– Нет, спасибо, – сказал Дима и положил купюру на тарелочку для мелочи. – Но я буду иметь в виду, – улыбнулся он и принял сдачу.
* * *
Дима вышел на улицу. Местная гопота разошлась. Наверное, нашли жертву. Никчемные люди. Только выпить…
«А ты-то чем лучше?»
«Я писатель! Писатель с именем!»
«А ты не задумывался о том, что тот, в спортивном костюме, мог быть спортсменом с именем? До того как спиться? А второй – поэт-песенник. Возможно, ты слышал его песни. До того как…»
«В том-то и дело. У меня имя до сих пор, а у них «до того как».
– Черт!
Он все понял. Он как раз и нес в собственных руках то, что превратит его имя в пустой звук. Дима остановился на мосту. Посмотрел в черное зеркало и уже собирался бросить пакет в жижу, когда понял, что это ничего не даст. Все бесполезно. Либо ты добился чего-то в жизни, либо нет. И пара стаканчиков пива не сможет выбить из седла того, кто крепко там сидит. А Дима решил, что сидит крепко. Настолько крепко, что артиллерия в пакете его даже и не пошевелит.
«У меня никогда не будет «до того как». Никогда».
Дима прошел в калитку и посмотрел на пристройку. Тоненькая полоска света под дверью комнаты Веры приглашала его. Он уже направился к ней, но его остановили странные звуки. Как будто что-то раскачивалось и билось о стену. Когда девушка шумно выдохнула «Еще», он понял, что это за качели. Сука трахалась, как кошка.
Дима открыл дверь, вошел и демонстративно хлопнул ею. А ведь она ему понравилась. Он думал, что они смогут быть вместе и она никогда его не предаст. Вот оно где, болото! Не там, под мостом, а прямо здесь. Его жизнь дерьмовое болото, пахнущее тиной и гнилью. Дима поставил пакет на стол, мало заботясь о целостности содержимого, и пошел к телевизору. Включил и, чтобы заглушить ор потаскушки из соседней комнаты, сделал звук громче. Комики на экране веселили народ. Диме было не до веселья. Он снова чувствовал себя обманутым. Он наливал и пил, наливал и пил. Несмотря на громкие звуки из телевизора, ему казалось, что все равно слышит стоны Веры. Будто она специально доводила его.
– Да! Еще! Давай!
Даже скрип кровати стал громче. Он не выдержал. Схватил бутылку и стаканчик и выбежал из дома. Убежище от блядства и предательства Дима нашел сразу же. Он направился в сарай. Почему-то он думал, что там ему будет лучше. Еще бы, он не будет слышать визг этой нимфоманки.
Дима открыл дверь и, нащупав выключатель, вдавил клавишу. Свет зажегся сразу же, но не по центру, как это принято в большинстве комнат. Лампочка свисала с балки в правом углу над пластмассовой этажеркой. Дима подошел, взял за провод и перенес светильник в центр. Только когда лампа осветила пространство вокруг него, он понял, что стоит на двери. Не на люке, а на двери, мать ее, в полу!
Дима шумно сглотнул. Он не знал, что ему делать. Убежать или заглянуть туда, куда она все-таки ведет. Бред! Ему не нравились подобные игры. Он сразу же (почти сразу же) понял, что над ним издевается Вера. Еще вчера никакой двери здесь не было. Это точно Вера. Сама она приволокла дверь или с любовником, ему было наплевать. Она прочитала название романа, когда они пили, и решила, что так будет веселее.
Сысоев сошел с двери, присел и, не раздумывая, дернул за ручку. Петли жалобно застонали. Он долго не мог сообразить, на что смотрит. Сначала это был черный прямоугольник, только потом он увидел лестницу, уходящую во тьму.
* * *
Дима сидел на земляном полу и переводил взгляд с бутылки на верстаке на лестницу, ведущую во тьму. Что здесь произошло?! Не мог здесь появиться подвал за ночь. Не мог. Даже если и нашелся придурок, выкопавший его, то почему бы ему просто не поставить люк 80 на 80. Зачем надо было устанавливать дверь в полу?
Дима встал и, не поворачиваясь спиной к двери, попятился к верстаку. Он отвернулся от темного проема, только когда наливал водку. Он едва не выронил стакан. Дверь снова была закрыта. Дима выпил налитое и подошел к ней. Выдохнул и дернул за ручку. Кроме земляного пола, там ничего не было. Дмитрий провел рукой по сырой земле. Потыкал ее пальцем, ударил ладонью. Он искал, в чем здесь подвох, но так и не нашел. Дима поднял дверь и поставил ее вертикально. Потом подумал и отнес в дальний угол, за этажерку. Вернулся к месту иллюзорного подвала и нерешительно шагнул в очерченный прямоугольник. Провала не произошло. Ни во времени, ни под землю Дима не провалился.
Это могло быть только белой горячкой. Ничем иным. И Вера здесь ни при чем. Возможно, это как раз тот момент, та граница, когда про человека говорят: «До того как». Только что ты переступил порог, и дверь захлопнулась. Бейся – не бейся, ты теперь бывший писатель-фантаст, бывший спаситель русского хоррора, зато настоящий алкаш.
– Нет, – прошептал он. – Нет! Я так не хочу! – закричал Дима и проснулся.
Он осмотрелся. Тусклая лампочка висела прямо над ним, а он сидел в глубоком проваленном кресле. На этажерке стояла пустая бутылка. Напился и заснул. Дима вспомнил о двери. Ни за этажеркой, куда он ее поставил, ни на полу ее не было. Не было! Ее могло вообще не быть. Не быть!
Дима встал, покачнулся и пошел к выходу. Взгляд зацепился за черный прямоугольник напротив верстака. Ему стало не по себе. Значит, все это было. Это ему не приснилось, это происходит с ним и сейчас. От осознания этого Диму передернуло. Он медленно обошел черный контур и стремглав бросился к выходу. Уже у себя в комнате, сидя с бутылкой пива в руке, Дима понял, что это усталость. Его мозг не работал в таком режиме два года. Алкоголь, усталость и броское название будущего романа сыграли с ним злую шутку.
Он отпил пива. Нервы начали успокаиваться. Причина ему известна. Это уже хорошо. Оставалось только засунуть эти самые причины поглубже, чтоб они больше не смогли навредить ему. Дима отставил бутылку и улегся на диван прямо в одежде. Он найдет выход. Обязательно.
Его сморил сон. Глаза закрылись.
Дверь – это не только вход. Это еще и выход. Даже если долбаная дверь находится в полу, подумал он, перед тем как заснуть.
* * *
Дима проснулся от звука лязгающего металла. Спросонок он даже не сразу понял, в чем дело. Перед глазами еще вертелись картины эротического сна. Ему снилась жена. Она была обнажена и лежала на полу их квартиры. Лена увидела его и помахала ему рукой. Дима скинул с себя одежду и уже собирался пристроиться к жене, раскинувшейся на каком-то меховом ковре, когда раздался этот лязг.
Звук повторился. Только теперь он был протяжней, будто великан рвал с жутким скрежетом металлический лист.
Когда что-то грохнуло, Дима узнал все эти звуки. Это звуки аварии. Автокатастрофа. Дима подскочил, соображая, где находится. Комната в деревенском доме, наполненная черными тенями. Он никак не мог привыкнуть к мертвой тишине и кромешной тьме. Но, несмотря на это, он успокоился. Находиться в темной комнате лучше, чем в искореженной машине. Он вздохнул и посмотрел на часы. Господи, час ночи! Он спал от силы часа два.
