Пару лет назад в деревне Михиево обосновалось общество
«Бессмертная душа», на собрания туда может прийти любой желающий поговорить со
своим умершим родственником. Леокадия была медиумом, при ее помощи происходило
общение. Местные жители принялись сплетничать о приезжих, откуда-то селяне
узнали: раньше организация находилась в другом месте, откуда их выжил
православный батюшка. А в Михиеве церкви нет, народ в деревне в основном
пьющий, думают не о боге, а о бутылке. Местный участковый Иван Котов, правда, заглянул
к новым жильцам и был принят со всеми почестями, его накормили обедом и напоили
чаем.
Иван потом зашел к сельской совести, бабке Филимоновне, и
сказал:
– Нормальные люди, ничего плохого не делают, но сдвинутые.
Она с мертвыми общается, устраивает людям свидание с покойными родственниками.
С того и живут.
И действительно, в Михиево стали часто приезжать разные
люди. Они набивались в избу к Леокадии, и там за плотно закрытыми окнами
проходил спиритический сеанс.
– Наши бабы тоже к ней поперли, – плевался алкоголик. –
Первой Верка понеслась – она сына схоронила, гроб из армии получила, цинковый.
Вскрывать не дали, вот мать и маялась: кто в ящике? Может, она по чужому
плачет. Леокадия ей четко сказала: «Твой парень, не сомневайся. Хочешь с ним поговорить?»
Верка, само собой, согласилась. А потом бегала по деревне и всем рассказывала,
как хорошо живется ее мальчику на небесах.
– …И таких, как та Вера, нашлось, конечно, много, –
закончила рассказ старушка-библиотекарша. – Очевидно, деньги к Леокадии лились
нескончаемым потоком.
Кранц быстрыми глотками осушила кружку и грустно добавила:
– Мне стало понятно: Андрон добился своего – сломал Лёку,
сыграл на ее чувстве вины. Нехороший мужчина! Единственное его положительное
качество – он живописью увлекался, картины писал. На мой взгляд, жуткие, Лёка
мне одну показывала.
– Кто такой Андрон? – перебила я собеседницу.
– Отец Юлии и бедняжки Зоечки, муж несчастной Люси.
– Извините, но я ничего не знаю про Люсю и Зоечку, –
пробормотала я.
Анна Иосифовна всплеснула руками.
– Я только что рассказывала про то, как Лёка людей в кафе
спасла.
– Но вы не упоминали о Люсе и Зоечке.
– Неужели? – усомнилась Кранц. – Тут-то и самый смысл.
Понимаете, Лёка рассказала мне, как было дело. Она шла по своим делам, и вдруг
– накатило! Внутренним зрением она увидела, как грузовик врезается в павильон.
Кровь, вопли, трупы… Лёка и ворвалась в кафе. Посетители приняли ясновидящую за
сумасшедшую, но Бланк-то знала: самосвал уже едет по соседней улице, смерть
торопится, вращает колесами… Вот тогда, на пике эмоций, Лёка схватила чужих
детей, решила, пусть хоть они спасутся, и побежала прочь. Одной из «украденных»
девочек была крохотная Юлия. Ее отец, Андрон, кинулся за Лёкой, вместе с ним
ринулись и остальные. А вот мать Юли, Люся, задержалась, не смогла младшую
дочку, Зою, быстро вытащить из детского стульчика, и они обе погибли.
– Ужасно! – покачала я головой.
– Согласна, – выдохнула Кранц. – Лёка потом мучилась,
считала себя виновницей трагедии.
– По-моему, наоборот – она спасла людей.
– Конечно! Но Андрон был очень хитрый, настоящий змей. Он
сразу понял, что талант Леокадии можно эксплуатировать, и начал давить на нее.
Андрон буквально вынудил Лёку выйти за него… Один раз она не выдержала…
Кранц оперлась локтями о стол и заговорщицки зашептала:
– Понимаете, Лёка ни словом не обмолвилась мне о своих
проблемах. После того происшествия она через неделю вернулась к работе, очень
стеснялась славы, а про то, что вышла замуж, вообще никто не знал. Правда
выяснилась совершенно случайно…
Под Новый год директор около полудня отпустил сотрудников
домой. Анна Иосифовна побежала в магазин и с досадой поняла: забыла кошелек в
комнате отдыха. Пришлось возвращаться назад. Представьте себе ее удивление, когда
в помещении она застала тихо плачущую Лёку.
– Что случилось? – бросилась к ней Кранц. – Тебя обидели? Не
дали премию? Обделили продуктовым заказом?
– Моя жизнь сплошной кошмар, – прошептала Леокадия, –
беспросветный мрак и туман.
Анна Иосифовна обняла Лёку, и та выложила ей все о
происшествии в кафе и о своей дальнейшей жизни.
…Похоронив жену, Андрон начал звонить Леокадии. Приглашал ее
в театр, консерваторию, короче говоря, принялся откровенно ухаживать за
ясновидящей. Лёке мужчина нравился, но она не собиралась замуж, а еще ее
настораживало, что кавалер, едва став вдовцом, открыл охоту на новую жену. В
случае преждевременной кончины супруги и ребенка все-таки принято соблюдать
траур. Поскольку ухаживания Андрона становились навязчивыми, Леокадия высказала
ему свои соображения. Его реакция была неожиданной.
– Я очень любил Люсю и Зою, – сообщил вдовец. – Но их больше
нет, на руках у меня осталась Юлия. Как мне углядеть за крошкой? Малышку ждет
незавидная судьба – круглосуточные ясли, детсад-пятидневка, интернат. Я-то ведь
должен работать. Где выход из положения?
– Нужно найти хорошую, ответственную женщину… – наивно
ответила Лёка.
– Уже есть одна на примете, – перебил ее Андрон, – это ты!
– Нет, нет, – замотала головой Бланк.
– Ты обязана! – заявил Андрон. – Раз лишила девочку матери и
сестры, теперь искупай вину.
– Я? – охнула Лёка. – Они погибли из-за водителя!
– Нет, – погрозил Андрон ей пальцем. – Ты же знала, чем дело
завершится?
– Да, – мрачно кивнула Бланк.
– Бросилась спасать людей?
– Верно.
– Схватила Юлю…
– Это спонтанно вышло, – жалобно промямлила ясновидящая, –
никто меня слушать не хотел, вот я и решила детей спасти.
– Теперь ответь, по какой причине ты схватила не Зоечку, а
другого ребенка?
– Юлю?
– Она была у тебя в одной руке. А во второй?
– Девочка, которая сидела рядом.
– Но почему не Зоя? – иезуитски вопрошал Андрон.
Леокадия растерялась.
– Не знаю. Юля первой попалась мне на дороге, затем я
увидела другую малышку.
– Но не Зоечку!
