Вдруг раздвижные двери словно взорвались, и кровь брызнула из груди Декстера. Тот попытался повернуться, но второй выстрел повалил его прямо в камин. Он откатился от раскаленных углей. Третий выстрел пришелся ему в спину, и Декстер наконец застыл неподвижно.
Уиллард вошел через разбитое стекло, осколки захрустели под его ногами.
— Что, не ожидали меня увидеть? — хохотнул он.
Джо Дюпре уже видел дом Джека, когда до его ушей долетели звуки выстрелов и бьющегося стекла. В доме Мэриэнн никого не было. Он решил, что она, должно быть, повела Дэнни к Джеку, и не ошибся. Джо подходил к дому со стороны, противоположной той, на которой разбили окно, так что не видел, кто ворвался к старику. Он покрепче стиснул ружье и начал обходить дом.
* * *
Молох улыбнулся Уилларду:
— Я знал, что ты справишься.
Уиллард выглядел озадаченным:
— Ты же приказал им убить меня.
Молох отрицательно покачал головой:
— Нет, это было решение Декстера, и он молчал об этом, пока мы не попали в беду. Я хотел убить его, но в тот момент мне необходима была любая помощь. Тут что-то нечисто, на этом проклятом острове. Существует нечто, что хочет уничтожить всех нас, и мы должны держаться вместе, если хотим выжить.
Уиллард не отрываясь смотрел на Молоха, и тот видел, что парню хочется ему верить. Если Уиллард и любил кого-либо в этой жизни, так это Молоха.
— Если бы ты не убил Декстера, я бы сам сделал это, вернувшись на материк. И я не стану лить по нему слезы.
Превозмогая ярость и боль, Молох проявил участие и сочувствие к обиде Уилларда, и это сработало: пистолет, наставленный на Молоха, качнулся и опустился.
— Спасибо, Уиллард, — сказал он.
Парень кивнул.
— Что будем делать? — спросил он.
— Да мы тут с женой как раз хотели заняться любовью, — ответил Молох, тряхнув Мэриэнн за волосы, — но что-то я передумал и перейду, пожалуй, сразу к тому, что хотел делать после.
— А что с твоей губой?
Молох улыбнулся, обнажив красные зубы:
— Любовный укус. — Потом посмотрел на Джека. — У тебя есть пакет первой помощи?
— В кухне, под раковиной.
Молох качнул головой в сторону кухни:
— Пойди взгляни, что там есть для моей губы, — сказал он Уилларду.
Уиллард в последний раз взглянул на Декстера, неподвижно лежащего на полу, потом направился в кухню, пряча пистолет за пояс. Единственным признаком того, что он все еще сомневался, было его нежелание поворачиваться к Молоху спиной. Парень все еще шел, обернувшись назад, когда кухонная дверь мягко закрылась за ним и огромная рука Джо Дюпре обвилась вокруг его шеи. Уиллард потянулся за пистолетом, но левая рука великана осторожно достала оружие и положила на холодильник.
Ноги Уилларда начали отрываться от земли. Он пытался издать хоть какой-то звук, но хватка Дюпре была слишком сильной. Уиллард сучил ногами, пытаясь задеть холодильник или стены, чтобы подать сигнал Молоху, но великан держал его точно посередине просторной кухни, подальше от всего, что позволило бы парню выдать присутствие Дюпре. Уиллард попытался достать до лица великана, но для этого его руки оказались слишком короткими. В отчаяньи он вцепился ногтями в руку полицейского, чувствуя, как нарастает напряжение в глазах и начинают гореть легкие. Слюна потекла у него изо рта, он задыхался.
Потом хватка великана усилилась, и кости на шее Уилларда захрустели.
* * *
Молох резко повернул голову в сторону кухни.
— Уиллард? — позвал он. — С тобой там все в порядке?
Молох спрятал нож. Крепко держа Мэриэнн за волосы, он достал пистолет. Он сильно надавил ей оружием на висок, медленно продвигаясь с ней к гостиной. Он видел, как Джек посмотрел направо, мальчик тоже. Молох рискнул выглянуть за угол.
В разбитом окне стояла женщина-полицейский. Она подняла пистолет и выстрелила. Стекло на ближайшей к Молоху картине треснуло. В ту же секунду из кухни появился Дюпре, и вся его необъятная фигура заполнила проход. Молох поднял Мэриэнн на ноги и загородился ею, теперь его пистолет уткнулся дулом ей под подбородок. Он был виден только Дюпре. Мейси в неуверенности застыла в окне. Молох встал так, чтобы ему было видно и Мейси в зеркале холла.
— Туки-та, — сказал он. — Я тебя вижу, стой где стоишь.
Дюпре был спокоен, он держал Молоха на мушке. Эти двое встретились впервые, сведенные не до конца понятными им силами и обстоятельствами, которые теперь были налицо: женщина, стоящая между ними; их общая привязанность к острову и его кровавому наследию; и, наконец, их странная схожесть — они ведь оба были люди не от мира сего, и только Убежище могло дать им ощущение начала, принадлежности чему-то.
— Отпусти ее, — сказал Дюпре. — Все кончено.
— Ты думаешь? — Молох продолжал издеваться. — Мне кажется, все только начинается.
— Твои люди мертвы, и тебе никогда не уйти отсюда. Отпусти ее.
— Ну, уж нет. Я так не думаю. Мы с женушкой наконец встретились после долгой разлуки. Нам многое надо наверстать.
Молох оттянул голову Мэриэнн назад и, несмотря на боль, которую это причиняло ему, поцеловал ее в щеку, оставляя на ней кровавый след.
— Клянусь, она ничего не рассказывала тебе обо мне. Я потрясен! Люди должны с самого начала быть честными друг с другом, иначе какое же у них будущее?
Мэриэнн не поднимала глаз на Дюпре, боясь встретиться с ним взглядом. Слева от себя она видела Мейси, которая двигалась, ожидая, когда Молох станет для нее подходящей мишенью.
— Я знаю обо всем, что было между тобой и моей женой, и я ненавижу мужчин, которые идут напролом вне зависимости от того, что им сказали, но я склонен простить тебя. В конце концов, она же тебя использовала.
Дюпре не мог скрыть своего смущения.
— А ты думал, что заинтересовал ее, ты, мерзкий урод? Это тебе не сказка про Красавицу и Чудовище. Это реальная жизнь. Она пустила нас обоих в оборот, но такие твари это умеют. Я ее недооценивал. Никто не станет отрицать, что она хорошенькая, и многие мужики много бы дали, чтобы поразвлечься с ней. Она использовала тебя, чтобы ты сработал как оповещающая система в момент, когда появлюсь я и ей надо будет снова смыться с моими деньгами.
Мэриэнн попыталась заговорить, но пистолет давил очень сильно и она была уверена, что, если откроет рот, он проткнет ее. Теперь, наконец, она решилась взглянуть на Дюпре. Она пыталась выразить взглядом весь свой стыд, сожаление, страх, ее чувства к нему.
Это ложь. Он лжет. Я никогда не хотела никому причинить боль, и меньше всего тебе.
— Конечно, она будет отрицать это, но все именно так. Я ее хорошо знаю. Черт, я был женат на ней достаточно долго, и она все равно меня провела. Может, она думала, что ты сможешь защитить ее в случае чего? Ну, по крайней мере, хоть тут она не ошиблась, ведь ты же здесь.
