И она стала есть под их неотрывными взглядами. Однако
колдунья всё время копалась в памяти, пытаясь извлечь из её глубин кроху
знания, которой можно было бы воспользоваться, чтобы освободиться от всего
этого. То, что они пока не тронули Кару и не причинили ей никакого вреда, не
давало ей уверенности на будущее. У мстителей на уме было лишь одно — добраться
до их бывшего друга, этого Норрека Вижарана. Если в какой-то момент придётся
пожертвовать девушкой ради достижения цели, Кара не сомневалась, что они
сделают это безо всякой жалости.
Вижаран был их партнёром, их товарищем, и всё же он жестоко
убил их обоих, а потом забрал доспехи. Сэдан Трист не рассказывал ей всего
этого, но девушка пришла к такому заключению по крупицам информации, выпавшим
из разговоров с болтливым призраком. Впрочем, Трист никогда не пытался обвинить
Норрека напрямую, он только говорил, что им необходимо отыскать своего друга и
закончить начатое в гробнице, а так как Кара не отступилась, как они того
желали, она теперь стала частью их страшных поисков.
Кара ела в тишине, нарочно отводя взгляд от нечестивой парочки.
Чем меньше она будет обращать на них внимания, особенно на Триста, тем лучше. К
несчастью, когда она уже опустошила миску, более красноречивый мститель
внезапно проскрипел:
— Ну как… вкусно?
Странный вопрос застал девушку врасплох.
— Что?
Бледный костлявый палец показал на миску.
— Еда… вкусная?
Пара кусочков осталась — больше Кара просто не могла
проглотить. Она подумала, что в описаниях нежити никогда не упоминалась их тяга
к тушёной рыбе. Человеческая плоть — да, иногда, но тушёная рыба?! И всё же,
даже не думая, что это снимет напряжение, девушка протянула миску и ровным
голосом спросила:
— Хочешь попробовать?
Трист взглянул на Фаузтина, застывшего суровой скалой.
Наконец худощавый фантом шагнул вперёд, схватил еду и мгновенно вернулся в
излюбленный угол. Кара и не знала, что ходячие трупы способны двигаться с такой
скоростью.
Гниющими пальцами он подцепил остатки и закинул их в рот.
Пока Сэдан пытался жевать, ошмётки рыбы вываливались на пол. Несмотря на то,
что он и маг действовали совсем как живые, тела нежити уже не функционировали
так, как это было до убийства.
Внезапно Трист выплюнул кашицу, и разлагающееся лицо
чудовищно исказилось.
— Рыба! У неё… вкус… смерти. — Сэдан посмотрел на девушку. —
Слишком… давней… смерти… они должны… готовить её… меньше… много меньше. — Он
размышлял над этой важной темой, не отрывая взгляда от Кары. — Думаю… Может…
нужно… не готовить её… совсем… чем свежее… тем лучше… так?
Девушка, с волосами чернее воронова крыла, сперва не
ответила, совершенно не стремясь продолжать разговор, который в любой момент
может коснуться сорта мяса, который упырь предпочитает есть сырым. Напротив,
Кара попыталась перевести беседу на наиболее волнующий её вопрос — охоту за
Норреком Вижараном.
— Вы были на борту «Ястребиного огня», не так ли? Вы были
там, пока не произошло что-то, вынудившее экипаж покинуть судно.
— Не на борту: ниже… большую часть…
— Ниже? — Она представила себе этих двоих, с нечеловеческой
силой цепляющихся за корпус, удерживаясь под самыми жестокими ударами буйных
волн. Только ожившие мертвецы способны на такое. — Что ты имеешь в виду под
«большей частью»?
Сэдан пожал плечами, отчего голова его закачалась:
— Мы поднялись… на борт… сразу… после того как… дураки…
спрыгнули… с корабля.
— А почему они так поступили?
— Они увидели… кое-что… что им… не понравилось…
Не слишком исчерпывающий ответ, но чем дольше Кара
поддерживала беседу, тем меньше времени оставалось у парочки на размышления о
том, что ещё им может понадобиться от неё, — а значит, дело того стоило.
И снова Кара подумала об их нечестивом упорстве. Мстители
подобрались к жертве так близко, даже болтались за бортом судна, словно миноги,
прилипшие к акуле. В воображении колдуньи навсегда запечатлелся этот образ —
две нежити, прилипших ко дну «Ястребиного огня». Воистину Норреку Вижарану не
избежать их свирепого правосудия.
И всё же… ему удалось уйти, далеко, несмотря на то, что
мстители были так близки к его глотке.
— Если вы и он были на корабле одни, почему же охота ещё не
окончена?
С улыбкой Триста произошла бесспорно зловещая перемена,
сделав мертвеца ещё больше похожим на упыря, чем прежде:
— Так… получилось.
Больше он ничего не сказал, а когда Кара взглянула на
Фаузтина, его мрачный лик не прояснил ситуации. Она торопливо взвесила все
ответы и решила сыграть на их провале на «Ястребином огне».
— Знаешь, я могу чем-то помочь вам. В следующий раз всё
пройдёт без сучка, без задоринки.
На этот раз моргнул Фаузтин. Что это означало, колдунья
сказать не могла, но Вижири никогда не совершал ничего без причины.
Сэдан Трист прищурился:
— Ты… поможешь нам… всем… что нам… потребуется. Уж… поверь…
— Но я могу быть не только вашей безвольной марионеткой. Я
понимаю, что вами движет. Я понимаю, зачем вы ходите по земле. С союзником, не
с пленником, ваши возможности добиться успеха возрастут десятикратно!
Жилистый труп несколько раз подбросил и поймал свой кинжал —
со времени прибытия он не раз уже проделывал этот фокус. Очевидно, даже смерть
не может избавить от некоторых привычек. Кара полагала, что это происходит,
когда мертвец сосредотачивается.
— Ты понимаешь… меньше, чем думаешь.
— Я пытаюсь сказать, что нам не нужно быть противниками. Моё
заклинание пробудило ваши души, отправило вас на поиски, так что я чувствую
некоторую ответственность. Вы ищите Норрека Вижарана, я тоже. Почему бы нам не
стать союзниками?
И снова маг моргнул, словно хотел сказать что-то. Вместо
этого он взглянул на своего товарища. Две нежити обменялись долгими взглядами,
и колдунья поняла, что они способны общаться между собой способом, недоступным
ей.
Скрежещущий смех Сэдана Триста наполнил крохотную каюту, но
Кара не боялась, что его услышит капитан Джероннан или кто-то из экипажа. Магия
Вижири приглушала все звуки, не давая им выбраться наружу. Людям на
«Королевском щите» сейчас наверняка казалось, что Кара мирно спит.
