– Ужасно, – прошептала она.
Я сглотнула слюну и от неожиданности задала совершенно
хамский вопрос:
– Вы к нам пожить? Надолго?
– Не знаем, – заныл философ Леня. – Вся моя работа
остановилась! Леське хорошо, моталась со своей Кармен по гастролям, в
гостиницах жила на готовеньком, а мы с мамой в аду!
Я вздрогнула, взяла себя в руки и приказала:
– Живо рассказывайте, что приключилось!
Глория Семеновна шлепнулась на диван и закрыла лицо платком.
Леня устроился около мамочки и с трагичной миной уставился на огонь, весело
пляшущий в камине. Леська заломила руки и начала повествование.
Караваевой хочется красоты и уюта. Нет, она не принадлежит к
категории людей, которые после посещения Эрмитажа элегически заявляют:
– Чистенько, но бедненько.
Леська вынуждена тащить на себе огромную семью и очень
хорошо умеет считать деньги. Но обитать в грязной норе ей тоже неохота, поэтому
Караваева поднатужилась, собрала деньжонок и наняла строителей. Вернее, бригаду
привел прораб, который сначала невероятно понравился Лесе, – красавец, шикарно
одет, ездит на роскошной тачке, пахнет дорогим парфюмом – одним словом, сразу
понятно, что зарабатывает много денег. При прорабе имелась жена-дизайнер,
готовая оформить интерьер. Запросила парочка дорого, но Леська решила, что
дешево хорошо не бывает, и ударила со строителями по рукам. Стоит ли упоминать,
что никакого договора они не подписывали? Наивная Леська не подумала о бумагах,
а строители ей не напомнили. Переделка квартиры была задумана глобальная,
Леська уехала с Кармен на очередные гастроли, а когда вернулась домой, то
обнаружила, что под потолком тянутся черные трубы.
– Это что? – спросила она у прораба.
– Отопление переделали, – туманно ответил тот.
– Но ведь трубы должны быть в полу, – растерялась Леся.
– Солнышко, – заулыбался красавец-строитель, – какая
разница! Потолок первого этажа – пол для второго. Понимаете? У вас вроде новые
гастроли? Уезжайте спокойно!
Леся вновь укатила. Тут надо пояснить, что Караваева,
затевая ремонт, купила часть чердака, и теперь их квартира, находящаяся на
последнем этаже, становилась двухуровневой.
В следующий свой приезд Леся обнаружила, что строители
сделали одну ванную комнату – при ее спальне, на прежнем чердаке. Остальные
помещения лежали в руинах.
– Деньги закончились, – заявил красавчик.
– Как? – ахнула Леська. – Такая сумма!
– У вас на чердаке перекрытия из гранита, – пояснил мачо, –
пришлось вызывать спецтехнику.
– Зато какой дизайн ванны, Лесенька, котенька! – засюсюкала
жена прораба. – Я так тебя люблю, работаю, как для родной!
Леська машинально нажала на кнопку слива унитаза и уставилась
на лужу, которая начала растекаться на полу.
– Хи-хи-хи, – издала прорабша, – это пустячок, плохо
заизолировали.
Потом выяснилось, что изоляция ни при чем – на чердак просто
забыли провести трубу канализации.
Каждый раз, возвращаясь из командировки, Леся встречалась со
строителями и узнавала новости: деньги закончились! Зато готова
электропроводка. Потом выяснялось: если зажечь свет в кухне, то в остальной
квартире лампочки гаснут, и от выключателей шарахает током. И все в таком духе.
А еще некие таинственные воры постоянно крали закупленный материал. Они унесли
замечатель??ые розетки, приобретенные прорабом в супермаркете всего по сто
долларов за штуку, сперли зеркала из ванной, уволокли кафель, пачки паркета. Кроме
того, у строителей стянули через разбитое стекло машины все чеки.
Кульминации ситуация достигла сегодня. Прорабы объявили о
полном завершении работ. Счастливые Караваевы вошли в апартаменты, Леська
захлопнула входную дверь, и тут же раздался ужасающий грохот. С одной из стен
отвалился здоровенный пласт штукатурки.
– Что случилось? – взвыла Леська.
– Ничего удивительного, – хладнокровно ответил прораб,
обдергивая слишком короткую и узкую курточку из кожи питона, – это самая
дорогая и технологически продвинутая штукатурка. Она вбирает в себя всю
влажность, сушит тем самым стену, а потом отваливается. Собственно говоря,
теперь можно заново проводить покраску, и это будет на века.
И тут у Леси снесло крышу.
– Она так ругалась… – промурлыкала Глория Семеновна. – Мне,
человеку, пишущему стихи, было очень стыдно. Лесенька употребляла непотребные
выражения!
– Право слово, – вклинился в речи мамы Леня, – нельзя
забывать, что являешься женой научного работника!
– А главное, – всплакнула Глория Семеновна, – сегодня она
наняла каких-то лапотных украинцев! Они сейчас рушат почти готовую квартиру. Мы
бомжи.
– Я не могу писать свою книгу… – опять занудил Леня.
Мои глаза с сочувствием уставились на Леську. Вот бедолага,
мало того что связалась с мошенниками, так еще стала объектом нападок со
стороны близких. Надо утешить Караваеву. Сейчас успокою ее свекровь и муженька,
пообещаю капризникам приют, вкусную еду, всякие радости, типа сладких ватрушек
к чаю, и… Но я не успела раскрыть рот.
– Вы еще не все знаете, – мстительно заявила родственникам
Леська. – Глория Семеновна не сумеет поехать на два месяца в Карловы Вары.
– Почему? – изумилась свекровь. – Но мне туда надо! Пью воду
и вдохновляюсь.
– А деньги ушли в карман к обманщикам! – пояснила Леся. –
Кстати, и Лене в Париж не скататься.
– Как? – хором возмутились мама с сыном.
– Так, – припечатала Леська. – Все накопления к
прорабам-мошенникам улетели. Сидеть вам в Москве!
– Мы не сумеем отдохнуть… – простонала Глория Семеновна.
– Ага, – закивала Леся.
– Из-за этих гадюк? – пришел в негодование муженек-философ.
Леська захихикала, а я постаралась изобразить возмущение:
– Фу, Леня! Какие выражения! Ты научный работник и обязан
следить за чистотой речи.
Леська откровенно заржала.
– Абсолютно согласна с Дашенькой, – занудила Глория
Семеновна, – человек нашего круга обязан сохранять интеллигентность в любой
ситуации. Вот я никогда не позволяю себе низменной лексики, это…
