго против опытного и защищённого магией командира.
Генерал наступал с такой яростью, что доспехам пришлось
пятиться, чтобы спасти Норрека. Снова и снова сталкивались волшебные клинки,
каждый раз выбрасывая в воздух снопы пламени. Если бы они дрались не в песчаной
пустыне, вокруг уже давно начался бы пожар. Норрек больше всего боялся, что
случайная искра запутается в его волосах или попадёт в глаз. Плохо уже то, что
он вовлечён в безнадёжную битву, лишённый выбора защищаться или нападать, к
тому же солдат быстро увидел, что в знаниях доспехов о фехтовании имеются
существенные пробелы. Конечно, они отражали выпады Злорадного, но Норрек
заметил, по крайней мере, одну упущенную генералом возможность покончить с
соперником. Неужели Кровавый Полководец не умел толково управляться с клинком?
— Немного похоже на драку с самим собой, а? — усмехнулся
противник. Августас Злорадный явно наслаждался поединком и был уверен в победе.
Норрек ничего не ответил. Если уж ему суждено погибнуть,
пусть тому виной будет его слабость, а не ошибка заколдованного панциря.
Меч Злорадного просвистел в дюйме от головы солдата. Норрек
выругался и тихо прошипел доспехам:
— Если вы не способны на большее, главенствовать должен я!
— Ты правда так думаешь? — отпарировал командующий; битва
больше не развлекала его. — Думаешь, простак вроде тебя достоин носить титул и
получить великое наследство?
И броне пришлось отражать серию быстрых как молнии ударов
Злорадного. Норрек безмолвно проклял исключительный слух генерала; командующий
счёл, что наёмник насмехается над ним.
Он служил под командой многих опытных офицеров, сражался со
многими талантливыми неприятелями, но Норрек не мог припомнить никого с такой
способностью приспосабливаться, как Августас Злорадный. Только то, что генерал
применял умения Бартука наравне со своими, позволяло доспехам предугадывать
большинство его движений. Но и при этом, если бы не дополнительная защита
брони, Норрек был бы уже дважды мёртв.
— Твоё счастье, что колдовство оберегает тебя, — сказал
ловкий командир, на миг отступая. — Иначе мы бы уже покончили с нашим маленьким
дельцем.
— Но если бы я умер слишком быстро, это означало лишь то,
что доспехи не такие уж особенные.
Злорадный хихикнул:
— Воистину! Всё-таки ты кое-что соображаешь. Посмотрим, как
они будут выглядеть, рассыпавшись на песке.
И он ударил снова, обводя защиту Норрека. Дважды нагрудник
Бартука едва не подвёл солдата. Норрек стиснул зубы; древний Полководец был
хорошим фехтовальщиком, но приёмы его оставались приёмами Вижири. После
стольких лет в компании с Фаузтином — который умел держать в руках меч,
несмотря на то что был магом, — ветеран знал больше о преимуществах и
недостатках их боевого стиля, чем даже сам командующий. Злорадный явно считал,
что слияние его мастерства с умениями Бартука родило ещё лучший сплав, и всё же
если бы Норрек сражался сам, он бы имел возможность угрожать жизни Злорадного
как минимум дважды.
Внезапно он вскрикнул — правое ухо словно охватило пламя. Удар
командующего Злорадного наконец-то достиг цели, хотя и вскользь. К несчастью,
магический меч даже так наносил мучительные раны. Ухо сильно пульсировало,
однако Норрек, слава богам, мог слышать им. И всё же ещё один такой удар…
Если бы только он мог вступить в бой сам. Если бы только
доспехи сумели понять, что его шансы выше. Он знал слабости западного стиля
генерала. Он знал несколько фокусов, о которых командующий в шлеме наверняка не
осведомлён. Будучи наёмником, он собирал подобные трюки, пополняя ими обычный
арсенал приёмов, — и они уже не раз спасали бывалого бойца.
Позвольте мне драться… или, по крайней мере, позвольте
драться наравне с вами!
Доспехи игнорировали его. Они отразили последнюю атаку
Злорадного и попытались перейти в нападение, немедленно узнанное солдатом, —
Фаузтин изредка упражнялся с мечом. Однако Норрек также был в курсе, что люди
Вижири искушены и в парировании этих ударов — и секундой позже Злорадный
подтвердил это, не позволив доспехам добиться успеха.
До сих пор командующий вёл бой, как хотелось ему. Долго так
продолжаться не могло. Панцирь Бартука, может, и ценит Норрека как простого
покладистого хозяина, но если он будет продолжать драться так же, как сейчас,
то вскоре и доспехи, и их носитель падут перед мощью командующего Злорадного и
его волшебного шлема.
