– Нет, я не про то, – с огромным трудом произнесла я. –
Алина сварила мне кофе, очень необычный, с кардамоном, корицей и какао, а еще
она положила туда слишком много сахара. Мне напиток сразу показался гадким, но
из вежливости я попробовала чайную ложку, убедилась в своих предположениях и
растерялась. Обижать Алину – не пить кофе – не хотелось, она так старалась. И
тут, на мое счастье, из прихожей раздался грохот, женщина пошла посмотреть, что
случилось, а я быстренько вылила пакость в мойку, промыла раковину и сказала
ей, когда она вернулась: «Потрясающий кофе, вкус специфический».
Брови Дегтярева начали медленно сползаться к переносице.
– Вот почему Алина спокойно, как ты говоришь, отпустила
гостью… – прошептала я. – Вот почему много говорила, отрава ведь действует не
сразу. Я должна была спокойно уехать, удовлетворенная беседой, и умереть ночью
во сне. Только я выпила лишь ложечку и поэтому осталась жива. Меня, правда,
временами теперь тошнит, голова кружится, и ноги подкашиваются.
– Врача!!! – заорал Дегтярев, хватая телефон. – Срочно!
«Скорую»!! Реанимацию!!! Нарколога!!!
Пришлось объяснить полковнику его ошибку:
– Ты путаешь специалистов. Я не страдаю алкогольной или
лекарственной зависимостью, тут нужен токсиколог.
Полковник замер, а потом заголосил пуще прежнего:
– Серпентолога!!!
Я закатила глаза. Вот уж специалист по змеям здесь совсем ни
при чем. Но лучше не спорить с толстяком, тот по непонятной причине впал в
истерику.
Эпилог
Ивану Федосееву удалось перебраться в отдел к Александру
Михайловичу. Как и планировалось, журналисты узнали о раскрытом им – им! –
деле. Иван, абсолютно не стесняясь, раздавал интервью, рассказывал о своих
озарениях. Ясное дело, обо мне, сделавшей львиную часть работы, он и словом не
обмолвился.
Вина Юлии Корольковой была доказана, и женщина отбывает
заслуженное наказание. На зону отправилась и Алина Волынкина, до самого конца
пытавшаяся свалить вину на Розалию-Ларису.
Судью неприятно поразила личность последней. Лариса являлась
вроде бы жертвой, ею, словно куклой, вертели другие, более умные, хитрые и
патологически жадные люди. Но подобным образом ситуация выглядела лишь на
первый взгляд, на второй она смотрелась иначе – Лариса ведь согласилась
участвовать в аферах! Будь она честным человеком, сразу сказала бы Юле: «Ни за
какие коврижки не пойду с Сергеем в ЗАГС». И потом, шахматы, из-за которых
разгорелся весь сыр-бор, изначально принадлежали матери Юли. Какое право на них
имела Лариса? Кстати, на вопрос о том, где находится доска и оставшиеся
фигурки, Лариса, не моргнув глазом, ответила:
– Все продано, ничего не осталось.
Но у меня сложилось иное мнение: думаю, она врет. Лариса
тщательно спрятала сокровище, она хочет воспользоваться им, выйдя на свободу. В
последнее мгновение сердце судьи дрогнуло, и Лариса получила не такой уж
большой срок за свои художества. Отбывать наказание она будет на зоне, только
теперь у женщины есть человек, который станет о ней заботиться. Берта
Густавовна ни на секунду не верит в виновность любимой ученицы и готова слать
той посылки, приезжать к ней на свидания и ждать ее возвращения домой.
Елена Николаевна Пацюк отделалась выговором и вынуждена была
уйти на пенсию. Кошек Юлии забрал к себе Андрей, который после окончания
процесса совершенно бросил пить. Кстати, история с отравлением Сергея могла
намного раньше выплыть наружу – Андрей в пьяном состоянии рассказывал кое-кому
из знакомых про Ларису, но люди не желали слушать бредни алкоголика и не
задавались вопросом: имеется ли в его путаных речах хоть доля правды. Одна я
набралась терпения.
Меня испуганный Дегтярев заставил лечь в клинику для обследования,
но никаких патологических изменений в моем организме врачи не обнаружили. То ли
я хлебнула лишь одну капельку яда, то ли, как считает Зайка, зараза к заразе не
пристает, но тошнота больше не накатывает на меня волнами, голова не кружится,
и в глазах не темнеет. Я полностью здорова и сейчас, уютно устроившись на
диване, читаю книжку. За окном хлещет дождь, домашние расползлись по своим
комнатам, лето давно прошло, а вместе с ним улетели и погожие денечки.
Резкий звонок в дверь заставил вздрогнуть. Я отложила
детектив и заорала:
– Ира, открой!
– Иду, – недовольно ответила домработница. А через минуту
сообщила: – Это Тема. Прямо замучил, носится туда-сюда, туда-сюда, ну чисто
вошка на гребне! И когда наконец его дом готов будет?
Я натянула на себя плед. Ирка права, отделочные работы в
новом доме затянулись, Тема дергается, а еще он беспрестанно дает Донским
деньги. Ну кто бы мог подумать, что в купленном здании столько недоделок!
Виктор находит все новые и новые недочеты, оставленные строителями, устраняет
их, а воз и ныне там. Впрочем, на самом участке дела сначала обстояли не так
плохо: Лада посадила там очень дорогие, адаптированные для русской зимы
кактусы, и Тема пришел в полнейший восторг. Правда, через неделю выяснилось,
что земля в саду поражена страшной болезнью – корнежоркой, и все «ежики»
погибли. Теперь Тема оплачивает лечение земли. Поверьте, это недешево.
Только я начала дремать под теплым пледом, как над моей
головой раздался хорошо знакомый голос:
– Дрыхнешь?
От неожиданности я подскочила, увидела Лесю Караваеву и
весьма невежливо спросила:
– Это ты?
– Угу, – кивнула Леська. – Беда у нас!
– Что случилось? – испугалась я.
– Говорила им, – забасила Глория Семеновна, вплывая в
гостиную, – зачем делать ремонт?
– И так хорошо жили, – подхватил Леня, впихиваясь вслед за
мамочкой. – А все она! Леська!
– Я не виновата, – топнула ногой подруга, – хотела, как
лучше.
— Конечно, конечно, – закивала Глория Семеновна, – все
обычно! Никто не думает Лесю обвинять, но результат…
– Мама, не надо, – простонал Леня.
– Давайте лучше сядем за стол, – мирно предложила я, – и вы
все расскажете.
– Куда вещи ставить? – заорала из коридора Ирка.
– Какие? – изумилась я.
– Наши, – ласково пропела Глория Семеновна. – Мы теперь
бомжи…
– Надеюсь, не выставишь на улицу? – нервно перебила Леся
свекровь. – Нам идти некуда. Олежек с Мариной, слава богу, уехали к ее маме.
Глория Семеновна выхватила из кармана платок и стала промокать
глаза.
