– Не важно, – отмахнулась Нина. – Он коллекционирует книги и
является одним из богатейших людей мира.
Я кивнула. Все правильно, Грегори Давиньон разбогател в
восьмидесятые годы. На чем он сделал деньги, никто не знает, но сейчас он живет
на небольшом ранчо, разводит ручных кенгуру и является любимцем французской
прессы. О библиотеке Грегори ходят легенды, его волонтеры рыщут по всему миру в
поисках уникальных свитков и книг.
– Продам находку и брошу работу, – зашептала Нина. – Конец
трудовой биографии…
Я молча слушала Лаврентьеву и изумлялась: чужая жизнь и
впрямь потемки! Оказывается, отношения Эрика с женой отнюдь не являлись
пасторальными.
– Сначала мне было забавно водить его за руку, – криво
усмехнулась Нина, пустившись в откровения, – видно, во мне проснулся
нереализованный материнский инстинкт. Да еще все вокруг считали Эрика гением,
он рано защитил докторскую, получил профессорское звание, а я, соответственно,
загорала в лучах славы мужа. Естественно, Эриковы капризы выполнялись в доме по
первому свистку. Затем Аришка родилась, все заботы легли на мои плечи.
Остальное происходило на твоих глазах. Что имеем ныне? Жена – замученная лошадь
с неадекватными реакциями, муж – наливной персик, здоровый кобель. Любовницу
завел, представляешь? Я точно знаю, у него есть баба!
Новый приступ кашля согнул Нину. Я лишь моргала,
приличествующие моменту слова не находились.
– Уж как я его просила в тайник пойти, принести книги, –
захрипела Нина, – так нет, уперся ослом, проклятья поминал, о болезни лепетал. А
я хочу жить спокойно… Кха-кха-кха…
Я сжалась в комок, необъяснимая тревога охватила меня.
Почему Нина выглядит так плохо? Вчера она имела цветущий вид и ни разу не
поперхнулась, а сейчас ей на глазах делалось все хуже и хуже.
– Я дождалась, пока Эрик заснет, – лихорадочно бормотала
Лаврентьева, – пошла в его кабинет, обнаружила на столе план, взяла фонарь,
лопату, и в путь. В семь утра вломилась в тайник, там полно сундуков… страшно…
темно… но очень сухо… пахнет духами… цветами… открыла один короб, а летопись
прямо сверху… В пещере сокровищ на миллиарды! Кха-кха-кха… Помоги мне! Помоги!
– Как? – обалдело спросила я.
– Твоя сестра, Наташа, баронесса Макмайер
[5], живет в
Париже…
Я уже устала объяснять окружающим, что мы с Наташкой не
кровные родственницы (хотя, на мой взгляд, сестрами можно стать и не имея общих
родителей), поэтому просто кивнула.
– Она дама высшего света, – зашептала Нина, – с огромными
связями, еще и популярная писательница.
– Верно, – согласилась я, – Наташка вхожа в дома, куда ни за
какие деньги не впустят чужого человека.
– Попроси ее связать меня с Давиньоном. Он купит летопись!
– Наташка дружит с Грегори.
– Господи! Вот счастье! – встрепенулась Нина. – Я соглашусь
на любые его условия, торговаться не стану. Только никому ни слова, Дашуня! Ни
Эрику, ни Арине. В пещере горы ящиков… Эрик не ошибался… Коллекция Варваркина
существует!.. Мне плохо! Кружится голова! Воды!
Я метнулась к бутылке, стоявшей на тумбочке.
– Помоги мне лечь, – прошептала Нина, – меня тошнит,
неудобно сидеть…
К сожалению, я не обладаю большой физической силой, поэтому
не сумела перетащить подругу на кровать, она осталась в кресле.
– Темно! – вдруг закричала Нина. – Зажги свет!
Я бросила растерянный взгляд в окно, за которым буйствовало
июльское солнце, а потом опрометью бросилась за Эриком.
Через полчаса все члены семьи Лаврентьевых, включая
домработницу, стояли вокруг постели, на которой тряслась в ознобе Нина.
– Папа, думаешь, это проклятие работает? – в ужасе спросила
Арина.
Эрик не ответил.
– «Скорая» уже в пути, – я решила приободрить Арину.
– Она сюда три часа по пробкам добираться будет, – заломила
руки домработница. – Вон Серафима из деревни так и померла. Ей дети утром врача
вызвали, так он приперся к вечеру, как раз смерть зарегистрировать.
Я пнула Валю:
– Заткнись!
Она судорожно зарыдала.
– Папа, что делать? – пролепетала Арина.
Эрик вынул из кармана жилета блокнот.
– Я расшифровал записи Варваркина.
Мне захотелось треснуть профессора по лбу. У Нины явные
признаки сердечно-легочной недостаточности, требуется сделать укол, а муж
делится своими научными открытиями.
– В доме есть лекарства? – перебила я Эрика.
– Валя, принеси, – распорядился хозяин.
– Чего? Куда? – завыла прислуга.
– Сейчас, – подхватилась Арина и унеслась.
Я вынула мобильный, соединилась с Оксаной и в деталях
описала ей симптомы болезни.
– Лучше всего отвезти твою подругу в больницу, – сказала
Ксюша.
– Знаю, «Скорая» уже едет. Но что можно сделать для Нины
сейчас?
– Перечисли имеющиеся у них медикаменты, – приказала Ксюня.
Я, роясь в большой железной коробке, которую принесла Ариша,
начала озвучивать названия.
– Укол сумеешь сделать? – поинтересовалась Оксана.
– Внутримышечно да, – храбро ответила я, – Хучу ведь я
лекарства ввожу.
– Отлично. Действуй по моим указаниям… – велела Оксана.
Когда Эрик увидел, что я со шприцем в руках подхожу к Нине,
в его глазах промелькнуло беспокойство.
– Не надо! Вдруг ей хуже станет?
– Оксана плохого не посоветует, – зыркнула я на него и,
мысленно перекрестившись, воткнула под кожу Нине больной иглу.
Через пару минут судороги отпустили Нину, она приоткрыла
один глаз.
– Мама! – кинулась к ней Арина. – Тебе лучше?
– Мне удалось расшифровать записи Панкрата, – по новой завел
Эрик.
