– Собаку вы можете взять, – сказал он, – только трупа вы не
найдете, потому что его вообще нет. Все бросили искать и правильно сделали.
Стоило немного подумать, и все поняли, что никакого трупа нет и в помине. И я
вам объясню почему. Вот ответь-ка мне, Том Сойер: почему человек убивает
другого человека? Отвечай-ка.
– Ну, как почему…
– Отвечай, отвечай. Ты ведь не дурак. Почему он его убивает?
– Иногда бывает из мести, иногда…
– Стоп. Не все сразу. Месть, говоришь ты. Правильно. А
теперь скажи мне, кто мог иметь что-нибудь против этого дурачка? Ну подумай
сам, кому могло понадобиться убивать такого кролика, как Юпитер?
Том был озадачен. Я понял, что до сих пор ему и в голову не
приходило, что для убийства нужна какая-то причина, а теперь он понял, что
действительно вряд ли у кого-нибудь был зуб против такого ягненка, как Юпитер.
А кузнец продолжал:
– Теперь ты сам видишь, что месть тут ни при чем. Ну, что
еще может быть? Ограбление? А знаешь что, это похоже на правду. Мы с тобой в
самую точку попали! Да, да, не иначе, как кто-то позарился на его подтяжки, ну
и…
Тут ему самому до того смешно стало, что он принялся
хохотать. Он хохотал, заливался смехом, давился смехом, пока совсем не изнемог,
а у Тома был при этом такой унылый и пристыженный вид, что я понимал: он
жалеет, что пришел сюда. А старик Гукер не унимался. Он перечислил все
возможные причины, по которым один человек может убить другого, и каждому
дураку было ясно, что к этому случаю ни одна из этих причин не подходит.
Насмешкам Гукера не было конца, он издевался над всей этой
затеей и над теми, кто разыскивал тело. Наконец он сказал:
– Если бы у них была хоть капля мозгов в голове, они бы
догадались, что этот ленивый бездельник удрал куда-то просто потому, что решил
устроить себе отдых от работы. Через пару недель этот лодырь заявится обратно.
И каково вам тогда будет! Но коли тебе так хочется, дело
твое, забирай собаку и отправляйтесь разыскивать останки!
И Джеф Гукер снова разразился своим громыхающим хохотом.
Отступать – Тому после всего этого было уже невозможно, и он сказал:
– Хорошо, спускайте ее с цепи. Кузнец спустил собаку, и мы
отправились с ней домой, слыша позади себя раскаты хохота.
Собака была замечательная. Ни у одной породы собак нет
такого хорошего характера, как у ищеек, а эта ищейка знала и любила нас. Она
прыгала и бегала вокруг, радуясь тому, что оказалась на свободе. Но Том до того
приуныл, что даже не смотрел на нее. Он сказал, что очень жалеет, что не
подумал как следует, прежде чем браться за это идиотское дело. Том уже заранее
предполагал, как Джеф Гукер будет рассказывать о нас каждому
встречному-поперечному, и шуткам не будет конца.
В таком мрачном настроении плелись мы задворками домой. Как
раз когда мы проходили через дальний угол нашей табачной плантации, собака
вдруг завыла; мы бросились t ней и увидели, что наша ищейка изо всех сил роет
землю, время от времени поднимая морду кверху и воя.
Место, где рыла собака, было довольно четко обозначенным
четырехугольником – под дождем земля здесь осела и образовалась впадина. Мы
стояли молча, глядя друг на друга. Ищейка разрыла землю на несколько дюймов,
схватила что-то зубами и вытащила – это была рука.
Том ахнул и прошептал:
– Бежим, Гек! Это он! Я весь оледенел от страха. Мы
бросились к дороге и позвали первых же встретившихся нам людей. Они взяли из
сарая лопату и вырыли труп. Все были страшно взволнованы. Лица у покойника
разобрать было невозможно, но в этом и не было надобности. Все говорили:
– Бедный Юпитер, это же его одежда, до последней тряпки.
Кое-кто бросился, чтобы рассказать эту новость соседям и сообщить судье, чтобы
он начал расследовать. А мы с Томом помчались домой. Мы ворвались в комнату,
где сидели дядя Сайлас, тетя Салли и Бенни, и Том, запыхавшийся и счастливый,
выпалил:
– А мы с Геком нашли труп Юпитера Данлепа! Сами нашли, с
ищейкой! Все бросили это дело! Если бы не мы, его никогда бы не нашли! А ведь
его убили! Дубинкой или чем-то вроде этого. А теперь я займусь поисками убийцы
– и найду его, вот увидите, я найду его!
Тетя Салли и Бенни вскочили, побледнев от изумления, а дядя
Сайлас покачнулся в своем кресле и упал на пол, простонав:
– Боже мой, вы его уже нашли!
Глава 10
Арест дяди Сайласа
Мы в ужасе застыли от этих слов. По крайней мере полминуты
мы были не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой. Наконец мы как-то пришли
в себя, подняли дядю Сайласа и усадили его в кресло. Бенни принялась ласкать
отца, целовать и успокаивать его. Бедняжка тетя Салли старалась делать то же
самое. Но только обе они были так потрясены и сбиты с толку, что вряд ли
понимали сами, что делают. На Тома страшно было смотреть – он совершенно
оцепенел от мысли, что навлек на своего дядю неприятности, в тысячу раз худшие,
чем прежде; и, быть может, всего этого не случилось бы, если бы не его желание
прославиться и если бы он, по примеру всех остальных, предоставил бы трупу
лежать там, где лежал. Но вскоре Том справился со своим волнением и сказал:
– Дядя Сайлас, никогда больше не говорите таких слов. Это
опасно, и кроме того, в них нет и тени правды.
Тетя Салли и Бенни очень обрадовались, услышав это, и сами
стали говорить то же самое, но старик горестно и безнадежно качал седой
головой, слезы катились у него по лицу, и он пробормотал:
– Нет… это я сделал… бедный Юпитер… это я сделал… Слушать
его было ужасно. Дядя Сайлас рассказал нам, что все случилось в тот день, когда
приехали мы с Томом, как раз перед заходом солнца. Юпитер злил его до тех пор,
пока дядя Сайлас совсем не взбесился, схватил палку и изо всей силы стукнул
Юпитера по голове так, что тот тут же свалился. Тут дядя Сайлас перепугался и
огорчился, стал рядом с ним на колени, поднял его голову и стал умолять Юпитера
сказать, что он жив. Прошло немного времени. Юпитер очнулся, увидел, кто
поддерживает его голову, вскочил так, словно перепугался до смерти, перемахнул
через изгородь и помчался в лес. После этого дядя Сайлас решил, что не так уж
сильно стукнул его.
– Однако, – продолжал дядя Сайлас, – это только страх придал
ему немного сил, но, конечно, силы вскоре оставили его, и он свалился
где-нибудь в кустах; не было никого, кто мог бы помочь ему, и он там скончался.
При этих словах старик опять начал плакать и говорить, что
он убийца и что на нем проклятие Каина, что он опозорил всю семью и что его
обязательно разоблачат и повесят.
