Седой со стянутыми в хвост волосами поджидал на причале, пока мы бесшумно шли на веслах вдоль поросшего травой берега. Наконец мы причалили и вытащили лодки на сухое место. Берег шел на подъем, и за ним начиналась лужайка, зеленое однообразие которой не нарушали ни цветы, ни деревья. Ковер зелени подходил к дому с задней стороны, дальше ступени вели во внутренний дворик, куда выходили стеклянная двустворчатая дверь и галерея второго этажа, в точности повторявшая такую же со стороны фасада. Я уловил движение на галерее и услышал голоса во дворике. Впереди находились не менее трех охранников.
Лайонел поднял два пальца и дал сигнал двум своим людям слева от меня. Пригибаясь, они осторожно направились к дому. Когда нас уже разделяло ярдов двадцать, дом и лужайку залило море слепящего, света. Двое людей Фонтено оказались в перекрестии прожекторов, и с галереи по ним открыли автоматный огонь. Один из них завертелся на месте и упал: кровь раскрасила его рубашку алыми цветами. Его товарищ метнулся под прикрытие металлического стола — части гарнитура садовой мебели, который наполовину загораживал выступающий берег.
Дверь во дворик распахнулась, и из нее темным потоком устремились люди. На галерее к охраннику присоединились еще двое, и они принялись поливать огнем лужайку перед нами. По углам дома также замелькали вспышки: это охранники торопились обойти нас с флангов.
Лайонел рядом со мной зло выругался от досады. Нас частично защищала крутизна берега, однако стрелки на галерее выбирали позицию, чтобы нас достать. Кое-кто из людей Фонтено пробовал открыть ответный огонь, но только выдавал себя стрелкам на галерее. Пуля попала в плечо мужчине лет сорока с резкими чертами лица и ртом, напоминавшим щель. Он глухо застонал, но продолжал стрелять, хотя рубашка его быстро краснела от крови.
— Отсюда до дома ярдов пятьдесят, — сказал я Лайонелу. — Нас пытаются обойти с флангов. Если мы сейчас не выступим, нам конец.
Фонтанчик земли взметнулся рядом с левой рукой Фонтено. Одному из людей Джо Боунза удалось подобраться со стороны фасада почти к самому берегу. Из-за металлического стола на лужайке грянули два винтовочных выстрела, и шустрый охранник скатился в реку.
— Дай знак своим приготовиться, — прошипел я. — Мы вас прикроем.
Приказ передали по цепи.
— Луис! — крикнул я. — Ты готов попрактиковаться?
Мне махнула фигура через два человека от меня, и вслед за этим заговорил автомат. На галерее дернулся и завертелся под девятимиллиметровыми пулями один из охранников. Я подвинул переключатель на спусковой скобе до упора вперед и ударил очередью поперек дворика. Стеклянные двери брызнули осколками, и по ступенькам на траву скатился охранник и остался неподвижным. Люди Фонтено выскочили из укрытия и ринулись вперед через лужайку, стреляя на ходу. Я переключил регулятор на одиночную стрельбу и сосредоточил внимание на восточной стороне дома, вынуждая стрелков искать укрытия. От удара пуль из деревянных стен дождем сыпались щепки.
Люди Фонтено уже достигли дворика, как вдруг двоих сразили выстрелы из разбитых стеклянных дверей. Луис дал очередь по комнате за ними, и в следующую минуту нападающие пересекли дворик и ворвались в дом. Стрельба доносилась уже изнутри. Мы с Луисом поднялись с земли и бросились через лужайку к дому.
Слева от меня покинул свое укрытие, собираясь присоединиться к нам, парень, скрывавшийся за металлическим столом. Но стоило ему появиться, как откуда-то со стороны вылетело что-то темное и огромное и с низким свирепым ревом взметнулось в прыжке, словно отпущенная пружина. Ударом в грудь бурбуль сбил парня с ног и придавил могучим телом к земле. Тот успел только раз крикнуть с отчаянием обреченного, колотя пса по голове, но мощные челюсти сомкнулись, и зверь остервенело дернул головой, перерывая ему глотку.
Пес поднял голову, заметил моего напарника, и глаза его блеснули злобой. Ствол автомата Луиса метнулся в его сторону, но в ту же секунду бурбуль молнией взвился в воздух, заслонив на миг своей тушей звезды. Луис успел достать его в полете, в самой верхней точке прыжка. Чудовищный зверь дернулся всем телом и, хрустнув костями, рухнул на траву всего в нескольких шагах от нас. Из пасти его текла кровь, но он яростно щелкал зубами и рвал когтями землю. Луис продолжал стрелять, пока тело пса не замерло окончательно.
Я уловил движение у западного угла дома, в это время мы почти добежали до ступенек. Сверкнула вспышка, и Луис вскрикнул от боли. Выронив автомат, он прыгнул к ступенькам, придерживая раненную руку. Я выстрелил трижды, и охранник упал. За мной бежал один из людей Фонтено, посылая одиночные выстрелы из винтовки М16. Он достиг угла дома и опустил ружье. Я видел, как он притаился, и лунный свет блеснул на лезвие его ножа. Из-за угла сначала высунулся короткий ствол автомата «штайр», а за ним показалось лицо одного из людей Джо Боунза. Я вспомнил, что он подъезжал на мототележке к воротам во время нашего предыдущего визита к Боннано. Воспоминание промелькнуло также быстро, как вонзившийся в его шею нож. Из перерезанных артерий ударил темно-красный фонтан, и он свалился на землю. Человек Фонтено выстрелил на всякий случай в сторону фасада.
Я присоединился к Луису. Он рассматривал правую руку. Пуля попала в кисть с тыльной стороны ладони и оставила глубокую рану, был также поврежден сустав указательного пальца. Во дворике распластавшись, лежал убитый охранник. Я оторвал лоскут от его рубашки и перевязал Луису руку, потом подал ему автомат. Он перекинул ремень через голову и пристроил к курку средний палец, а в левую руку взял пистолет.
— Самое время найти Джо Боунза, — кивнул он мне, вставая.
Вход с дворика вел в столовую. За обеденным столом могло легко уместиться человек восемнадцать. Теперь он, как оспинами, был изрыт следами от пуль. На стене висел портрет, изображавший всадника, по виду южанина времен Гражданской войны. Картина была прострелена в том месте, где находилось брюхо лошади. Разбитую стеклянную витрину заполняли осколки хранившейся в ней коллекции старинных декоративных тарелочек из фарфора. Здесь лежало двое убитых, один из них — седой водитель «доджа».
За столовой находился просторный коридор, устланный ковром, и белая гостиная с люстрами. Оттуда витая лестница вела на второй этаж. Другие выходившие в коридор двери стояли открытые, но из-за них не доносилось ни звука, а сверху слышалась непрерывная стрельба. Мы направились к лестнице. У ее основания с ужасной раной в голове лежал в одних пижамных брюках человек Джо Боунза.
Наверху двери шли в ряд: и справа и слева. Как видно, люди Фонтено успели очистить большинство комнат, но теперь их продвижению мешал огонь из двух комнат на западной стороне дома. Одна из них выходила окнами на реку, и дверь ее уже изрешетили пули, а вторая, угловая, — в сад.
На наших глазах из укрытия в нише к двери угловой комнаты бросился человек в синем комбинезоне. В одной руке он держал топорик, а в другой — трофейный автомат. Сквозь дверь по нему открыли стрельбу, и он повалился на пол, держась за ногу.
Я скользнул в нишу, где на полу среди черепков лежали в луже воды розы на длинных стеблях. Оттуда я дал очередь по двери угловой комнаты. В тот же момент двое людей Фонтено, низко пригибаясь, устремились вперед. Луис напротив меня выстрелил в полуоткрытую дверь комнаты с окнами на реку. Я перестал стрелять, когда люди Фонтено достигли двери и ринулись внутрь. Из комнаты раздалось два выстрела. Затем, вытирая о брюки нож, на пороге появился один из штурмовавших комнату. Это был Лайонел Фонтено. За ним тенью следовал Леон. Они заняли позиции по обеим сторонам двери последней комнаты. К ним присоединились еще шестеро.
