— Я понимаю, что ты перенесла. Мальстрем, он бывает как раз
такой, только боль длится дольше, и вместо чувства, как будто тебя разрывают на
части, тебя действительно разрывают.
Майя подумала о своих недавних чувствах и попробовала
умножить эффект, чтобы понять, что он вытерпел в прошлом. Одна только мысль
заставила ее содрогнуться. Голландец сильнее прижал ее к себе.
— Этот мир совсем другой, — наконец объявил он, снова
посмотрев на небо, — чем-то он страшно отличается.
— Наверное, из-за Сына Мрака. Только из-за него.
— Возможно. Но если это из-за Сына Мрака, то почему?
Он охотился за вашей компанией и на других вариантах. В чем
же сейчас разница?
— У него Гил и Фило. — Майя выпрямилась. Она почти пришла в
себя, хотя память о той муке все еще оставалась где-то внутри и сохранится
надолго.
— Фило… — Голландец взвешивал последствия захвата своего
первого помощника, очевидно, решив, что причина изменений не может быть в Гилбрине.
Майя должна была согласиться. Конечно, Гилбрин — личность уникальная, но все же
он только один из них. Ничего особенного в нем нет.
Вот Фило, с другой стороны…
Голландец поднялся:
— Надо найти убежище этого Сына Мрака. — Он повернулся к
Майе. — Как ты себя чувствуешь?
Майя уловила нетерпение в его голосе. Он понимал ситуацию не
намного лучше, чем она, но оба они знали, что каждая уходящая минута приближает
их к хаосу. Она надеялась, что ответ кроется в цитадели Властелина Теней
Единственное место, где они могли искать. И единственно возможное действие,
если они собирались спасать своих товарищей, особенно Фило. Гилбрин значит для
Майи очень много, но она понимала, что значительно важнее избавить Фило от
гостеприимства Сына Мрака. Не хотелось бы ей снова оказаться перед таким
выбором.
— Надо пойти наверх этой громадной башни, — предложил
Голландец. — Даже если его пристанище не здесь, а я считаю это очень вероятным,
то сверху нам будет легче, его обнаружить.
— Согласна. — Майя медленно шевельнулась, все ее тело еще
хранило память о боли. Голландец помог ей встать, но дальше она заявила, что
пойдет сама.
Сначала Майя сделала несколько неуверенных шагов, но потом,
когда поняла, что в теле остались лишь отголоски, а сама боль состояния перед
прыжком исчезла, она пошла твердым шагом. Еще несколько шагов, и даже отголоски
стали таять. Она улыбнулась своему спутнику улыбкой победителя и двинулась к
ближайшему входу в Сирс Тауэр.
Внизу был охранник, но, загипнотизированный, он не обратил
внимания на вошедших, которые открыли запертую дверь, не включив при этом
сигнализацию. Майя заметила, что Голландец знает, куда идти, он даже кнопку
обзорной площадки нажал не глядя.
— Я тут уже был, — сообщил он. — Это как раз на линии
фокусировки.
Она понятия не имела, о чем он говорит, а раз он не
объяснил, то и не стоит спрашивать. Путешествие вверх было относительно
коротким, особенно если учесть, на сколько этажей они поднялись, но, когда двери
лифта открылись, Майя была вся в напряжении. Площадка освещена тускло, но им и
не нужен дополнительный свет, чтобы видеть.
Голландец пошел к окну, откуда открывался вид на
северо-запад.
— Посмотри сюда. Майя.
Майя с любопытством к нему присоединилась и выглянула в
ночь.
— Я ничего не вижу.
Он протянул ей руку, Майя взялась за нее, чувствуя, как
сильно забилось сердце.
— Посмотри еще. С моей помощью ты сможешь теперь увидеть.
И она увидела, на сей раз перед ней открылось прежде
невиданное зрелище. Верхние этажи другого небоскреба на некотором расстоянии от
них окружало ослепительное сияние. Даже там, где они стояли, освещение было
таким ярким, что она замолчала, пока глаза привыкали к свету.
— Сын Мрака, — пробормотала она. — Так вот они где.
Как же никто не замечал такого режущего света? Как же она
сразу не заметила?
— Ты знаешь, что это за дом?
Она присмотрелась:
— Должно быть, это Хэннок. Я туда ходила, когда была
маленькой, в этой жизни.
— Значит, надо туда идти. — Он замолчал. — Как странно!
— Что странно?
— Этот свет, о чем-то он напоминает, но не могу вспомнить, о
чем. — Голландец тряхнул головой. — Надо идти.
Майя снова всмотрелась в это невероятное сияние, пытаясь
сопоставить его с чем-либо из своего опыта, но только-только у нее забрезжила
мысль, на что похоже это освещение, как Голландец отвернулся от окна и убрал
руку. Свечение пропало, а вместе с ним и воспоминание. Ей хотелось остаться и
посмотреть еще, но он уже был на полдороге к лифту.
— Мы же не можем просто туда ворваться, — сказала она.
— А у тебя есть другие предложения?
У нее не было. Лучшее, что она могла придумать, это сказать:
— Давай подберемся поближе, квартала за два, и посмотрим,
что там за обстановка.
На губах у него мелькнула улыбка. Поразительное зрелище,
если учесть источник.
— Я вовсе не имел в виду, что мы вломимся в его берлогу,
размахивая мечами и стреляя из пушек, Майя де Фортунато, я не стал бы рисковать
твоим другом. И конечно, не стал бы рисковать тобой.
Вниз они спускались в молчании. К охраннику присоединился
его товарищ, но и он не заметил посторонних. Когда они прошли мимо двух
смертных, Голландец оглянулся. В глазах его росла печаль.
— Они не сделали ничего значительного, ничего, что останется
в истории, — ровным голосом сказал он, когда они покидали здание. — Они — лишь
мгновения вечности, но они имеют право прожить свою жизнь, как и каждый, что
погиб из-за меня в других мирах.
— Вы никогда не желали зла, я знаю. Я это чувствую. — Но он
на нее и не посмотрел.
— От этого не легче.
***
Они возникли в двух кварталах от здания Джон Хэннок-Центра.
Майя не чувствовала никакой опасности, и Голландец подтвердил это кивком
головы. Если охрана Сына Мрака действовала на таком расстоянии от святая
святых, то это была очень квалифицированная охрана.
Здание Хэннок-Центра выглядело значительно более живописно,
чем Сирс Тауэр, имело более элегантный силуэт.
