Книга Заблудившаяся муза, страница 17. Автор книги Валерия Вербинина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Заблудившаяся муза»

Cтраница 17

Полицейский сделался еще печальнее.

– Вы что-то имеете против этого имени, сударь?

– Нет, что вы! К примеру, у нас в полку был врач по фамилии Пионов. Правда, пил он так, как цветы не пьют, и, гхм, вовсе не воду.

Он широко улыбнулся, показав крупные ровные зубы, и сел. По правде говоря, больше всего в это мгновение ему хотелось выкинуть полицейского чиновника в окно. (В глубине души Дмитрий Иванович никогда не переставал быть лихим гусаром.)

– Может быть, вы ознакомите Дмитрия Ивановича с целью вашего визита? – осведомилась Амалия.

– А что такое? – небрежно спросил композитор. – Неужели я вчера чего-нибудь натворил?

– Боюсь, что да, – промолвил полицейский. – По нашим сведениям, вчера вечером вы приехали на квартиру некой Ольги Верейской, убили ее, а тело перевезли сюда, чтобы замести следы. Согласно тем же сведениям, госпожа Верейская являлась вашей, э, близкой знакомой… очень близкой, так сказать.

Дмитрий Иванович похолодел. Получалось, что Амалия Корф была права: тот, кто убил Ольгу, сделал это, чтобы добраться до него, Чигринского. «Он следил за мной! – осенило композитора. – Следил, а когда понял, что его план может не сработать, известил полицию…»

– Это вздор какой-то… – промолвил он больным голосом.

– Тем не менее дворник соседнего дома, госпожа баронесса, запомнил, как вчера вечером господин, по описанию похожий на Дмитрия Ивановича, внес в парадную дверь какое-то тело, закутанное в шубу. – Гиацинт Христофорович сделал крохотную паузу. – И еще один момент. Куда бы она ни уезжала, Ольга Николаевна имела привычку всегда ночевать у себя дома. Так вот, ни вчера вечером, ни сегодня она не возвращалась.

И он чрезвычайно внимательно посмотрел в лицо хозяйке дома, которая, улыбаясь каким-то своим мыслям, играла с кистью от веера.

– Вы можете что-либо сообщить мне по этому поводу, милостивый государь? – учтиво осведомился Леденцов.

– Я думаю, что пора покончить с этими тайнами мадридского двора, – внезапно сказала Амалия, поднимаясь с места. – Благоволите следовать за мной, Гиацинт Христофорович.

И она двинулась к двери, воинственно помахивая веером.

«Что это с ней?» – с некоторым беспокойством подумал Чигринский.

Амалия дошла до дверей маленькой гостиной, куда накануне Дмитрий Иванович внес тело несчастной Оленьки и, не колеблясь, переступила порог.

Чигринский содрогнулся. Труп по-прежнему лежал на диване под белым покрывалом, но на этот раз… композитор навострил уши… Да, никакой ошибки быть не могло: из-под покрывала доносилось легкое похрапывание.

Тут волна ужаса накрыла Дмитрия Ивановича, так что он едва мог дышать. Но Амалия Константиновна, судя по всему, была дамой не робкого десятка. Решительно подойдя к дивану, она сдернула покрывало.

– Дядюшка Казимир!

И, обернувшись к присутствующим мужчинам:

– Позвольте представить – мой дядя Казимир Браницкий.

За ночь прелестная Оленька успела, судя по всему, основательно поменять форму. Теперь на ее месте лежал невысокий, кругленький и, судя по физиономии, вполне довольный собой господин лет сорока или около того. Он был полностью одет и даже не удосужился снять с ног ботинки. Кроме того, в отличие от Оленьки, дядюшка Казимир был жив, что и доказал, широко зевнув и попытавшись отнять у племянницы покрывало.

– Ну ей-богу, Амалия…

Он приоткрыл глаза, но решил, очевидно, что Чигринский и Леденцов не заслуживают его внимания, потому что попытался удобнее устроиться на диване и подложил ладонь под щеку.

– Вот это и есть, – безжалостно откомментировала Амалия, – то бездыханное тело, которое Дмитрий Иванович вчера вечером столь любезно доставил в мой дом.

…Нет, Гиацинт Христофорович не открыл рот, не остолбенел, не окаменел, не позеленел и даже не дрогнул. Однако, видя выражение его лица, вы могли бы подумать, что молодой сыщик закручинился еще больше, хотя прежде такое казалось совершенно невозможным.

– Протестую, – объявил дядюшка Казимир, не открывая глаз. – Меня не доставили, а привели.

– Внесли! – свирепо поправила его Амалия. – Потому что вы лыка не вязали!

– Я ничего не пил, – заплетающимся языком доложил дядюшка.

– О! И зачем я вас послушалась?

– Как зачем? – Дядюшка все-таки приоткрыл глаза и покосился на племянницу, которая готова была взорваться. – Ты просила, чтобы я привел господина Чигринского. Он все время отказывался у тебя играть, и я…

– Дядя!

– Ресторан Мишеля – отличное место, чтобы найти общий язык, – сообщил Казимир, поймав край покрывала и меланхолично пытаясь натянуть его на себя. – Не понимаю, чем ты недовольна. Ведь я привел господина Чигринского…

– Дя-дя!

– И он согласился у тебя играть, – промямлил дядюшка и, окончательно завладев покрывалом, закутался в него, как в кокон, и закрыл глаза.

Амалия в отчаянии развела руками и поглядела на Леденцова.

– Я хотела, чтобы Дмитрий Иванович сыграл у меня на благотворительном вечере, – объяснила она. – Дядя пообещал его привести, но у меня и в мыслях не было, что он исполнит мою просьбу таким образом.

Чигринский лихорадочно размышлял. По правде говоря, происходящее ему нравилось все меньше и меньше. Дядюшка производил впечатление редкостного плута, и Дмитрий Иванович невольно забеспокоился. «Черт побери, – мелькнуло у него в голове, – уж не угодил ли я в петербургскую Хитровку? Конечно, с виду не похоже на притон, но все же… все же…»

– Значит, вы оставили Ольгу Николаевну у Мишеля? – печально спросил Леденцов.

Чигринский непонимающе взглянул на него.

– Я не помню, – выдавил он из себя.

И в самом деле: если дядюшка лежал здесь, то куда же делось тело? Что хозяйка с ним сделала? При одной мысли об этом композитору стало не по себе.

– Вы хотите еще о чем-то спросить? – осведомилась Амалия у Леденцова. – На вашем месте я бы тщательнее все проверяла, прежде чем верить анонимным доносам.

Гиацинт Христофорович внимательно посмотрел на нее.

– Откуда вам известно, что к нам поступил анонимный донос? – мягко спросил он. – Сам я ничего подобного вам не говорил.

– Я лишь высказала предположение, – заметила Амалия, сверкнув глазами. – У такого известного человека должно быть достаточно недоброжелателей, а среди них попадаются люди с фантазией.

– Я полагаю, недоброжелатели есть у каждого, – парировал печальный Гиацинт. – Однако не о каждом нам докладывают, что он зарезал свою любовницу, и называют точные обстоятельства дела… Можете не сомневаться, госпожа баронесса: мы все проверим. Такая уж у нас работа.

Он поклонился и проследовал к выходу.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация