Антон вновь услышал шуршание. Теперь оно было куда более энергичным. Костину очень хотелось послушать, как сейчас Муренков будет объяснять провал. Говорить правду – убедить всех в своей тупости. Солгать – в такой ситуации это нужно суметь.
«Тимур, мы проверили квартиру, – начал тот. – Но в ней никого не оказалось. Тогда мы оглядели чердак и все лестничные клетки».
«Но там тоже никого не оказалось, – закончил за него Тимур, начавший терять терпение. – Как же вы тогда решили действовать?»
«В натуре, чисто как менты сделали поквартирный обход».
«Что вы сделали?..» – Голос Тимура был тих, но напоминал море, откатывающееся от берега перед цунами.
«Квартиры обошли», – обреченно промямлил Мурена.
Костину все-таки пришлось вынуть наушник. Посмотрев по сторонам – не слышит ли кто-нибудь из посетителей кафе трехэтажный мат, доносящийся из устройства, он взглянул на Приттмана. Тот пил пиво и не сводил с судьи глаз. Наконец наступила тишина, и Антон вновь прислушался к записи.
Говорил Тимур:
«Все мои начинания вы засираете с поразительной быстротой. Из-за ваших стараний ко мне подваливают Салех с Горцем, так и не уехавшие домой, и предъявляют вполне естественные требования. Они спрашивают меня, дескать, Тимур, зачем ты лезешь в дела Пастора? Чего ради рамсишь с властями? Они мне, вору, говорят, мол, окстись! Оставь в покое судью! Откуда им все это известно?! Почему они не уехали домой, как предполагалось, а остались и еще ведут воровское дознание?! Кто из вас сука?!»
Антон вслушивался в гробовую тишину и никак не мог уловить ни звука.
«Что мне остается после этого делать?! Отправлять обоих дознавателей коптить небо! Потому что еще двое-трое суток – и мне, как когда-то Пастору, придется вставать на колени и получать по роже! Но я стерплю. Для вора это позор, но не смертельный. Через такое многие прошли. Но вы-то, говнюки?! Что с вами-то станет?! Вас без меня в мусарню загребут как алкашей последних».
А потом Тимур сказал то, от чего Костин почувствовал пот на ладонях. Он велел в течение суток найти и убить судью Костина. Его, Антона. Тимура уже не занимали многоходовые комбинации. Их просто некому было выполнять. Смерть Костина означала для Пастора невозможность вернуть утерянный общак. Но в данной ситуации из двух зайцев нужно было ловить лишь одного – Пастора. А Костин пусть уносит свою тайну под землю, в эту совещательную комнату, и хранит ее там вечно, без оглашения приговора.
Антон сидел за столиком и смотрел в переполненную пепельницу. Приттман втискивал в нее окурок очередной сигареты и ждал ответной реакции Костина. Ее не было, и такое развитие событий стало заметно волновать журналиста. Ему казалось, что после рассказа о намерениях Тимура судья станет сговорчивым и проникнется доверием к нему, Майклу.
Это стало бы залогом успеха в подготовке материала для газеты. Как следствие, Приттман получил бы все земные блага, обещанные Мэлом Боско. Следовало торопиться, так как Флорида могла и подождать, а вот Салли – неизвестно. Еще до его отъезда к ней стал захаживать какой-то крепыш из дублеров «Дэвилз». Для Майкла оставалось загадкой, что же именно сейчас происходило на широком диване в квартире Салли.
Судья молчал, и это пугало журналиста. Его не взволновали даже истинные причины смерти Салеха и Горца. Приттмана это неприятно удивило, так как он рисковал жизнью, чтобы получить эту информацию. Майкл целых три часа сидел под стойкой бара в особняке Тимура, боясь пошевелиться или чихнуть. Еще час понадобился ему для того, чтобы выбраться из дома. А теперь этот судья сидит и делает вид, что ничего интересного он не услышал! Приттмана раздражало то, что вместо того чтобы пользоваться положением Костина, он словно состоял у него на службе.
Но если бы Майкл мог догадываться об истинных мыслях судьи!..
Теперь, после убийства приезжих авторитетов, Антон уже не мог оставаться в стороне. Непосвященным людям только кажется, что война идет совсем рядом с их границами, но между чужими интересами. В городе через несколько дней начнется самая настоящая разборка в стиле а-ля рюсс. Пастор сможет доказать свою непричастность к взрыву лишь одним способом – показать найденный общак так называемым коллегам, слетевшимся на шум взрыва, и тем объяснить позицию Тимура. Для Земцова общак – принцип поиска. Только при его наличии он сможет завершить начатое дело. Понятно, что проблемы Костина – это не его рук дело. Земцов исповедует древний принцип «Цель оправдывает средства», но он никогда не был сволочью. Поэтому гон Заруцкого – дело рук Пастора или Тимура.
– Каша, мед, дерьмо и пчелы, – проронил Костин.
– Что? – не понял Приттман.
«И не поймешь никогда, – подумал Антон. – Ментальность у тебя иная. Ты уже давно оттарабанил бы свой паскудный материал, если бы понимал, что происходит».
– Майкл Приттман, каков для вас самый благоприятный исход дела, которым вы занялись? – спросил Антон. – Я имею в виду самый конечный результат.
– Мне нужен сенсационный материал…
– Вы не поняли, – перебил Антон. – Я сказал «конечный».
– Салли…
– Понял. Баба, деньги, Пулитцеровская премия.
«Еще бы!» – подумал Приттман.
– Миша! – продолжал Костин на русский лад. – Ты хоть понимаешь, что тебе ее вручат посмертно?
– Я пока вижу только одного человека, кому посмертно могут вручить награду. Значок «Заслуженный юрист России».
– Вы не в год Свиньи родились, Приттман?..
Нет, по восточному календарю Майкл Приттман родился в год Лошади. Это самый терпеливый и работоспособный знак.
Глава 17
Через три часа, когда день начал скучнеть, устало привалившись к горизонту, на стол Земцова лег тонкий конверт.
– Что это? – спросил он у Макса.
– Передали в дежурке. Принес некто, говоривший с английским акцентом.
– Прямо-таки с английским? – засомневался Александр, вспоминая, какой именно полиглот сегодня дежурит на входе. Но обязанность подчиненных – предвосхищать мысли начальника.
– Дежурный – Серегин.
Тогда понятно. У этого малого за плечами факультет иностранных языков университета.
Показав Максу глазами на стул, Земцов вскрыл конверт.
«21.00. Ресторан “Глобус”. Общее собрание руководителей общественных организаций Смоленской области.
Повестка дня:
1. Куда уходят деньги? В какие города? И где найти нам средства, чтоб их вернуть сюда?
2. Кому Горец и Салех сделали плохо?
3. О привлечении гражданина Овчарова к ответственности за халатное отношение к своим должностным обязанностям. Доклад, прения, приговор.
Коллективу ОРЧ просьба не опаздывать».
– Готовь-ка группу, Максим! – Земцов бросил конверт на стол и устало потер лицо ладонями.
