— В чем дело? — пробормотал он. Его раздражало, что —
какие-то досадные мелочи унижают величие такого изысканного момента. Тени
заметались во внезапном беспокойстве, еще больше выбивая его из колеи, так как
двигались по собственной воле.
Он снова сосредоточил всю силу своего глаза на корабле.
Знакомое ощущение. Что в этом корабле так знакомо? Конечно,
не конструкция. Аура, конечно, знакома, но есть что-то еще.
Потом Сын Мрака стал отмечать слабые различия. Корабль стал
более округлым, корпус немного более приземистым. Теперь уже он напоминал ему
конструкции, характерные для его собственного мира. Так…
Его глаз сузился. Сын Мрака напомнил себе, что это не
простое судно. Он сосредоточился, пытаясь заглянуть поглубже, в самую
сердцевину вещей, примерно так же, как его приборы искали сердцевину в каждом
из Странников.
Сначала ничего не было. Корабль казался таким, как есть,
Может, он зря беспокоится! Да, наверное…
И тут тайна раскрылась! Нет, она была ему отдана, самим
кораблем.
Он отступил, ощущая ужас впервые со времени бегства из
умирающей империи. Тени быстро унесли его от окна, но Сын Мрака знал, что
корабль все равно приближается.
Дико метнувшись вправо, он увидел там механического
человека, стоящего так спокойно, будто все шло, как надо.
Рядом был этот скиталец, и уж у него-то спокойствия на лице
не было. Они знали! Должны были знать! С самого начала это был трюк…
— Отправь его назад! — скомандовал он аниматрону. — Отправь
назад!
— Но, господин…
Этот мерзавец явно тянул время, но наказать его нельзя:
только он один способен остановить корабль. Но Сыну Мрака есть из кого
выбирать. Он оглядел своих пленников и наконец выбрал самого подходящего —
пусть послужит для устрашения, тем более что самому Сыну Мрака он нужен меньше,
чем остальные.
— Этот! — сказал он, снова выбрав арлекина. Рошали вытащили
того вперед. А заводному попугаю Властелин Теней скомандовал:
— Отошли его назад, иначе я буду вынужден убить эту букашку,
убить навсегда!
— Его нельзя отослать, раз он лег на курс, господин.
— Тогда он умрет!
Аниматрон наверняка врет. Сын Мрака обернулся посмотреть на
корабль. Призрачное судно заполняло почти все окно.
Фило бросил взгляд на вырывающегося Гилбрина. Властелин
Теней сначала подумал, что он снова откажется, но попугай наконец объявил:
— Есть, господин. Сделано.
— Поторопись.
Вернувшись к окну, аниматрон стал лицом к приближающемуся
судну. Взгляд сына Мрака будто прилип к устрашающему созданию. Он и вообразить
не мог, что такое возможно!
«Значит, они задумали отомстить, идиоты…»
Фило снова поднял руки, как будто в мольбе. Корабль стал
замедлять ход. Окутанный чернотой, Сын Мрака улыбнулся, испытывая громадное
облегчение. Кризис предотвращен.
— Сделано! — Аниматрон повернулся, поклонился и… прыгнул на
него. Могучая сила выплеснулась в полете. Та же Самая сила, что двигала
корабль, теперь двигала механическим человеком. Она всегда была в нем, просто
хозяин теней ее там не искал.
И только тогда Властелин Теней осознал, что человек-птица
говорил чистую правду. Корабль и первый помощник не просто связаны друг с
другом, они были одним и тем же существом.
И теперь это существо почти захватило его.
Глава 18
Бешеная скорость
Майя и другие пленники стояли в ошеломлении, глядя, как Фило
бросился на Сына Мрака. Как и всех остальных, ее удивило предательство
аниматрона. Сейчас она одновременно испытывала облегчение от того, что Фило
все-таки не предатель, и сомнение, сможет ли он одолеть Властелина Теней.
Сначала ей показалось, что, конечно, не сможет. Аниматрон
прыгнул на свою жертву сверху, но гибкие тени Сына Мрака, всегда готовые встать
на защиту хозяина, схватили Фило за ноги и захлестнули туловище. Несколько штук
даже обвили шею, пытаясь, вероятно, оторвать ему голову.
«Но почему Голландец ему не поможет?» Она взглянула на
скитальца и тут же получила ответ. Его удерживал не столько Рошаль, сколько он
сам. Но это еще не все. Правда состояла в том, что удерживала его Майя. Она
прочла это в его глазах, когда их звездный свет встретился с ее взглядом.
Голландец боялся за нее, даже если в случае победы
Властелина Теней они все в конце концов погибнут.
Майя никак не могла придумать, как заставить Голландца
действовать. Ее крепко держали, а сил у нее было мало.
Ядовитый укол Рошаля все еще на нее действовал.
«У тебя есть только один выход, дорогая моя дочь. Ты должна
мне поверить».
Она метнула взгляд на своего отца, который казался таким же
беспомощным, как она сама. Майя об этом ему напомнила.
«Моя энергия ушла, но способность вступать в ментальную
связь — нет. Моя воля — самая сильная из всех. Убеди остальных связаться через
тебя со мной, если это тебя успокоит. Если потом вы сфокусируете свою силу
через меня, мы справимся с Рошалями и их предателем-хозяином».
«Поверить дьяволу?» Майя задумалась. Сначала она хотела
сказать отцу, куда ему деть свой план, но то, что он говорил, было вполне
реально. У него действительно хватит воли, чтобы использовать их объединенную
мощь, если они установят связь. Если кто и мог это сделать, то только Август де
Фортунато.
С неохотой она быстро пересказала план Гилбрину, который,
разумеется, был целиком и полностью против. А когда она потребовала сообщить,
может ли он сам сделать то, что предлагает Август, Гилбрин все же согласился.
Оставалось уговорить Голландца. Но, как ни странно, его
единственной заботой было, не повредит ли такая операция ей. Когда она его
убедила, что Август не может причинить ей вред, если надеется осуществить свой
план, Голландец тоже согласился.
Пространство мыслей обладает высокими скоростями.
Весь план был предложен, подвергся горячему обсуждению и
принят за время двух-трех ударов сердца.
