– Крошка, – Жанна попыталась сгладить ситуацию, – это ты нарисовала? Скажи нам правду, тебя никто ругать не будет.
– Мамочка, его нарисовала я. – Девочка вывернулась из объятий Надежды Филипповны и подбежала к маме. Посмотрела ей в глаза и произнеса:
– Честно-пречестно, мамочка. Ты разве не видишь, это же наш дом.
* * *
– Шмара! – заорал Багиров.
– Успокойся, брат! – К нему подошел Рустам. – Успокойся! – одернул он друга.
– Кинула, сука!
– Да ну ее. Что, блядей мало? Сейчас снимем каких-нибудь…
– Рус, ты не понимаешь? Эта сука!.. – Шамиля душила злость и бессилие.
«Эта тварь снова меня обставила! Сука! Разорву! Ее и ее мужа гниду! Иншала!»
– Иншала! – скрипнув зубами, зашипел Багиров.
– Брат, брат! Эй! – Рустам обнял друга.
– Я их разорву!
– Да я сам их разорву! – Рустам не совсем понимал, кого рвать, но за друга… – Я за тебя кого хочешь порву! – Рустам выхватил пистолет и направил его на одинокого прохожего, крадущегося по темной улице. – Че смотришь? Бессмертный, что ли?
Человек даже подпрыгнул, а потом побежал.
– Рус! Шама! – окрикнул их Альбот.
– Спасибо, брат. – Шамиль расплылся в улыбке и обнял друга. – Я знал, что на тебя можно положиться.
– Эй, вы идете?! – Из машины вышел Джамал. – А то все телочки нам достанутся.
– Пошли? – спросил Рустам.
– Пошли. А шмару эту я потом достану, – кивнул Багиров.
– Мы достанем, – поправил друга Рус.
– Иншала, братишка, иншала.
Багиров сел за руль, даже и не посмотрев на заднее сиденье. Ему было все равно, кого сняли пацаны. Ему было наплевать, на ком он сегодня отыграется. Единственное, чего ему сейчас хотелось, это пустить кому-нибудь кровь. Он даже не видел девушек, но уже ненавидел их прокуренные голоса, сиськи и все остальное, что прилагалось в комплекте с этими сучками.
– Шама, куда поедем? – спросил Джамал.
– Резать свиней, – сказал Багиров.
Засмеялись только девушки. Парни хищно оскалились. Пятилитровый двигатель взревел, и черная зверюга «BMW» рванула с места.
* * *
Жанна остановилась около Алексея, впихивающего банку Jardin в сумку, и посмотрела ему в глаза.
– Ты не понимаешь? Мне нельзя оставаться. Они меня убьют.
– Ну почему сразу убьют-то?
– А что? Просто изнасилуют и продадут кому-нибудь? Это будет лучше?! – Жанна перешла на крик. Ее поражала черствость, безразличие человека, которого она боготворила.
– Ну что ты кричишь? Ты отводишь детей в комнату и всегда начинаешь орать. Не проще бы было оставлять их здесь и при них разговаривать?
– Ну, пожалуйста, – фраза вырвалась сама собой. – Миленький, пожалуйста. – Жанна встала на колени перед мужем.
– Да что с тобой?! – Леша вскочил и отошел от жены, будто она только что призналась ему, что болеет заразной болезнью. – Черт бы побрал! Что происходит?!
– Леша, – Жанна подползла к нему на коленях, – я подсыпала им в водку снотворного.
– Что ты сделала?!
* * *
Алена посмотрела на Стасика. Он делал вид, что читает и не замечает крики за стеной. В последнее время родители часто ругались, но кричала в основном мама.
– Стасик, а хочешь, я нарисую тебе машину? – спросила Алена.
Брат угукнул, так и не оторвавшись от «Острова сокровищ».
– Черную? – уточнила девочка.
– Угу.
Алена очень любила рисовать. Но не только дома и цветочки, как ее подружки по садику. Она рисовала все то, что ей приходило в голову. Ей нашептывал идеи маленький человечек. Он просил называть себя Бэби. Сейчас Бэби ей шептал: нарисуй машину. Она знала, если не захочет рисовать сама, то Бэби возьмет ее руку и выведет нужные ему черты. Вот тогда-то рисунки и получались самыми удавшимися, будто это не она их рисовала. Хотя на самом деле так и было. Их рисовал Бэби, а она просто держала карандаш.
Алена посмотрела на получившуюся машину. Удовлетворенно кивнула. Бэби молчал. Наверное, пошел спать. Она уже складывала карандаши в коробку, когда Бэби сказал, чего он хочет.
* * *
– Зачем?! – взревел Леша. – Зачем ты связываешься с этим ублюдком?! Можно же было просто убежать. Ты же все равно собиралась увольняться!
– Я не знаю. – Жанна встала с колен и присела на стул.
– Ладно. Я надеюсь, ты их не убила.
Жанну поразила вновь образовавшаяся ледяная корка вокруг слов мужа.
– Так мы едем или нет?
– Конечно, едете. Мы же семья, – вздохнул Леша и присел рядом.
Мы же семья. Наша семья. Вот! Вот о чем хотела поговорить Жанна.
– Ты знаешь, что наша дочь рисует? – вдруг спросила Жанна.
– И что же?
Страхова вышла в коридор и вернулась с листами бумаги.
– Вот смотри.
Леша взял рисунки и начал их просматривать. Улыбка не сходила с лица. Он остановился на последнем рисунке.
– Это тоже ее?
Жанна обрадовалась, что не одной ей кажется это странным. Она кивнула.
– Молодец! – похвалил Алексей. – Надо же, как похоже.
– На что? На что похоже?!
Леша расстегнул боковой карман, достал рекламный лифлет и протянул его жене.
– Молодец! – еще раз повторил он.
Жанна посмотрела на буклет. Там был тот самый дом. Она отбросила листок, будто это была извивающаяся змея.
– На что похоже?! Ты вот это видел?!
Она выхватила рисунок дочери и собиралась ткнуть в силуэт с топором, но его там не было. Жанна осмотрела каждый сантиметр рисунка, но ничего, даже отдаленно напоминающего «незваного гостя», не нашла.
«Он, наверное, уже в доме, – странная мысль посетила ее. – Или спрятался в тени».
* * *
Алена взяла черный карандаш и сначала перечеркнула рисунок. Потом еще раз и еще. Бэби молчал. Алена перехватила карандаш удобней и начала заштриховывать машину и тех, кто в ней сидел. Она давила так, чтобы штрихи получались жирными и широкими. Грифель сломался, но девочка продолжала водить карандашом по бумаге. Борозды на листке превратили рисунок в рваную рану. Бэби молчал.
Часть вторая
Удивительно, но Жанне нравилось здесь все. Люди, лес, пруд, даже то, что они вчетвером ютились в комнатушке пять на три. Но, судя по тому, как продвигались дела со строительством дома, им спать в этом хлеве осталось от силы неделю. За две недели дом вырос из ничего.
