— Куда перетаскивать будем? — спросил Владимир у Грязнова, но посмотрел на Евдокию. И подумал: вот же, совсем другая женщина, никакого сравнения. Даже позавидовал тому, каким взглядом она следила за Вячеславом Ивановичем.
Саида вытащили с заднего сиденья машины и, подхватив за плечи и ноги, перенесли в сарай, где у Дуси хранились дрова для летней кухни. Там положили пленника на старый матрас, и Грязнов, проявляя сердобольность, немного ослабил у него ремень на руках. Саид молчал, не выражая уже протеста — устал либо смирился. Последнее вряд ли, заметил, выходя из сарая, Вячеслав Иванович. Но на всякий случай запасливый Владимир покопался в своей сумке и достал моток широкого скотча, полоской которого заклеил рот пленнику — на случай, если тому захочется орать, привлекая к себе внимание своих.
— Дусенька, — озабоченно заговорил Грязнов, — я сейчас попробую до Алексея дозвониться, а ты, если нетрудно, приготовь нам, пожалуйста, чего-нибудь поесть. А то с этими приключениями скоро совсем живот подведет… Горяченького хочется… — И после паузы добавил: — А теперь мы займемся делом и перешлем в Москву фотик нашего «героя»…
Грязнов открыл ноутбук, дал ему «разогреться», подсоединил приставку Интернета и вставил чип фотокамеры в гнездо…
— Можно звонить на службу, — сказал Климушин, дождавшись, когда Вячеслав Иванович закончил передачу и отодвинул ноутбук. — Алексей Кириллович рано приходит. — Он посмотрел на часы: — Сейчас уже точно на месте…
Грязнов взял мобильник и набрал номер генеральского телефона.
— Алексей! Доброе утро, извини, что беспокою так рано.
— Ничего, я уже служу, — пошутил генерал. — Какие проблемы?
— Недобрые, Леша. Нынче ночью на майора нападение было. Борода у нас.
Подтверждается, извини за косноязычие, след «че», понимаешь, про что я?
— Понял, понял, — уже озабоченно ответил Привалов. — И что дальше? Какие прогнозы?
— Думаю, могут случиться самые неприятные. Бури не будет, но потрясет сильно. На местные силы рассчитывать никак нельзя. Скорее, наоборот. Так что, как бы ни хотелось думать иначе, нужна срочная подмога.
— Та-ак… А вы там не усложняете?
— Рад бы ошибиться. Могу трубочку передать.
— Ладно, но только попозже. А этот ваш сосед, самый молодой? Ну, который там на сегодняшний день главный? Ты ж уверял, что с ним можно разговаривать?
— Его нет на месте, он — на родине, в связи с московской историей. Поэтому мы считаем, что они и собрались пойти ва-банк, пользуясь отсутствием самого. А фамилии и портрет уже отосланы к нам, в контору, жду скорого подтверждения, хотя почти уверен, что все правильно.
— Мне бы вашу уверенность!
— Понятное дело. Мне тут Саня с полчаса назад передал интересную информацию, которая в корне меняет расстановку сил. Так вот, все, что касается конкурентов, похоже, полная туфта, основная проблема — во внутренних разборках. Передел, понимаешь ли. След активно наезжает, я понятно говорю?
— Понял, понял. Так вы хотите сами активизироваться?
— Вот именно. Пока нас не активизировали. Кочерга, конечно, у сестренки крепкая, но у нас она только одна. Однако больше всего опасаюсь местных коллег. Там всего набирается, включая прямые контакты, выше крыши.
— Ладно, будьте на связи, сами ничего не обостряйте, я сообщу… Генерал отключился. Грязнов, извиняясь, развел руками, показывая Климушину, что он не виноват, — начальство само решает.
— Ничего, — успокоил Владимир, — я бы все равно ничего точнее не сказал. Он же понял, да?
— Похоже на то. Во всяком случае не переспрашивал и манеру нашу эзоповскую сразу поддержал. Будем надеяться, что он примет правильное решение…
Глава девятая
Улики
Первая половина дня прошла спокойно, никто дом Евдокии не беспокоил. Генерал тоже не звонил. Но сама атмосфера словно сгущалась, как перед новой грозой, когда быстро падает атмосферное давление. Очень неприятное ощущение испытывал Вячеслав Иванович, давно уже не обращавшийся к докторам. Воистину, тайга лечила. Надо бы показаться в Москве, мельком подумал он, стоя у окна и глядя на пустынную в этот жаркий дневной час улицу. И будто накликал неприятности на свою голову. Со стороны площади, по середине дороги, сильно пыля, мчался желтый «газон» с синей милицейской полосой на борту, и в новых клубах пыли резко затормозил прямо напротив калитки Евдокии.
— А к нам гости, — спокойно отреагировал Грязнов и обернулся к Владимиру: — Кажись, они пожаловали. Где там мой инструмент? — И выглянувшей Дусе добавил: — Это я про кочергу. А ты сиди на кухне и носа не высовывай, ты ничего не знаешь.
— Это — Мордатый. Слава, осторожнее с ним, — сказала Дуся и исчезла на кухне.
Прибывшие рывком открыли калитку, и по дорожке протопали к крыльцу трое милиционеров: хорошо известный уже здесь капитан, по прозвищу Мордатый, который представлялся в станице следователем, и за ним двое молодых милиционеров, вооруженных автоматами с укороченными стволами — АКС-74, для спецназа и милиции. Команда в полном составе, как обычно, — о них и рассказывали Дуся с Зиной. Но почему следователь? Наверняка дознаватель из следственного отделения милиции Замотаевского ОВД, а эти у него — оперативное обеспечение. Интересно, с чем они явились?..
Наружная дверь была не заперта, но они громко забарабанили — вроде как бы собственный страх заглушить хотели.
— Открыто, заходите, кто там? — крикнул Грязнов и сел за стол, Климушин остался стоять у двери на веранду.
Топая, они не вошли, а ворвались, будто ожидали здесь вооруженное сопротивление.
— Встать! — заорал Мордатый. — Все задержаны!
Один из молодых сержантов перебежал к двери на веранду. Второй остался у входных дверей, а капитан, быстро заглянув на кухню, застыл, расставив ноги, в картинной позе у занавески, отделявшей кухню от комнаты.
— Я приказал! — снова «взял он на голос», видя, что никто и не пошевельнулся.
— Не ори, капитан, — спокойно, не поднимаясь со стула, ответил Грязнов. — Представься, как положено, и доложи, зачем явился.
— Ты мне будешь!.. — снова повысил он голос, но Грязнов перебил:
— Не ты, а вы, капитан. Я-то званием много выше тебя буду. Ну-ка, прекрати крик и представься! — рявкнул Грязнов генеральским тоном.
— Капитан Полозков, — невольно вытянулся тот, — Замотаевское ОВД, нахожусь при исполнении!..
— Ну и что ты тут, в этом доме, исполняешь? — не повышая голоса, спросил Вячеслав Иванович, не проявляя ни тени страха или растерянности, даже с усмешкой.
— Произвожу задержание преступников! — крикнул он.
— И где эти преступники?
— Здесь, в этом доме!
— О, как интересно! — засмеялся Грязнов. — И кто же они?
